Ох уж эта Дымка! Удивительное животное. Нет, чтобы еще тогда, когда на нее наступили в первый раз, обидеться и уйти… Так поступила бы любая другая кошка, но только не эта… Дымка нагло считала себя в доме хозяйкой. Опять развалилась на полу посреди кухни, и вот результат… Сегодня по ней прошлись дважды! Плюс еще этот удар лбом… Были бы мозги — было бы сотрясение…

Когда к кошке потянулись сразу пять пар рук, чтобы пожалеть ее, она гордо фыркнула и, отойдя в сторону, уселась на пол, молча уставившись в стенку. Так и сидела довольно продолжительное время, слегка покачиваясь из стороны, в сторону… Туповато глядя в одну точку… А глаза у не при этом были какие-то грустные-грустные… С поволокой…

Мама начала пререкаться с папой. Дескать, он сам учил дочерей плохому, по методике писателя Остера, вот и результат… Добился, чего хотел…

В таком бедламе мальчикам пришлось срочно собираться по домам. Эксперимент был сорван. Всё против науки! Враги кругом!

Перед расставанием Степан еще раз проинструктировал Нафаню:

— Не забудь об осторожности: вдруг бандиты будут опять дежурить там с самого утра.

Утром Нафаня пробрался на занятия уже проторенным путем через пролом в заборе. Он чуть не опоздал на урок, поэтому не успел спросить у друзей — были ли у входа в школу бандиты. Нафаня томился в неизвестности целых сорок минут, пока, наконец, не прозвенел долгожданный звонок на перемену.

Вся пятерка поспешила собраться в школьном коридоре подальше от других, чтобы посекретничать.

— Ну, что? Бандитов видели? — сразу набросился на друзей Нафаня.

— Да. Дежурил там этот же, здоровый, — за всех ответил Степан.

— Ох-хо-хо! Когда же они отвяжутся? — вырвалось у Нафани.

Ребята сочувственно помолчали.

— Как там ваша кошка после вчерашнего поживает? — из вежливости полюбопытствовал у девчонок Степан. По всему было видно, что его распирает какая-то новость но, выложить ее Степка не спешил…

— Кошка-то? Почти нормально! Если не считать, что от волнений у нее на физиономии прыщ вскочил. А вот папик — не в себе. Весь вечер бедный пытался выяснить, что мы на кухне такое делали… Пришлось сочинять про химические опыты с дымом. Но не очень то нам теперь верят…

— Да! Кошка с прыщем на физиономии, это круто! — восхитился Федька.

— Послушайте же, наконец, что я узнал! — Степка уже просто сгорал от нетерпения. Переживал бедняга, что до сих пор не выпалил какую-то одному ему известную информацию…

Все внимательно уставились на него. Тот не заставил себя ждать:

— Мой брат всех хулиганов во дворе знает! Так вот, они ему сказали, что по городу пополз слух, будто появилась специально обученная группа ребят для наведения общественного порядка… Эти ребята, мол, никого не щадят и лупят хулиганов без суда и следствия. Даже есть уже жертвы… Как вам известие?

Степан гордо посмотрел на друзей.

— Вот это да! Ничего себе! — только и промолвил Федор. — Это точно про нас…

— Больше никаких подробностей, связанных с нашим браслетом, не слышно? — поинтересовался у Степки Нафаня, опасаясь огласки.

— Как будто бы нет.

— А у меня дома катастрофа, — стал жаловаться Федя. — Родители карманы обыскали. Сигареты пытались найти. Хорошо еще я их раньше выкинул. Однако они не успокоились. Отец дыхнуть попросил… А так как он сам не курит то, конечно же, унюхал, что я курил. Объяснять что-либо было бесполезно. Поэтому, сегодня после школы, в наказание мне велели сразу идти домой. И опять припомнили рваную рубашку…

— Плохие известия, — посочувствовал Степан. — Но! Нам нужно продолжать ставить опыты…

— Давайте сегодня на последний урок не пойдем, а займемся браслетом. У нас там труды должны быть, кажется… — сочувствуя Федьке, Лорик была готова на все, лишь бы тот не пропустил самого интересного в этой истории.

Совсем не вовремя прозвучал звонок.

— Ладно, на следующей переменке обо всем договоримся, — предложил Степан.

Ребята собрались в том же месте.

— Может быть, мы и правда продолжим изучение браслета вместо трудов? — начал Степан, ради дела готовый на любые подвиги, подумаешь мелочи — уроки прогулять, когда тут такое творится…

— Ага! Чтобы, вдобавок ко всему, мне еще от родителей влетело за пропуски школы, — начал бубнить Федор.

— Тихо. Не оборачивайся, — сквозь зубы прошипел Степан, ткнув Нафаню в грудь. Сзади этот Толстяк идет по коридору в нашу сторону… Ну, тот мужик, который на крутой иномарке возле школы торчит…

Нафаня абсолютно бездумно дернулся, чтобы повернуться. Но Степан вовремя пресек эту попытку, схватив его за плечи:

— Я же сказал, не поворачивайся! Он уже приближается. Нагнись и уткнись в пол, как будто носки поправляешь… Или у тебя нет носков?..

Нафаня послушно присел и схватился за кроссовок.

В это время проходящий мимо Толстяк обратился к ребятам противным, елейным голоском:

— Детки! Не подскажете, где здесь учительская?

— Вы ее прошли! Надо было с той стороны, откуда вы идете, всего лишь на этаж выше подняться, — нашелся Степан. Хотя в действительности учительской там и подавно не было.

— Понятно! — промолвил здоровяк, продолжая двигаться в том же направлении, куда и шел, при этом разглядывая всех ребят, попадавшихся на ходу. Попытался он увидеть и Нафаню, согнувшегося в три погибели. Но это ему не удалось, так как тот не поднял головы, услышав знакомый голос. Кроме того, ребята как бы невзначай стали собираться в кучку, прикрывая его собой.

— Кажется, обошлось, — сказал вслед удаляющемуся Толстяку Степан.

— А вы заметили, что ему учительская и не нужна! Иначе он бы вернулся назад, как ему указал Степка. Он, похоже, замучился возле школы дежурить, и на всякий случай решил так пройтись, посмотреть: может и найдет кого-нибудь, — предположила Лорик.

— Не кого-нибудь, а меня, — грустно уточнил Нафаня.

— Не унывай! Он, наверное, скоро снимет свое бесполезное дежурство, — утешила его Настя…

Прозвенел звонок. И опять ребята не успели договориться о том, что им делать дальше. До чего же коротки эти перемены, и совершенно не приспособлены для тайных дел…

Все засобирались на урок. Настя предложила Нафане надеть свои очки. Если Толстый вдруг повернет назад и встретится им по дороге в класс, то в таком виде его будет труднее узнать… Сама Настя очки надевала редко, но всегда носила их в специальном футлярчике в кармане. Не дожидаясь согласия, она водрузила их на Нафаню. Тот вмиг ослеп, голова закружилась, все расплылось. В класс он шел почти на ощупь. Ну и конечно, надо же такому случиться, налетел лбом на торец открытой двери класса…

В довершение к синякам под левым и правым глазом, полученным на берегу реки, у Нафани образовался новый — на лбу. Хорошо еще, что Настины очки при этом не пострадали.

Начался урок литературы, с которой классу не везло давно… С тех пор, как уволилась их прежняя литераторша, постоянного педагога так и не было. Эти уроки или заменяли на другие. Или их временно вела какая-нибудь свободная учительница из младших классов. Но сегодня, наконец, завуч представила новую молодую училку — Марью Антоновну, только-только закончившую институт.

Молодая литераторша с энтузиазмом начала урок:

— Ребята, чтобы лучше познакомиться, давайте для начала кто-нибудь из вас прочтет вслух своё любимое стихотворение Пушкина, — она обвела класс взглядом, однако желающих отвечать, почему-то не увидела. Такое странное поведение учащихся не вписывалось в представление Марьи Антоновны о школе. Когда она мысленно готовилась к этому дню, то думала, что в этом месте все наперебой, с огромным желанием будут проситься отвечать. А тут… Такое ощущение, что у этих детей нет любимого стихотворения Пушкина! А разве так может быть?.. Странно!

Взор Марьи остановился на Нафане. С учительского места, три синяка, расположенные на лице горемыки в виде невысокого равнобедренного треугольника, в результате какого-то непонятного оптического обмана, на таком расстоянии смотрелись несколько по-другому… Они сливались в одно большое темно-синее пятно неопределенной, ужасающей формы. Сказать по правде, Нафаня выглядел просто как последний ханыга…