– Ты помнишь, что я тебе сказал? – спросил ее Гронв. – Разузнай, какая смерть ему предсказана, только постарайся быть с ним понежнее.

Наконец возвратился домой Хлев Хлав Гифес. Весь день он и его жена провели за пиршественным столом в беседах и песнях, а ночью, ложась спать, он о чем-то спросил Блодайвет, но она ему не ответила. Он просил еще раз, но снова не получил ответа. Ни одного слова он, как ни старался, не смог из нее вытянуть.

– Ты заболела? Что с тобой?

– Я думаю о том, о чем мы никогда не говорим, потому что боюсь, как бы ты не умер и не оставил меня одну.

– Господь благословит тебя за твою заботу обо мне, но пока Он Сам меня не заберет, убить меня не так-то легко.

– Ради Бога и моего спокойствия, скажи мне, какой смертью ты умрешь. Я ничего не забуду и поберегу тебя.

– Пожалуйста, если хочешь. Мне суждено умереть от раны, нанесенной копьем, которое должны закаливать целый год и к которому нельзя прикасаться, разве что во время воскресного жертвоприношения.

– Это все?

– Нет, не все. Меня убьют не в доме, не вне дома, не на коне, не без коня.

– А как же?

– Я тебе скажу. Возле реки надо поставить чан для купания, над чаном возвести крышу и хорошенько укрепить ее, потом притащить убитого козла и положить его рядом с чаном. Когда я поставлю одну ногу ему на спину, а другую – на край чана, тот, кто ударит меня копьем, нанесет мне смертельную рану.

– Что ж, – сказала Блодайвет, – будем надеяться, небо нам поможет.

Едва она все разузнала, как послала к Гронву Пебиру гонца, и Гронв взялся калить копье. Ровно через год оно было готово, и в тот же день он сообщил об этом Блодайвет.

– Господин, – сказала Блодайвет мужу, – я все думаю и никак не могу представить то, о чем ты рассказал мне. Покажи, как ты должен встать на козла, а я приготовлю чан.

– Что ж, я покажу тебе.

Блодайвет немедля послала известить Гронва, и он тотчас примчался. Она спрятала его в кустах на горе, которую теперь называют Брин Кивергир, что на берегу реки Кинвайл. Еще она приказала собрать на другом берегу, прямо против Брина Кивергира, всех коз и козлов, каких только можно было отыскать в округе.

На другой день она сказала мужу:

– Господин, я приказала поставить чан и возвести над ним крышу. Все готово!

– Хорошо. Пойдем поглядим.

И они вместе отправились поглядеть на чан.

– Ты войдешь? – спросила она.

– Войду, – ответил он.

– Господин, – не унималась его жена, – ты говорил о каких-то зверях. О козлах, кажется?

– Правильно. Одного козла надо убить и принести сюда.

Принесли козла. Хлев поднялся в чане на ноги, оделся и одной ногой стал на козла, а другой на край чана.

Тут выскочил из своего укрытия Гронв и отравленным копьем ударил Хлева Хлава Гифеса в бок. Обыкновенно такое копье легко вытаскивается, но на этот раз наконечник намертво застрял в теле несчастного, который с громким криком обернулся орлом и взлетел в небо. Больше его не видели.

Едва он скрылся из глаз, как Гронв и Блодайвет вместе отправились во дворец и всю ночь не разлучались. На другой день Гронв вступил во владение Ардидуи и стал править там, захватив в свои руки и Ардидуи и Пенхлин.

Тем временем слухи о том, что произошло, достигли ушей Мата, сына Матонви. Но как ни велико было его горе, еще сильнее горевал Гвидион.

– Господин, – сказал Гвидион, – не знать мне покоя, пока я не доищусь правды.

– Господь тебе в помощь, – напутствовал его Мат.

Гвидион покинул дворец и отправился в путь. Он миновал Гвинет и Повис, а когда добрался до Арвана, то пошел в Майнор Пенат к вассалу своего воспитанника. Тот с радостью принял его в своем доме и пригласил переночевать.

Хозяин и вся его челядь спали в том же доме, и последним пришел свинопас.

– Эй, парень, твоя свинья вернулась сегодня домой? – спросил хозяин дома.

– Вернулась. Она сейчас вместе с остальными.

– А куда она уходит? – спросил Гвидион.

– Каждый день, когда открывают свинарник, она словно проваливается сквозь землю.

– Сделай одолжение, подожди меня, прежде чем открывать свинарник.

– С радостью, – ответил свинопас.

Ночью все разошлись по своим местам, а утром, едва рассвело, свинопас разбудил Гвидиона. Он встал, вышел во двор и замер возле свинарника. Едва свинопас открыл дверь, как свинья скользнула наружу и бросилась что было мочи прочь. Гвидион побежал за ней, а она – к реке и потом к ручейку, который теперь называется Нант И Хлев. На берегу ручья она остановилась и принялась за еду. Гвидион спрятался за деревом и увидел, что свинья ест сгнившее мясо и блевотину. Он посмотрел наверх. На вершине дерева то сидел тихо, то встряхивался всем телом орел, и тогда на землю падало гнилое мясо. Гвидион не усомнился, что орел этот и есть Хлев. Он запел:

Орел немного спустился и вновь уселся на ветку. Тогда Гвидион опять запел:

Орел слетел на самую нижнюю ветку, и тогда Гвидион запел в третий раз:

Орел слетел с дерева и уселся ему на колени, а Гвидион, коснувшись его своей волшебной палочкой, вернул ему человеческий облик. Но как же он был жалок на вид! От него только и осталось, что кости и кожа!

Гвидион увез Хлева с собой в Кайр Датил и приставил к нему лучших лекарей Гвинета. Года не прошло, как Хлев Хлав Гифес оправился.

– Господин, – сказал он Мату, сыну Матонви, – настало время взыскать с того, кто причинил мне столько бед.

– Правильно, – ответил Мат. – Не должен он владеть тем, что ему не принадлежит по праву.

– Чем быстрее я восстановлю справедливость, тем лучше.

Мат, сын Матонви, и Хлев Хлав Гифес призвали к себе мужей со всего Гвинета и отправились в Ардидуи.

Первым в Мир И Кастехл прискакал Гвидион. Когда Блодайвет услыхала о нем, она призвала к себе своих девиц и убежала с ними за реку Кинвайл, а потом стала карабкаться на гору, чтобы спрятаться в замке, стоявшем там, но девицы были так напуганы, что все время оглядывались, и вскоре одна за другой попадали в озеро. Они все утонули, кроме Блодайвет, которую Гвидион вытащил на берег.

Он сказал ей:

– Я не убью тебя, но, видит Бог, ты пожалеешь об этом. Отныне быть тебе птицей, но не такой птицей, как другие, из-за позора, который ты навлекла на себя, убив Хлева Хлава Гифеса. Днем тебе придется прятаться, потому что другие птицы, едва завидев, будут гнать тебя отовсюду. Имя же ты сохранишь прежнее, и звать тебя будут Блодайвет, как теперь зовут.

И Блодайвет стала совой по-теперешнему, и ее ненавидят все птицы. До сих пор в Уэльсе сову иногда называют Блодайвет.

Гронв Пебир убежал в Пенхлин и сразу же послал гонцов к Хлеву Хлаву Гифесу спросить, заберет он обратно только свои земли, или прибавит к ним владения Гронва, или, может быть, удовольствуется золотом и серебром за то зло, которое Гронв ему причинил.

– Нет, клянусь небом, не это мне нужно, – ответил Хлев Хлав Гифес. – Пусть он явится на то место, где я стоял, когда он поразил меня копьем, а я буду стоять на его месте и метну в него копье – этого я хочу и на меньшее не согласен.

Гонцы все слово в слово пересказали Гронву Пебиру.

– Неужели мне придется согласиться? Мои верные воины, мои родичи и названые братья, неужели нет среди вас ни одного, кто пошел бы вместо меня?