Накал битвы нарастал, грозя превратиться во всеобщее паническое бегство врага. Так бы и произошло, если бы не мергулы и их гвардия. Быстро перегруппировав своих элитных копейщиков, они остановили свое обезумевшее бегущее воинство. Немало погибло черных пехотинцев на копьях своих же сородичей, но толпа была остановлена. Вперед были брошены верблюжьи всадники и три тысячи отборных бойцов. Колдуны задействовали свою черную магию. Прямо над родованами небо потемнело, из туч вырвался черный смерч и накинулся на ратников сальвинов. Сметая ряды всадников и лучников, смерч носился среди родовичей. Поднятые на высоту невиданной силой и брошенные о землю, гибли люди. Все мгновенно изменилось на поле боя, неся смерть атакующим.

Взгляд, брошенный в сторону от битвы, заметил бы на холме высокую фигуру в белом. Человек взметнул руки вверх и смерч, исчез, осыпавшись на головы белыми хлопьями. Началась битва ведунов и черных магов. В этот момент, на еще смешанных сальвинов ударила верблюжья конница и тяжеловооруженные отряды, усиленные легкими пехотинцами. Численный перевес был на их стороне. Мощный напор смешал родованов. Ржание лошадей, верблюдов, крики, стоны, кровь и обезумевшие глаза — все слилось в страшной сече. Атаки колдунов и их отражение — битва магов и ведунов шла над головами сражающихся. Мергулы бросали все новые и новые силы, оголив тылы. Несколько часов уже длилась битва. Силы сальвинов таяли. Еще немного и они дрогнут. Ксант отлично видел битву, стоя на холме. Сил почти не осталось, пот ручьем лился по спине, превратив рубаху под доспехами в мокрую тряпку. От напряжения кровь пошла из носа и ушей. Еще немного и родованы дрогнут. Оставался Главный Магический Узелок — дар Энир. Произнеся заговоренные слова, Ксант развязал Узел. Глянул вдаль, в начало долины, поднял руку и махнул желтым флагом.

— Теперь и нам пора. Их объял Ушас, — сказал Ксант, повернувшись к молодому Лисипу. Отборный отряд из пятисот всадников во главе с Ксантом помчался на врага, вернее преследовал обезумевшего от страха воинов машту, бросивших свои позиции. А где-то далеко, в тылу у мергулов, атаковали неистовые воины Антина. Удар их был столь неожиданным, что мергулы не успели ничего предпринять. Началось паническое бегство воинства мергулов.

Родовичи уничтожали преследуемого врага где только могли. А тот устремился к южному выходу из долины, рассчитывая укрыться за холмами, под защитой десятитысячного арьергарда. Ксант, прекрасно понимал опасность дальнейшего преследования врага. За холмами они сами могли оказаться в ловушке. А перегруппировавшийся враг, под защитой свежего многочисленного арьергарда мог опасно контратаковать измученных воинов Ксанта.

— Стойте!!! Дальше нельзя! — преградил Ксант путь преследующим врага, родовичам. — Отходим назад! — действительно, из-за холмов спешили свежие воины мергулов, рвущиеся в бой. Лишь толпа бегущих сдерживала их нарастающую атаку. Шум барабанов и рев лутаров, огромных медных труб разнесся над окрестностью, заглушая шум боя, вернее крики смерти бегущих. Арьергард машту, свежий и полный сил, разворачивался боевым строем, готовый немедленно атаковать, как сальвинов, так и своих. Перед рядами, закованных в доспехи копьеносцев, на черном красавце — коне, гарцевал всадник, также весь в черном. Это был командующий, мергул Гистас. Черный плащ, и такой же черный, с малиновым верхом кошпец, был расшит серебряными пятиконечными звездами. Руки в перчатках, с золотым напылением, сжимали два серых металлических шара. Его худое, безбородое лицо выражало бесстрастную ненависть и злобу. Колдун сразу понял, что произошло и оценил масштабы надвигающейся катастрофы. Понял по искаженным от страха и боли лицам, что без волшебства здесь не обошлось. Нигде не были видны и его братья — мергулы.

Гистас одним движением ног остановил коня и вперил свой хищный взор в сторону бегущих соплеменников и преследующих их сальвинов. Сосредоточенно вытянул вперед руки с шарами и его мертвенно серые губы что-то забормотали. Между металлическими предметами возникло взаимодействие и стойкий разряд. Тут же мергул развел руки в стороны. Мощный электрический импульс, своими ветками — ручищами ошеломил бегущих и преследующих. Не жалея ни своих, ни чужих, он косил живых молнией убийцей. В воздухе запахло паленой человеческой плотью.

— Назад! Все назад! — кричал Ксант, увидев, как увлекшиеся погоней соплеменники валятся на землю словно обуглившиеся головешки. Не теряя ни суны Главный ведун сальвинов направил своего Гжеля навстречу приближающемуся электрическому полю. Разряд был еще достаточно мощным и стойким, а сил у Ксанта почти не осталось. Выбора не было. Гибли его товарищи, братья — родовичи. Нужно было остановить электрический смерч.

Не останавливаясь, на полном скаку ведун сотворил невозможное, формулу Сферы изоляции и направил свой волшебный посох в сторону электрического поля. Долгие, томительные мгновения шла борьба двух волшебников, пока электрическое поле, распластавшееся на десятки метров, не сжалось в разряд и не вошло молнией в посох Ксанта. Яркая вспышка и удар тысячепудового молота были последними воспоминаниями предводителя сальвинов.

Заставил же ты нас поволноваться! — Ксант открыл глаза и увидел озабоченное лицо дяди. Он еще ни разу не видел того таким обеспокоенным. — Слава Анорису, ты вернулся! — Антин подошел к племяннику и помог ему приподняться. Только сейчас тот заметил, что лежит совершенно голый на огромном теплом булыжнике. Плоский валун предназначался для врачевания. Великий ведун знал это, но никак не мог узнать место где сейчас находился. Он вообще плохо соображал, голова напоминала ему вечевой колокол во время набата — гудела и ничего соображала. Он никак не мог вспомнить, что с ним произошло, что вообще произошло. Словно дикие перелетные птицы слетались в голову его мысли и воспоминания, но тут же разлетались в стороны напуганные неведомой опасностью.

— Где мы? — Ксант с трудом повернулся направо, налево, ничего не понимая. — Что это за хижина и почему я здесь? — язык ворочался, с трудом подчиняясь хозяину.

Антин наконец улыбнулся своей привычной добродушной улыбкой. Морщины на его лице разошлись (такое было возможно только у ведуна Дыя) и он облегченно вздохнул.

— Давно я так не пужался. Совсем ничего не помнишь? — дядя сел рядом, поддерживая еще очень слабого племянника.

— Смутно. Прихожу в себя. Помню битву, мы погнали машту и хафиру, затем молния и все…

— Вот-вот. Твой план удался. Я ударил в тыл мергулам и трое колдунов погибли на месте, даже не сообразив, что происходит. Но трое организовали отпор и битва продолжилась с новой силой. Ох, немало положили мы в тот день врагов. И если бы не их десятикратное превосходство, победа была бы за нами. Но магия мергулов и численный перевес вновь стали брать верх. Они стали теснить нас. Тебе пришлось использовать Главный Магический Узелок. Надо сказать, отлично сработало. Я было подумал, что это мой последний бой, так навалились на нас отборники Нафанчара. Но даже они не смогли преодолеть ужас их охвативший. Не всех, конечно, охватила паника, были среди них и подготовленные, но их просто смела толпа. Хорошо, нас оттеснили к холмам и не затоптали эти обезумевшие люди. И верблюды тоже.

— Вспоминаю. Но что за молния случилась?

— Вот и я о том же. Молния. За южным входом в долину располагался арьергард мергулов, раза в два нас превосходивший. Свеженький и кровожадный. Понятно, мергулы при нем. Они то нас и поджидали, в полном боевом порядке. Ты скомандовал отходить. Но ребята наши так увлеклись погоней, что многие оказались в опасной близости от их войск. Тут то один из мергулов, Гистас, я его знаю, правая рука Нафанчара, чтобы остановить толпу долбанул по нашим «Ветками смерти». Я не мог предположить даже, что он настолько силен и способен сотворить такое мощное заклинание. Видимо, мергулы многому научились. Кто им дал такую силищу?..

— Догадываюсь. Но об этом позже. Что дальше было?