Мне нравилось гулять по лесу в любое время года, правда, не ночью. Я полной грудью вдыхала морозный воздух, выдыхала обратно облачка пара и не волновалась: поисковик и Пустолай молчали. Пес был выучен моим папенькой и знал — идя на задание, нельзя отвлекаться на охоту. Хотя мы оба успели приметить, как мышь забежала под выступающий над поверхностью земли древесный корень.
И вот, наконец, погост! Луна, сжалившись надо мной, показалась из-за туч. И пока ее не поглотило очередное рваное облако, я решила осмотреться. Все, как обычно: земляные холмики с увядшими цветами, каменные надгробия, узкие тропки. Трещину в Гранях я нашла сразу и принялась за дело, желая поскорее очутиться у теплого бока печки, рядом с дочкой, и, засыпая, слушать ласковое кошачье мурлыканье.
Призвала стихии на помощь, отрешилась от действительности и выученными движениями начала сплетать узор, делая своеобразную заплатку, соединяющую треснувшие края.
Мой шепот сливался с говором сухих листьев под ногами и шорохом качающихся на ветру ветвей.
Последние слова, завершающий пасс руками, и я удовлетворенно кивнула, оценивая проделанную работу.
И вдруг подскочила на месте, потому что за спиной раздалось яростное и одновременно предостерегающее рычание Пустолая.
Мгновенно собравшись, огляделась, призывая на помощь воздушную стихию, и ветерок услужливо донес до меня едва ощутимый аромат мужского парфюма. Интересно! Я присела на корточки, положив ладонь на холку пса, и успокаивающе зашептала:
— Тихо, Пустолаюшка, тихо…
Умный зверь умолк, но скалиться не перестал, глядя во тьму пристальным взором. Там, во мраке, кто-то притаился, стараясь ничем не выдавать своего присутствия, лишь ветер завывал в верхушках деревьев, да гонял сухие листья вокруг.
Пустолай заскулил, а затем затрясся мелкой дрожью, и я напряглась, а спустя мгновение выкрикнула:
— Кто вы? Друг или враг, не таитесь! — поднялась.
Пес в мгновение ока прижался к моим ногам. По позвоночнику пробежал озноб, и пришлось спешно призвать саму себя к порядку.
— Еще мгновение, — грозно предупредила неизвестного, — и я воспользуюсь магией! — потрепала пса по загривку.
Пустолай не угомонился, более того, он стал подталкивать меня мокрым носом, будто заставляя бежать без оглядки. Заглядывал в мои очи своими большими круглыми глазами, словно бы умолял и… прощался???
Я вздрогнула и вскинула руки, призывая воздух и землю на помощь. Из темноты ко мне шагнула неясная тень, постепенно обретающая очертания человеческой фигуры. Теперь пес завыл жалобно, тревожно, пронизывающе до глубины души.
Холодный ветер скользил между моими пальцами, угрожающе завихряясь. Вперед полетел магический светлячок, и руки мои сами собой опустились, ибо на свет вышел… Вышел тот, чье лицо я пыталась забыть, но кто являлся мне в кошмарах. Память услужливо нарисовала мне тот далекий день семь лет назад. Я вспомнила все в мельчайших подробностях, так, словно это случилось вчера…
…Одна из наставниц Высшей Ведической Школы взяла учениц выпускного класса на выездную практику. А какая практика могла быть у ведьм шесть лет назад? Преимущественно военная! Мы без особых проблем пересекли Нейтральную Полосу, поражаясь тому, что сотворила с этой землей война. Выжженная, пустая, проклятая обоими воинствами равнина с гуляющими по ней ветрами, поднимающими с земли иссушенный красный песок. Кругом лежали выбеленные солнцем кости, уже не понятно чьи: женские или мужские. Просто кости! Среди которых ночами ходили хищники, а днем ползали ядовитые змеи.
Жуткое впечатление усилилось, как только мы ступили на территорию магов — именно здесь шли самые ожесточенные бои, вскрывающие все безумства, все уродства войны. Выжженные луга, снесенные ураганами леса, превращенные в болота, некогда цветущие, людские поселения. На привале я вызвалась принести воды и отправилась к роднику. Здесь меня нашел испуганный мальчишка лет двенадцати. Юный маг! Рыдая, он умолял меня пойти за ним и помочь его сестре, попавшей в беду. Огневик рассказывал, что накануне он и его младшая сестренка ушли в лес за хворостом, да отошли далеко от родного села. Ночью их настиг ураган, вызванный ведьмами. Одно из деревьев упало на девочку, но она каким-то чудом осталась жива. И теперь мальчишка слезно просил меня помочь его сестре.
Но разве ведьма, воспитанная на историях о жутких магах, могла поверить одному из них? Я не поверила, решила, что мальчик меня обманывает. Разумеется, бросилась в лагерь, где обо всем поведала наставнице. А ведунья Курочкина была женщиной горячей, привыкшей действовать сходу, а уж потом думать головой. Она предположила, что на нашем пути огневики устроили засаду и, стремясь защитить свих учениц, призвала стихию земли, чтобы все коварные маги провалились в Подземье…
Утром, видя следы разрушений, я кусала губы, но самое страшное заключалось в том, что, идя по бурелому, мы наткнулись на тело девочки, вернее на ту его часть, которая виднелась из-под земли. Мальчишка выглядел изрядно потрепанным, но был жив и сидел рядом.
— Проклинаю, — шепнули его искусанные до крови губы, а в темных глазах горело пламя неукротимой ненависти, направленной на меня.
Наставница, строго следившая за обстановкой, высмотрела парня и приказала своим ученицам пленить его. Мои одногруппницы устроили настоящую травлю юного огневика. Изловили его и измывались, как только могли. Все издевки пленник выносил стойко, терпел и молчал, глядя в землю. Только порой я ловила на себе его полные бешеной ярости взгляды…
И сейчас повзрослевший Камир Рогов стоял напротив меня и зловеще ухмылялся. Невольно сделала шаг назад, и с моих губ сорвался судорожный вздох.
— Узнала? — довольно оскалился маг, и эта улыбка показалась мне внушающим ужас звериным оскалом.
— И что вам от меня нужно? — постаралась держаться уверенно.
— А ты догадайся, ведьма! — с ненавистью отозвался он.
Пес, прижимающийся своим боком к моим ногам, зарычал громко, а потом надсадно заскулил, поджимая раненую лапу, из которой закапала темная кровь.
Я погладила Пустолая, благодаря его за верность и успокаивая, а сама посмотрела на противника, недоумевая к чему эта жестокость, ясно же, что пес слабее мага!
— Зачем? — спросила я у него.
— Не жалую глупых шавок! — это высказывание парня резануло по моим ушам, будто остро заточенный клинок.
Мне не хотелось верить в то, что молодой огневик способен на такую бессмысленную жесткость!
— Если пришел мне отомстить, то не медли, а собаку не трогай!
— Это убогое существо так дорого тебе? — Камир, точно издеваясь, бросил в Пустолая искру.
Я среагировала мгновенно и отвела удар от пса, но тут случилось непредвиденное. Верный пес в отчаянной попытке защитить меня скакнул на врага. Почти допрыгнул, но огневик успел выхватить кинжал и… Пустолай душераздирающе завизжал, а следующее мгновение показалось мне вечностью. Вот тело старого приятеля медленно падает на мерзлую землю, и я вижу… вижу, что в самый последний миг своей жизни верный пес сумел дотянуться до своего убийцы. Пустолай успел цапнуть парня за палец левой руки, и теперь на месте этого откушенного перста стремительно отрастал новый. Со все возрастающим страхом я спросила:
— Кто ты?
— Камир Рогов, не узнаешь? — издевательски осклабился собеседник.
Стараясь не глядеть на тело Пустолая, не отрывая взора от прищуренных глаз парня, я снова отошла назад, помотала головой и уверенно объявила:
— Ты не Камир!
— Разве? Присмотрись-ка получше, ведьма! — его шаг в мою сторону, и сердце в моей груди забилось тревожно-тревожно.
Я вскинула руки, торопливо сплетая «щит», а противник вдруг атаковал, направляя на меня огненный поток. Уклонилась от него, отпрыгивая в сторону, и призвала себе на помощь всю мощь воздуха. Завыл ветер, закручиваясь в небольшие спиралевидные вихри, поднимающие с земли листья, мелкие веточки и пыль.
Луну скрыла большая туча, поглотив ее серебристый свет. Теперь поле боя освещали два магических светляка и огонь, горящий на ладонях моего противника. Не медля ни секунды, направила вихри на своего врага. Хлестко, стремительно, беспощадно ударил ветер по телу парня, оставляя разрезы на его охотничьем костюме темного цвета, оголяя кожу, нанося раны. Противник зашипел, но практически моментально его раны начали затягиваться. Мне стало совсем страшно, потому что даже духи противоречия не могли настолько быстро регенерировать. Так умели делать лишь высшие демоны и… я сглотнула, понимая, что вижу перед собой легендарное существо, не привыкшее принимать поражения в том далеком прошлом, когда маги и ведьмы жили в любви и согласии. Осознавая, что шанс на спасение у меня невелик, атаковала со всей возможной силой, впервые пожалев, что на улице не идет проливной дождь. Скованная морозцем земля, неохотно поддающаяся магии, с трудом треснула под ногами противника, но, видимо, не глубоко. Потому как руки с отросшими и поблескивающими в свете светляков когтями сразу уцепились за край.
