— Предупреди всех наших на стенах. Нужно пробиваться во дворец! — скомандовал он остальным и птицей полетел в сторону Вечевой площади. Начались уличные бои. Сальвины, даже женщины, бились до конца. Никто не просил пощады, потому что и не рассчитывал на нее. С мечами, топорами, кинжалами в руках бросались они на врага. Не выдерживал металл, зубами, в предсмертной агонии, вцеплялись они в горла машту и хафиру. Никто не сдавался в плен. Ничто не способно одолеть это бесстрашие и ярость… Кроме предательства. Никто не просил пощады, просили только у Светлого Анориса сил, чтобы выстоять до конца, чтобы умереть достойно, не опозорив свой род.

Отчаянный бой разгорался по всем кварталам. Уже не одна улица была завалена трупами и своих и чужих. Все теснее сжималось вражеское кольцо и негде было спрятаться. Дорого отдавали свою жизнь родованы. Несметным числом одолевали враги. Неожиданно из ближайшего переулка, прямо на Ксанта, с гиканьем и воем вылетел тяжеловооруженный отряд хафиру. Совсем рядом показались смуглолицые воины в черных кожаных доспехах, с нашитыми медными бляхами. Тут же из за спины, вылетели Усень со своими молодцами и с ходу атаковал отряд. Началась сеча. Ксант боковым зрением увидел, как один из всадников, в блистающем на солнце шлеме, вдруг скатился с седла, пораженный чьим то копьем. Тут же Ксант почувствовал, как кто-то ухватил его за ногу, тащит вниз. С силой ударил мечом по бронзовому шишаку. Тело врага обмякло, отпуская Ксанта.

Постепенно, с большим трудом мергулы прорвались сквозь оборону сальвинов, преодолевая завалы из камней и бревен. Враги выскочили на Вечевую площадь, прямо к прекрасному храму Светлого Анориса. Здесь и завязалась последняя отчаянная схватка.

Прорубая себе коридор из вражеских тел, Ксант пробился ко дворцу. Достаточно неплохо укрепленный он мог некоторое время сдерживать мергулов.

— Закройте двери и держитесь, сколько сможете! — отдал приказ оставшимся в живых двум десяткам берендеев, Ксант. Внимательно оглядевшись, он не увидел витязя. — А где Усень?

— Он остался в квартале ремесленников, прикрывать нас. — Понуро опустив голову, ответил седоусый сотник Аран.

— Держите двери. Я должен уничтожить наши Ценности. — Поперхнувшись на последнем слове, Ксант потрогал раненное левое плечо. В пылу боя он даже не заметил серьезного ранения.

— Уничтожить Великие Ценности? Что скажут наши пращуры? Это кощунство! — Возмущенно закричал Аран.

— Кощунством будет, если они достанутся мергулам. Этого мы допустить не можем! — И тут из коридора выскочили грязные, все в копоти и крови, Венигар и Энин.

— Папа! Папа! Ты жив! — с криками они бросились к нему.

— Почему вы в крови? — обеспокоенно начал ощупывать детей Ксант. — Что случилось?

— Мы помогали в лекарне, заговаривали раны. Это не наша кровь. Потом Мелиса отправила нас во дворец за травами и простынями для перевязок. И тут ты появился. — Попытался объяснить Венигар. — Отец, что происходит?! Почему в городе бой?

— Аверан предал родованов, открыл Западные ворота. Нам нужно срочно спасти Главный Магический Узелок и Книгу Судеб. Остальные Ценности нужно уничтожить. Некогда все объяснять. Узелок у вас?

— Да, он у меня, как ты и сказал. — прощебетала маленькая Энин.

— Отец, ты уверен, что мы не можем его использовать? — тревога мальчика росла.

— К сожалению, да. Им может управлять только Хранительница или по ее воле использовать его.

— А как же Энин? Она теперь Хранительница?

— Да. Но ей нет восемнадцати весен. Она еще не может им управлять, она даже не знает, как это делается. Сынок! Помоги мне. Вы с Энин должны выжить и сохранить Главный Магический Узелок и Книгу Судеб. Я не могу их уничтожить, рука не поднимется. Но именно за ними охотится Главный мергул, Нафанчар. За ними охотятся кромешные, чтобы захватить мир. Запомни, сын, вы должны выжить и не позволить темным захватить мир, уничтожить родовичей. Нужно предупредить Высший Совет Субарты, что среди них предатель. Теперь я уверен в этом. Нужно объединиться для отпора темным силам. Необходимо собрать всю Книгу Судеб и уничтожить мергулов. Нельзя допустить прохода кромешных в наш мир. Иначе это будет концом не только нас, а всех живущих на Земле. Понимаешь?

— Понимаю. Но почему ты говоришь так, словно тебя уже нет. Ты сам все сделаешь, папа! — на глазах Венигара появились слезы. Его охватило плохое предчувствие.

Ксант обхватил здоровой рукой белобрысые головки своих детишек, улыбнулся и тихо прошептал:

— Да это я так, болтаю. На всякий случай предупреждаю. Не бойтесь, все будет хорошо. А пока разожгите костер в зале и бросайте все ценное в него из сундуков и шкафов. Оставим только Главный Магический Узелок, Книгу Судеб и вот эти крылья дядьки Локтя. Хорошо? — Ксант ласково посмотрел в широко открытые глазенки детей. Те только кивнули. — А теперь давайте быстренько.

Двери дворца уже сотрясали мощные удары врагов. Пришел черед последнего боя. Под градом ударов сломалась последняя преграда на пути мергулов. В схватку вступили берендеи Арана.

— Бегите по лестницу наверх, на площадку. — Закричал Главный ведун Венигару и Энин, дрожащей то ли от раны, то ли от горя, рукой бросая в огонь Священные тексты Весны.

— Мы тебя не бросим! — решительно воскликнул Венигар.

— Мы без тебя не пойдем! — неожиданно твердым голосом поддержала его сестренка. И тут же губы ее затряслись, на глаза навернулись слезы. — Папочка, я боюсь! Как мы без тебя?!

Ксант в последний раз обнял Венигара и Энин. С огромным трудом он сдерживал слезы. Он знал, что только твердость и смелость поможет им. — Я буду с вами. Вы пока поднимайтесь наверх, а я внизу буду петь нашу песню. И вам будет не страшно. А потом мы вместе улетим на этих крыльях на север, к нашим братьям, родованам. Договорились? — Дети радостно кивнули. — А теперь берите крылья, бегите наверх и слушайте мою песню. Все будет хорошо. И запомните, лететь надо на север. Венигар, ты теперь старший. Не подведи меня. Сделай, как я сказал, это очень важно для всех людей. Торопитесь! — Из двух десятков берендеев в живых осталось шестеро и они с трудом удерживали проход. Ксант выхватил меч, посмотрел в последний раз на детей. — Я люблю вас! — и с песней бросился на врага. Под сводами купола громко зазвучала их любимая семейная песня.

— Пошли наверх! — Венигар подтолкнул сестру и крепко сжав крылья и книгу, запел песню, подпевая отцу. Они поднимались наверх, и их сопровождал мощный голос отца. Они взбирались, пока не оказались на верхней площадке, возвышающейся над городом.

— Здесь будем ждать отца, — решительно сказал Венигар. Они напряженно вслушивались, ловя каждый звук льющейся откуда то снизу любимой песни.

Песня разливалась, грустная и прекрасная. На несколько сун она замолкла, вызвав беспокойство детей, но тут же мощный голос отца вновь зазвучал. Уже снизу слышались крики, стоны людей, звон мечей и удары палиц. Венигар и Энин в тревоге вслушивались в звуки песни, которые становились все тише. Энин уже давно бы заплакала от страха, если бы не родной голос. Они ловили каждое его слово, и это помогало им держаться. Вдруг песня поперхнулась, голос отца затих и почти сразу же дверной проем, ведущий вниз, осветила яркая вспышка, и на верхнюю площадку выбросило огромный ком дыма и пыли. Стены дворца зашатались, послышались ужасающие крики и стоны. Наступила тишина за которой послышались крики неведомой речи.

— Что это?! Почему папу больше не слышно?! — в страхе закричала Энин. — Все шатается! Где папа!

Венигар понял, что отца больше нет в живых. В первое мгновение он хотел броситься вниз, ему на помощь, но ему послышался голос отца. Он говорил, что он в ответе за сестру и Великие Ценности сальвинов и обязан их спасти.

Крики снизу приближались. Венигар понял, что скоро враги поднимутся наверх и тогда им конец. В эту суну он понял, что стал взрослым.

— Надевай крылья! — и тут же принялся застегивать ремни на маленьком тельце Энин.