1945 «Дымок — дыхание костра…» Дымок — дыхание костра — Ввысь отлетит и там растает, А угли на снегу с утра — Как снегирей багровых стая… Вспугнув ударом сапога Горячих птиц, встают солдаты. Клубятся дымные снега, С рассвета путь лежит к закату. А вечером, когда костры Опять на дальнем побережье, Гибки, упруги и остры, Седеющий туман разрежут, Повесят молча в тишине Над бивуаком автоматы И станут гладить по спине Огонь усталые солдаты, Весь мир прошедшие в огне… 1945 У сгоревшего танка Бронебойным снарядом Разбитый в упор лобовик, Длинноствольная пушка Глядит немигающим взглядом В синеву беспредельного неба… Почувствуй на миг, Как огонь полыхал, Как патроны рвались и снаряды, Как руками без кожи Защелку искал командир, Как механик упал, Рычаги обнимая, И радист из «ДТ» По угрюмому лесу пунктир Прочертил, Даже мертвый Крючок пулемета сжимая. На кострах умирали когда-то Ян Гус и Джордано Бруно, Богохульную истину Смертью своей утверждали… Люк открой и взгляни в эту башню… Где пусто, черно — Здесь погодки мои За великую правду В огне умирали! 1945 «А мы такую книгу прочитали…» А мы такую книгу прочитали… Не нам о недочитанных жалеть. В огне багровом потонули дали И в памяти остались пламенеть. Кто говорит о песнях недопетых? Мы жизнь свою, как песню, пронесли… Пусть нам теперь завидуют поэты: Мы всё сложили в жизни, что могли. Как самое великое творенье Пойдет в века, переживет века Информбюро скупое сообщенье О путь-дороге нашего полка… 1945 «Руками, огрубевшими от стали…» 1 Руками, огрубевшими от стали, Писать стихи, сжимая карандаш. Солдаты спят — они за день устали, Храпит прокуренный насквозь блиндаж. Под потолком коптилка замирает, Трещат в печурке мокрые дрова… Когда-нибудь потомок прочитает Корявые, но жаркие слова, И задохнется от густого дыма, От воздуха, которым я дышал, От ярости ветров неповторимых, Которые сбивают наповал. И, не видавший горя и печали, Огнем не прокаленный, как кузнец, Он предкам позавидует едва ли, Услышав, как в стихах поет свинец, Как дымом пахнет все стихотворенье, Как хочется перед атакой жить… И он простит мне в рифме прегрешенье… Он этого не сможет не простить. 2 Пускай в сторонку удалится критик: Поэтика здесь вовсе ни при чем. Я, может быть, какой-нибудь эпитет — И тот нашел в воронке под огнем. Здесь молодости рубежи и сроки, По жизни окаянная тоска… Я порохом пропахнувшие строки Из-под обстрела вынес на руках… 1945
«Вот человек — он искалечен…» Вот человек — он искалечен, В рубцах лицо. Но ты гляди И взгляд испуганно при встрече С его лица не отводи. Он шел к победе, задыхаясь, Не думал о себе в пути, Чтобы она была такая: Взглянуть — и глаз не отвести! 1945 Дергач Зацвели за Вологдою ивы, Вскрылась полноводная Шексна. В эти дни меня зовет призывно В отчий край раздольная весна. В тонкий ствол оттаявшей рябины Прянул сок могучею струей, Из Египта устремились клином Журавли горластые домой. И бежит через края чужие Все пешком домой дергач, пешком, По земному шару все в Россию — Тонкий, голенастый, хвост торчком… 1945 «Облако за месяц зацепилось…» Облако за месяц зацепилось, За рекой кричали поезда. Ничего такого не случилось, Только грусть пропала без следа. Просто захотелось оглянуться, Постоять у моста, у воды, До неба тростинкой дотянуться, Прикурить цигарку от звезды, Услыхать травы произрастанье, Трепет заполуночных планет И еще того, чему названья В нашем языке, пожалуй, нет… 1945 «Опять пойдут хлестать метели…» Опять пойдут хлестать метели Вдоль деревенек и дорог, Опять почти на две недели Пути отрежут в городок. На пятый день придут газеты На тройке из Череповца. От сельсовета к сельсовету Негромок голос бубенца. Тулуп на ямщике, как пламя, Горит один среди зимы, И кони, фыркая, ноздрями Учуют дальние дымы. Наутро рыжий письмоносец Опять письма не занесет… Я не порадуюсь на просинь, Что в низком небе настает, Не поделюся грустью с ближним… В лесу, петляя, шла лиса, И уведут надолго лыжни Меня в глушковские леса. |