— Ты, Олтин, — Ксант обратился к молодому златокудрому богатырю, — Охраняй Храм Анориса и наш дворец. — Главный ведун поклонился всем родовичам. — Да пребудет с нами Светлый Анорис!

— Да пребудут с нами Светлые Силы! — Многоголосо ответили родованы. Все стали расходиться, только Антина Ксант ухватил за рукав его новой рубахи.

— Погоди, дядю, дело есть. — Волхв вопросительно посмотрел. — В Междумирье мне надо. — У Антина еще шире раскрылись глаза. — Я гонца на север посылал, а от него уже давно вестей нет. Очень важный гонец, потом все расскажу. Побудь со мной, пригляди.

— Не вовремя, племяш, ох не вовремя. Путешествие твое крайне опасное, можно сказать смертельное, а у ворот враг. — покачал головой ведун.

— Мне бы только удостовериться жив ли он или нет. Для нас это тоже вопрос важный.

Антин пристально посмотрел в глаза Ксанта. В них по прежнему плескалась невосполнимая боль утраты. Антин подозрительно нахмурился.

— Ты случаем не Энир искать там собрался? — Главный ведун только понурил голову. — Эко ты. Даже не думай. Она сейчас на Пути в Ирий Светлый. Ее звезда не зажглась. Сорок ден не прошло. А в пути ты ее нипочем не найдешь. Это я тебе, как ведун Дыя говорю.

— Трудно мне, дядю, ох как трудно без нее, — горько вздохнул Ксант.

— А кому легко? Ты о детях своих подумал, о народе что на тебя надеется. Ишь что удумал! — возмутился Антин.

— Ладно, дядю. Энир искать не буду, но в Междумирье надо. Странника увидеть хочу. Не знаю, как дальше быть, что делать. Если помощь с севера не придет совсем худо нам будет. Войско Нафанчара все прибывает и прибывает, а о подмоге не слыхать. Мергулы, сам видел, какую силу обрели. Не выстоять нам без помощи. Надо всех родовичей собирать на Великое вече. Из Аратты, из Лесной Аратты, с Русколани, Венетии, с Кельтики, от сарматов, скипов и Иньского края, из Семиречья, из Гмерии, Илонии, Асии и Кемь-страны. Отовсюду. Пора объединить Великую Книгу Судеб, книгу наших предков. Антин задумался и положил правую руку на плечо Ксанта.

— Великое дело задумал ты. Оттого наитруднейшее. Считаешь, что настало время исполнения пророчества?

— Да, считаю.

— Думаешь смерть и вырождение родовичей наступает? «И мгла окутает землю и заполнят ее темные, а родовичи белые будут прятаться, но везде их будет ждать смерть от вражьей руки. И наступит на Земле зима кромешных» — процитировал Антин на память строки из пророчества.

— Думаю, что идет именно это время. Все движется по Кругу Сварги Великой и вновь возвращаются старые напасти в новом обличье. Промедление — смерти подобно. — взволнованно перебирал Ксант камни медитации.

— Сам знаешь, что будет, если ты ошибаешься. Вымрет весь род человеческий. Даже если ты каким ни будь чудом, хотя я считаю это невозможно, соберешь родованов на Великое вече и Совет, то к тому времени кости наши пожелтеют от времени, если их до того мергуловские собаки не сглодают. А где части Книги судеб вообще никто не знает. Сколько их осталось? Четыре, шесть, восемь? Сохранились ли они в целости за сотни, тысячи лет.

— Согласен. Крайне сложная задача, невыполнимая. Что делать? Ждать, когда мы исчезнем с лица земли и мрак поглотит нас. Кто спасет людей? Ведь не сегодня возникла опасность. Уже двести весен, как ушли мы со Святой земли и все дальше и дальше уходят от врага родовичи. Вот уже очередь Родной земли настала. До всех доберется Мордук со временем. Если не остановить его сейчас потом будет поздно. Прошлого не вернуть.

— Возможно, ты и прав. — согласился Антин.

— Пришло страшное время пророчества.

— Когда соберутся все роды на Великое вече, тогда о Книге Судеб встанет вопрос. Чтобы не досталась она ворогу разделили ее наши предки, древние ведуны, и раздали самым могучим старейшим родам на сохранение. Раскидала жизнь родовичей за сотни лет. Никто уже точно не знает где ее части. Знаю в Субарте три части, из них одна у нас.

— У народа ванов что в Аратте две части было, у асов и панов есть. Энты, знаю обладают ключом к Книге. Но давно распались они на более мелкие роды. Где их искать.

— У друидов Кельтики одна или две части. Дед мне говорил (Антин кивнул согласно). В крае Иньском, у динов и серов, в Семиречье, в Кемь-стране и Русколани у русов, в Балтике у селов. — вспоминая загибал пальцы Ксант.

— Да, по всей земле, по всей ойкумене. Сохранились ли они. Я даже не знаю сохранились ли роды великие. — сел Антин на скамью и закручинился. — Нет, ничего у нас не получится. Невыполнимая задача. Даже для Великого ведуна сальвинов. Нашу то часть ты надежно спрятал? — вдруг встревожился ведун. — Для Нафанчара Книга судеб, все одно что Копье Судьбы. Для него это смерть. Кромешные все отдадут за то чтобы ею овладеть. Но мне не говори где она.

— В надежном. Место это знать может только следующий Главный ведун сальвинов, мой сын Венигард. — Ксант сел рядом с дядей на скамью и положил свою правую руку ему на плече. — Не кручинься дядя Антин. Лиха беда начало. Выпала нам доля трудная, почин совершить. Нельзя нам с Пути Прави сходить, а иначе умножим зло и тогда закроются Ворота Сварги для родованов и останутся они во мраке кромешном на веки вечные, где только тьма и срежет зубов.

— Ладно, племяш, уговорил, — улыбнулся прежний Антин, отбросивший сомнения, страх и неуверенность. — Сигай в Междумирье. Да смотри на рожон не лезь. Гонца найди и вертайся. Не ровен час машту на штурм пойдут. — Главный ведун согласно закивал.

— Конечно, конечно. Одна нога там, другая здесь.

— Не проще, когда одной ногой только туда заходишь. Но безопаснее. Поэтому давай, племяш, действительно в Междумирье ступи одной ногой. Если что, я постараюсь выручить, за вторую ногу ухвачусь.

— Угу. — Ксант уже намазал ноздри чихун-травой и расположился на скамье. Прошло несколько сун, веки его затрепетали, глаза закрылись. Ксант был в Междумирье.

— Каждый раз по новому, — подумал ведун, оказавшись в тонких мирах. «Перекресток миров», Междумирье, так называли эту Суть пращуры. Сердце не-бытия, перекресток всех миров не-бытия. От самой мелкой частицы, до вселенных. Вход туда был разрешен только Посвященным. Великим посвященным. Ступив туда, не все возвращались обратно. Незнание вело к опасности, опасность — к смерти. Единицы знали правила и законы тонких миров. Проводники, Странники и конечно, Иерархи. Эти старожилы многое могли бы рассказать о тонких мирах. Но даже они не все знали о них. Все о тонких мирах не знал никто. Даже Ан Вседержитель, создатель Бытия, вернее само Бытие.

Когда-то давно (назовем это так) Ан создал свой образ — не-бытие. Образ создал свой образ, а тот свой. И пошло-поехало. Возникло пространство и время (для удобства систем попроще), бесконечное, но вечное число миров, от микрочастиц до вселенных. У каждой был свой Создатель, в той или иной степени похожий на Великого Создателя. В каждом из создателей, в каждом мире была частица Великого Создателя, Истинного Бытия. Но образ не есть оригинал. Нашлись создатели возомнившие себя Великим Создателем, от гордости. И в гордыне своей творили они все более искаженное псевдобытие, искаженную реальность. Свобода воли подарок своим детям. Но все больше миров стали походить на тень Истинного Бытия. Не выдержал великий Создатель, вмешался. Где дела совсем худо пошли те миры уничтожал, а где шанс оставался давал Путь возвращения к Богу, Истинному и Милосердному. Путь Луны (Дыя) или Путь Солнца (Анориса). Путь познания — в борьбе противоположностей, путь веры — в просветлении и молитве. Путь Сердца и Разума.

Жалкие изображения, копии — иллюзии, не-бытие. Если бы не мир Бога — Святой Дух…

Светло-серая пелена, цвет мог меняться, окутала Ксанта закружив в своем водовороте. Хаос — могло показаться впервые вступившим сюда. Только на первый взгляд. Миры, самопроизвольно выстраиваемые по незыблемым правилам, ведомым только Иерархам.

Пелена рассеялась, открывая ведуну внепространственные, вневременные просторы. Просторы неподвластные человеческому разуму. Просторы, усыпанные мириадами разноцветных, больших и малых светящихся звезд и точек, являющих собой и атомы и солнца. Где-то среди них блуждала и его сущность. Ее он с трудом, но научился находить. Сейчас ему была нужна сущность гонца, молодого Славки. Ни по чем бы не найти ее, если бы Главный ведун не научился ставить «метки», определяющие сущность в Междумирье. Ведун сейчас находился на одной волне с ним, в одной «плоскости». Той, что соединяла их одним измерением, но и прямой, словно две точки отрезка. Именно в этой «плоскости» искал сущность Славки Главный ведун. «Плоскость» горела мириадами «звезд», но той, которая была нужна, не было. Неужели ведун ошибся? Или? Или физическое тело его погибло, отправив остальные в Путь. Ксант мучительно думал об этом, не находя ответа. Отправляться на поиски было полным безумием. Возвращаться не хотелось. Ксант надеялся на встречу со Странником. Но контакт мог быть лишь односторонним. Только сам Странник решал необходимость встречи. «Пока не поздно пора возвращаться» — подумал Ксант, и мгновенно преодолев светящийся коридор, открыл глаза. За ним внимательно наблюдал Антин.