Из четырех лет в бронекавалерийском училище я два года специализировалась по диковинным боевым средствам двойной Террелы как вероятного экуменического противника. С самого первого курса нам нудили, долдонили о врагах-супостатах рода человеческого, засевших на Терреле-А и Терреле-Б.

Нынче же нашими главными идеологическими неприятелями числятся не серо-зеленые извращенцы, а Либерта с Асанти, не желающие, хоть колуном по голове, совместно крепить конфедеративную оборону супротив невероятных пришельцев из нечеловеческого далека.

Геонскую Австразию лучше бы дали без помех зачистить, политиканы вселенские!..

Владетельный князь Груманта его высокопревосходительство генерал-фельдмаршал Вольных кирасиров Парамон Деснецов пил утренний чай с молоком вприкуску со сладким бисквитным печеньем. В небольшой открытой лоджии княжеских спальных апартаментов в административном космополисе Теремнон казалось слегка прохладно.

Чуть ниже в парке над водоемами стелился холодный туман. На деревьях и кустах посверкивали капельки росы. Полусонно, пока без гвалта и базара тихо щебетали птицы, лениво перепархивая с ветки на ветку. Солнце у них над головой люди зажгли четверть часа назад; уходящее в искусственные небеса пирамидальное внутреннее пространство правительственного здания проветривалось, прогревалось до температуры дневного комфорта.

Грузные стрелки антикварных напольных часов коснулись шести с четвертью до полудня по местному времени.

Через два часа у столичной бюрократии начнется рабочий день. В то время как князь Парамон Деснецов и примкнувший к сиятельному чаепитию премьер-канцлер Закхар Бобонич уже работали, помимо бисквитного печенья поглощая на завтрак малоаппетитную сводку текущих политических событий.

— …Президент Атлантора настолько плох, что не протянет и пары месяцев, мой бесценный Зак. А его местоблюститель и вице-президент, ты помнишь, грозит не продлевать с нами аренду и арбитраж.

— Помимо дивизии «Колонтарь», у нас на Атланторе, напоминаю тебе, Парм, недвижимые вечно экономические интересы. Я тебе верно говорю, власти Атлантора ничего не имеют против членов семей военнослужащих Груманта, имеющих вид на жительство.

Так и быть. Пять полков «кайманов» и «аллигаторов» передислоцируем, один оставим для охраны собственности и военного имущества на переходный период. Периметр базы отдаем атланторскому филиалу «Арсеналов» и холдинговым компаниям под контролем Минпромторга.

Далее под инвестиционной маркой переселим на Атлантор для развития гражданских производств и конверсии тысяч 10–15 инженеров, техников вкупе с чадами и домочадцами. Добавим сюда торговцев, работников сферы обслуживания, шоу-бизнеса, масс-медиа по эмигрантской квоте Атлантора.

Можно без особого шума организовать переселенческую кампанию. Атлантор не в пример привлекательнее Сирина для многих. В том числе он гораздо популярнее у наших богемных диссидентов.

За три-четыре года наша колония постепенно вырастет до полумиллиона. Вполне надежный резерв популяции с гражданством Атлантора…

— Хм, пять полков старых «кайманов» с «аллигаторами»… Куда их девать прикажешь, генерал Бобон? Недобитым пиратам Беллоны или за гроши неуловимым левантийцам продавать?

— Зачем нам Беллона, Парм? На Геону их… Куда же еще, ваше высокопревосходительство?

— Они у меня просят хотя бы бригаду крипперов.

— Подождут. Им бы подумать, как собственному производству крипперов помочь, льготировать. И наших и своих налогами душат, скряги мерзостные…

— Как же по-другому? Военный бюджет раздувают. Оборону крепят. На моем веку Геона всегда к войне с пришельцами упорно так готовилась, в общем и целом. И со всей доступной Эйкуменой, в частности.

— Сказав доктору «А», говори и «Б» по алфавиту для диагноза. Чего тебе, Парамоша, мой Минвнешбез отдельно от меня докладывает о возможном нападении на Либерту и Асанти?

— Планы остаются планами, мой друг Захарка. Геонский флот получает свеженькие, с орбитальных стапелей, новые корабли различных классов. Перевооружение всех родов войск планово продолжается. Число контрактников-добровольцев втихомолку увеличивается. Атмосфера идеологической напряженности исправно нагнетается…

Но вот умные аналитические головы из твоего МВБ доводят до моего превосходительного сведения, что наши геонские друзья имеют в виду не наведение конфедеративного порядка, а некую другую серьезную цель…

— Полагаю, усиление стратегического контроля за астрогационными узлами нуль-переходов?

— Тебе тоже сверхсекретно доложили?

— Обижать изволите, ваше сиятельство. Самоочевидно могу сообразить, нечаянно не первый год ходим в канцлерах.

Положим, на Геоне принято хорошим тоном угрожать, в разные стороны топорщиться, выеживаться. Но подозрительно мне, как ретиво влиятельные геоники облаивают Либерту с Асанти. В одну пропагандистскую точку лупят и лупят. В перспективе бессмысленно, ничего долгоиграющего.

Возможно, таким манером там хотят обновить правительственную коалицию, разбавив ее истинными гуманистами. Тактически годится, стратегически навряд ли.

Думаю, геонский президент Малев и командующий Роу наметили рентабельной политической целью нечто иное. Скажем, двойную Террелу. Либерта же с Асанти — так, побоку, кампания по дезинформации. Для того, чтобы достичь стратегической внезапности. Угадал?

— И умастил, мой проницательный Зак.

— Вот оно как? Такие-сякие террелианские чудики-изоляционисты… И насколько серьезно?

— Дальше некуда. Кроме суперадаптантов, на Терреле плотно занялись выращиванием трансмутантов. Так выходит по данным разведуправления конфедеративного объединенного штаба.

Я вчера дал команду подтвердить эти сведения или опровергнуть. Ну и присмотреть за астрономическими окрестностями Террелы. Сдается мне, дело зашло достаточно далеко.

— Получается, в межпространственную заварушку мы уже влезли, фельдмаршал Деснец?

— Не совсем. Хотя близки. Однако играть придется на геонский лад, генерал Бобон… Отнюдь нe эфемерно для политиканов…

Премьер-канцлер Бобон и князь Вольных кирасиров Деснец находились в тесной дружбе, в коротких отношениях с незапамятных детских лет. Краткими и полными именами друзья-ровесники по-братски обменялись еще за школьной партой.

Вместе, рядышком их не могли не усадить учителя и родители — отец Зака, первый командующий кирасирами Груманта, генерал-майор Бобонич и отец Парма, полковник Деснецов, заместитель командира той охранной добровольческой дивизии, оставленной присматривать за замерзающей планетой, неумолимо становившейся непригодной для 200-миллионного населения этой терранской колонии.

Случилось это почти столетие назад, когда галактика, где вращается Грумант, столкнулась с мощным облаком космического мусора, дрейфовавшего ей навстречу после распада блуждающего газового гиганта. Колонизованная планетная система и ее солнце оказались в самом центре космогонических пертурбаций.

Неподалеку, по астрономическим масштабам, остатки космического мусора окончательно рассыпались в межзвездный прах, и быстро потускневшее светило Груманта очутилось в оболочке холодной звездной пыли на срок не меньше двух тысяч лет. Инсоляция уменьшилась на катастрофический процент, на планету надвигался ледниковый период, несмотря на отчаянные технологические ухищрения глобального размаха.

Среди прочего глобализма напрасно зачерняли полярные шапки. Даром накачивали в атмосферу углекислый газ для пущего парникового эффекта. Сублимировали кубические километры льда, превращая его в кислород и водород.

Иные горячие головы предлагали жечь зловредную космическую пыль искусно вызванными протуберанцами звезды Солонь, ранее тепло и ласково светившую на Грумант. Пока совсем не похолодало…

20 веков холода по меркам миллиардов лет расширяющейся Вселенной — один лишь кратчайший миг. Он же — тысячелетняя эпоха для краткой человеческой цивилизации. Чего уж тут разводить рефлексии об эфемерных людских поколениях, мгновенно исчезающих в историческом небытии ледниковых периодов!