— Это пройдет, — заверила я Геру.

— Она прогнала меня навсегда.

— Глупости. Она всегда так делает, потом сама позовет. Поверь, мы все не раз через это прошли. Надо потерпеть, и все образуется.

— Выпей, — настаивал Гера. — У нас плохие новости для Михаила. Не знаю, как ему сказать.

У меня подкосились ноги.

— Ксюха?

— Она пропала месяц назад. Вега уволил ее. С той поры девочку не видели. Может быть, Михаил знает, где она? Мы искали. Я подключил к поиску спецслужбы…

— Боже мой, — испугалась я. — Что произошло?

— Вероятно, девочка обиделась. Но уже прошло много времени. Она не появилась дома. Мы волнуемся.

— За что ее уволили?

— Не знаю, — печально вздохнул Гера. — Не могу знать. Мне не рассказывают.

Никого из нас никогда в жизни шеф не выгонял с работы, что бы мы ни натворили. Случалось, мы увольняли себя сами, а он, наоборот, убеждал остаться. Только раз он уволил Мишу, и то для острастки. Проще сказать, наказал за свинское поведение в отношении меня. Эту гнусную историю я вспоминать не хочу, тем более что сама просила их помириться. Я первая простила Мишу, вслед за мной его простили все остальные, а потом Миша, после долгих уговоров, себя простил, вышел на работу загорелый и отдохнувший. Ксюшу в подобной истории я не представляла хотя бы потому, что она не мужик. Что могло случиться, — в голове не укладывалось. Я поняла одно: сейчас надо не Геру утешать, а заниматься поиском. Срочно, не дожидаясь, пока девчонка натворит глупостей, а папаша получит настоящий инфаркт.

Модуль я осмотрела поэтапно, начиная с криво застланной постели и кончая кухней, где скопилась батарея пустых бутылок. Я думала, будет хуже. Мишины диски были расшвыряны повсюду. Акустика, сотрясающая грунт двумя мощными колонками, была сконцентрирована на обеденном столе. Мишина коллекция эротики и порнографии — спрятана под телевизор. Компьютер был приведен в непотребное состояние, поскольку использовался для развлечений, а не для работы. Обломки тренажера валялись посреди прихожей, тут же была оборудована стенка для сквоша, а теннисная ракетка, которую Миша купил в Швейцарии, нанизана на болт от баскетбольной корзины. В саду у бассейна я нашла только пояс, привязанный к сходне мертвым узлом. Глупо было искать ребенка здесь. Еще глупее было надеяться застать ее в верхнем доме. В прошлый раз я рассуждала также, но нашла ее именно там.

У лифта меня настигло сомнение. Воображению представилась картина, как по верхнему дому от зари до зари пляшут беременные Ксюшины подруги, а за ними прыгают, пятками дрыгают, престарелые преподы мехмата. Лифт пришел, но видение было столь красочным и достоверным, что я не решилась всплыть среди благолепия, и осмотрела интерьер с монитора. Никаких скачек. Легкий беспорядок под слоем пыли.

Наверх я вышла с пылесосом. Решила, что в процессе уборки больше вероятности наткнуться на следы Ксении. С моими аналитическими возможностями строить гипотезы не имело смысла. Миша справился бы с этой задачей гораздо лучше, но Миша растерялся:

— От дома не отходи, — попросил он. — Будь на связи. Как только вернется шеф, расспроси его обо всем.

Он был уверен, что в приватной беседе шеф выложит мне все. Шеф же, как назло, застрял у Алены. На дворе было лето. Я раскрыла окна, обошла дикие заросли огорода. Сарай был заперт снаружи ржавым замком. Новый соседский забор переехал на мою территорию, отхватив полметра угодий, и я стерпела это со спокойствием флионера. В кустах одичавшей малины валялись чьи-то штаны, не похожие на те, что мог бы носить преподаватель мехмата. Штаны выглядели неказисто, и мой дедуктивный аппарат подсказал, что это заявка на новый захват территории. Что соседи, прежде чем приступить к перестановке забора, забрасывают на вражескую территорию трусы, надеясь обратить противника в бегство. Если события будут развиваться в таком ключе, мой дом скоро окажется на дороге.

Пока я размышляла, как противостоять угрозе, в калитку кто-то проскользнул. Молодая особа, которую я не разглядела издалека, бесцеремонно направилась к крыльцу. Я — за ней, и только вблизи узнала Анжелу.

— Здравствуйте, — сказала она с достоинством.

— Здрасьте, — ответила я примерно тем же тоном и полюбовалась своим отражением в грязном стекле: замарашка рядом с королевой.

Анжела грациозно спустилась с крыльца. В свои годы она ни капли не постарела, даже не сменила прически, только детское очарование уступило место светским манерам.

— Могу я видеть Ксению? — спросила она.

— Мне самой хотелось бы ее видеть. Может, вы подскажете, где искать?

Взгляд Анжелы выразил скепсис.

— Галкин тоже пропал?

— Позвоните ему…

Я предложила телефон, но ее величество не собиралось тратить время на бывшего поклонника. Она желала придушить его лично, и подозрительно глядела на раскрытые окна.

— Зайдите. Дверь открыта, — пригласила я.

Анжела только сухо попрощалась и пошла к дороге, где ее ожидал «Мерседес» с затемненными стеклами.

— Попросите ее позвонить, если появится, — сказала Анжела, прежде чем сесть в машину.

— Непременно, — пообещала я. — Это будет первое, о чем я ее попрошу.

«Мерседес» отчалил, а я осталась у дороги, словно просящий милостыню на пути королевского кортежа. На мне была рваная рубаха, из которой вырос Имо, тертые джинсы и кеды, пережившие развал Советского Союза. На голове творился кошмар после бессонной дороги, но это еще ничего. Главный кошмар заключался в том, что все это время я продолжала держать в руках трусы, выброшенные в старый малинник, и очнулась только когда поздоровалась со старшим Панчуком. Слегка поддав по случаю выходных, он волокся в магазин за добавкой, и расплылся в улыбке, увидев меня.

— Приехали что ли? — спросил Панчук. — Ага, вижу, что приехали. Уборкой занимаетесь? Ага, вижу, что уборкой.

Уборкой я занималась до ломоты в спине, до первых признаков радикулита, и остановилась, когда вспомнила, что Индер на Блазе. Лечиться у Гумы было опасно. Он слишком любил лечить. Анализ обстановки укрепил мою уверенность в том, что Ксюша в верхнем доме почти не жила, бегала с работы и на работу, да и смешно было после ссоры с шефом искать ее там, где развешаны секторианские «видеогвозди».

На уборку в модуле не осталось сил. К тому же, я не потеряла надежды отыскать беглянку и привлечь ее к наведению порядка.

— У меня все паршиво, — сообщил по телефону Миша. — Ты смотрела сарай? Чердак проверила? Она могла вырубить камеры. Я ее научил.

— Нашел, чему научить ребенка.

— Я звонил шефу, он не хочет говорить вообще. Сказал, найди ее и расспрашивай. Позвони ему ты.

— Лучше ищи Ксюху.

— А я что делаю? Сейчас приду, обыщу твой курятник, — пообещал он.

Обломки тренажера я выставила у лифта, диски сложила в ящик и отнесла туда же, в надежде, что Миша появится и заберет свой хлам. Туда же я подтащила аппаратуру. Кухня сразу стала просторнее.

В саду все было как в день отъезда. Похоже, Гума заходил садовничать, но почему-то не боролся с крапивой. Наверно, принял ее за культурное растение. Или крапива отстояла свои права в поединке с его голыми руками. Углы павильона заросли по пояс и скрыли тропинки, которые Имо в детстве выложил плиткой. Я осмотрелась. В воздухе стоял едва уловимый запах дыма. Не то от костра, не то от горелой проводки, — нанюхавшись герметика, я перестала различать нюансы, но насторожилась. Облачко тумана висело у грота, который маскировал электрощит. В детстве там укрывался Имо, когда играл с Мишей в прятки. Он сообразил, что сильное электромагнитное поле сбивает с толку поисковый прибор, которым Миша вероломно пользовался. С тех пор тропинка к гроту утонула в земле и заросла сорняком.

Определенно, дым шел оттуда, но пожарный датчик не работал. Я взяла телефон, чтобы сообщить в лабораторию, как вдруг что-то шевельнулось в крапиве.

— Буля! Кыс-кыс… — позвала я и вспомнила, что Булочка осталась на Блазе. — Эй, кто там? — из зарослей сверкнула пара зеленых глаз. — Ксюха?