– Вот и хорошо, привратник, – сказал Кай. – Ведь я как раз умелец.

– А что ты умеешь?

– Я лучше всех чищу мечи.

– Пойду скажу Гурнаху Великану. На все его воля.

Привратник вошел в залу, где веселился Гурнах, и Гурнах спросил его:

– С чем пришел, привратник?

– У ворот ждут мужи. Они хотят видеть тебя.

– Ты узнал у них, что они умеют делать?

– Узнал, – ответил привратник. – Один сказал, что он мастер чистить мечи.

– Он мне нужен. Уже давно я ищу кого-нибудь начистить до блеска мой меч и никого не могу найти. Впусти его, если он и вправду такой умелец.

Привратник вернулся к воротам, открыл их и впустил одного Кая, а потом Кай, как полагается, приветствовал Гурнаха Великана, и для него принесли кресло, которое поставили напротив трона Гурнаха. Гурнах спросил его:

– Правду сказали мне, что ты мастер чистить мечи?

– Нет такой тайны в этом деле, которую бы я не знал.

Принесли меч Гурнаха, и Кай, взяв в руки синий точильный камень, спросил, до синего или до белого блеска чистить меч.

– Делай так, как если бы это был твой меч.

Кай до блеска начистил одну сторону лезвия и показал свою работу Гурнаху.

– Оцени, – сказал он.

– Я бы ничего не пожалел в моих владениях за то, чтобы весь меч стал таким. Однако мне удивительно, что такой муж, как ты, странствует один.

– Ты прав, благородный господин, не один я пришел к тебе, только муж, который странствует со мной, не владеет моим искусством.

– Кто же он тогда?

– Позови привратника, и я скажу ему, как его узнать. Наконечник на его копье сам слетает с древка, и не успеешь моргнуть, как он уже, окровавленный, вновь на древке.

Привратник открыл ворота, и в залу вошел Бедвир.

– Хоть и не знает Бедвир моего искусства, зато своим владеет в совершенстве.

Среди тех, кто остался за воротами, разгорелся спор, что им делать дальше, после того как Каю и Бедвиру удалось-таки проникнуть во дворец, и тогда сказал свое слово юноша, который пришел с ними, единственный сын Кистеннина-пастуха, велевший остальным стать как можно ближе к нему, когда он будет проходить мимо стражи. Беспрепятственно все они миновали три стражи и, оказавшись во дворе замка, вскричали:

– Великое дело сделал ты! Нет тебе равных на земле!

С тех пор сына Кистеннина стали звать Горай, сын Кистеннина.

Нимало не медля, воины разошлись по разным покоям, чтобы незаметно для Великана перебить его слуг и вассалов.

До блеска начистив меч, Кай отдал его Гурнаху Великану и спросил:

– Доволен ли ты?

– Доволен, – ответил Великан, – ты поработал на славу.

И сказал Кай:

– В том, что твой меч ржавеет, виноваты ножны. Дай их мне, и я заменю в них деревянные части.

В одну руку он взял ножны, в другую меч, подошел к Великану и стал рядом с ним, а потом, сделав вид, словно хочет вложить меч в ножны, взмахнул им и одним ударом отсек Великану голову. Потом Кай и его спутники обошли весь замок и взяли столько добра и драгоценностей, сколько смогли унести.

Миновал ровно год, прежде чем рыцари пришли к Артуру с мечом Гурнаха Великана.

Когда они рассказали Артуру, как провели год, он спросил:

– За что мы теперь возьмемся в первую очередь?

– В первую очередь нам надо отыскать Мабона, сына Модрона, а это никак невозможно сделать прежде, чем мы отыщем его родича Айдойла, сына Аира.

Тогда Артур и все воины с Британских островов отправились на поиски Айдойла и, рано ли, поздно ли, добрались до замка Гливи, где жил в заточении Айдойл. Взошел Гливи на башню и крикнул сверху:

– Артур, что тебе надобно от меня? Знай, что нет у меня ни зерна, ни овса и живу я в своем замке без радости и утешения. Зачем тебе причинять мне зло?

– Не со злом я пришел к тебе, – ответил Артур. – Ищу я твоего узника.

– Отдам я тебе своего узника, хотя и не собирался никому его отдавать, а ты сочти это за помощь тебе.

Тогда воины Артура сказали ему:

– Господин, поезжай домой. Не след тебе исполнять то, с чем мы сами справимся.

Артур ответил им:

– Поезжай ты, Гухрир Гвалстаут Иайтойт, ибо тебе известны все языки, что есть на земле, – и птичьи и звериные тоже. И ты, Айдойл, поезжай на поиски своего двоюродного брата. Ну а вы, Кай и Бедвир, за что ни беретесь, все у вас получается. Постарайтесь же и теперь для меня.

Артуровы воины отправились дальше и ехали до тех пор, пока не повстречался им Дрозд из Килгури. И Христом Богом взмолился Гухрир:

– Скажи нам, если знаешь: где теперь Мабон, сын Модрона, которого похитили, когда ему было всего три дня от роду и он лежал на ложе рядом со своей матерью?

Ответил Дрозд:

– Когда я в первый раз прилетел сюда совсем молодым, здесь стояла кузня. С тех пор ее забросили, и только я каждый вечер точу тут свой клюв, а он у меня теперь совсем маленький, с орешек. Верно, небеса прогневались на меня, если за всю жизнь я ни разу не слышал о муже, о котором ты спрашиваешь. Но я знаю, чем пособить гонцам Артура. Неподалеку живут звери, явившиеся на землю еще до меня. Я покажу дорогу к ним.

Он привел Артуровых мужей к Оленю из Реданвре.

– Послушай, Олень из Реданвре, мы пришли к тебе, посланцы Артуровы, потому что ты дольше всех живешь на земле. Скажи, не слышал ли ты о Мабоне, сыне Модрона, которого похитили от его матери, когда ему было всего три дня от роду?

– Когда я поселился тут, вокруг была голая равнина, на которой рос один молоденький дубок. Он стал могучим дубом с сотней веток, а потом состарился и погиб, и на его месте лишь сухой пенек торчит из земли. Все время я живу на этом месте и ни разу не слышал о муже Мабоне. Но я знаю, чем пособить гонцам Артура.

И Олень проводил их к Сове из Кум Каулвида.

– Сова из Кум Каулвида, я привел к тебе гонцов Артура. Не слышала ли ты о Мабоне, сыне Модрона, которого похитили от матери, когда ему было три дня от роду?

– Не слыхала. Когда я поселилась здесь, на месте широкой низины была узкая горная долина, заросшая лесом. Потом пришли люди. Они выкорчевали лес, потом здесь вырос новый, а этот лес – уже третий по счету. Вот и мои крылья стали похожи на сухие обрубки, но ни разу я не слыхала о муже, которого вы разыскиваете. Однако я знаю, чем пособить гонцам Артура. Провожу-ка я вас к самому старому жителю земли, который во многих местах побывал и многое повидал, – к Орлу из Гверн Абви.

Сказал Орлу Гухрир:

– Орел из Гверн Абви, мы, гонцы Артура, пришли к тебе спросить: не слышал ли ты о Мабоне, сыне Модрона, которого похитили от матери, когда ему было три дня от роду?

Ответил Орел:

– Давно я живу на свете, и, когда я поселился здесь, тут не было ничего, кроме высокой скалы, с вершины которой я каждую ночь любовался на звезды, а теперь она не выше пяди, но ни разу я не слышал о муже, которого вы разыскиваете. Правда, давно это было, искал я, чем бы утолить голод, и долетел до Хлин Хлива. Там я увидел Лосося и вонзил в него когти, обрадовавшись, что надолго мне хватит еды. Не тут-то было. Уволок он меня чуть не на самое дно, и я тогда еле спасся. Собрал я родичей, и все вместе мы полетели объявить ему войну, а он послал к нам своих гонцов, и мы заключили с ним мир. Потом он явился сам и умолил меня вытащить из его спины пятьдесят гарпунов. Если он ничего не слыхал, так и не знаю, кто еще слышал о муже Мабоне. Скачите вперед, я покажу вам дорогу к дому Лосося.

– Лосось из Хлин Хлива! – крикнул Орел, когда они добрались до места. – Я привел к тебе Артуровых гонцов. Они хотят знать: не слыхал ли ты, где живет Мабон, сын Модрона, которого похитили от матери, когда ему было три дня от роду?

– Я скажу вам, что знаю. Когда наступает прилив, я поднимаюсь вверх по реке до самых стен Глостера и каждый раз слышу там горький плач. А чтобы вы поверили, пусть два мужа сядут мне на спину и сами убедятся в правоте моих слов.

Кай и Гухрир Гвалстаут Иайтойт добрались на спине Лосося к стенам крепости, и тяжкие стоны и скорбный плач донеслись до них из подземелья.