Ее золотистые волосы были забраны на затылке в “конский хвост”, ниспадающий до плеч. Босоножки и ситцевое платье с весьма консервативным вырезом. На загорелом овальном лице глаза казались темно–голубыми. Она была красивее большинства городских женщин. И, пожалуй, лучше загорелая.

Редфилд довольно натянуто познакомил нас. Женщина пожала мне руку и улыбнулась.

— Добрый день, мистер Чэтэм!

— Добрый день! — ответил я.

— Вы как будто не из наших краев? — спросила она с приятной улыбкой.

Я покачал головой:

— Из Сан—Франциско.

Она задумчиво посмотрела на меня:

— Странно, у меня какое–то непонятное ощущение, будто я вас уже где–то видела.

Я поймал свое вежливое выражение, прежде чем оно успело соскользнуть с лица на рубашку, и снова закрепил его на лице:

— Ну… Так я в вашем городе уже пару дней.

— Да, может быть, поэтому… — Она снова одарила меня чарующей улыбкой. — У вас, наверное, тоже бывает иногда такое чувство, будто вы раньше уже где–то видели того или иного человека.

— О, конечно! — уверил я ее — Я думаю, оно бывает почти у всех людей.

Куда она гнет? Видимо, она не спала. Но тогда должна знать, что я натолкнулся на нее случайно и сразу ретировался, как только заметил.

— Как вам нравится наш сад? — спросила она. — Келли сделал из него просто чудо, вы не находите?

— Вполне с вами согласен, — ответил я. — Сад превосходный.

Ради приличия мне пришлось побыть с ними еще несколько минут. Редфилд в основном молчал, только поблагодарил меня за помощь.

— Вы обязательно должны еще раз навестить нас, мистер Чэтэм, — милостиво сказала она на прощание.

— Конечно! — ответил я. — И большое спасибо за приглашение.

Я направился к своей машине, удивляясь тому, что не оставляю на дорожке кровавых следов.

Что с ней? Чего она добивалась? К чему этот выпад? Или, может быть, она выставилась специально? Вызов? Или приглашение?

И это при Редфилде? При муже, когда он не в отъезде? Уж если она любит рисковать, то почему бы ей не заняться русской рулеткой, где на карту ставится все, даже жизнь?

Когда я вернулся в мотель, Джорджия Лэнгстон сидела за столом, что–то записывая в бухгалтерских книгах. Джози возмущенно ворчала:

— Я просто не могу с ней сладить, мистер Чэтэм! Просто не могу…

— Придется попробовать мне, — сказал я, закрыл бухгалтерские книги и, взяв ее за руку, повел в спальню. Взбив обе подушки, я твердо сказал ей: — Ложитесь!

Она вздохнула с преувеличенно мученическим видом, но послушалась. Я снял с нее туфли, бросил их у кровати и сел в кресло. Она посмотрела на меня и слегка улыбнулась:

— Вы — деспот, но… милый.

— По случайному совпадению вы тоже мне кажетесь миленькой, — ответил я. — И мне совсем не нравится собирать обломки людей, которых я люблю, так что вы, пожалуйста, лучше соблюдайте режим. Кроме того, мне нужно с вами поговорить.

Она недовольно поморщилась:

— Ну, а курить вы мне разрешите, доктор?

Я дал ей прикурить и закурил сам:

— Вы и ваш муж хорошо знали Редфилдов?

— Не очень, — ответила она — Мы вообще редко принимали гостей. Вести светскую жизнь и содержать мотель почти невозможно. Правда, два или три раза мы вместе играли в бридж. Но сам Редфилд и мой супруг часто ездили вместе ловить рыбу.

— Я хотел спросить у вас еще одну вещь, — продолжал я. — Вы никогда не беспокоились, когда он ездил на реку один? Я имею в виду его сердце.

Она кивнула:

— Конечно, беспокоилась. Но он редко ездил один… В то утро ему пришлось ехать одному. Редфилд поехал куда–то за город, и Кендэл просто не успел пригласить никого другого.

— Минутку! — быстро сказал я. — Вы хотите сказать, что он и Редфилд собирались поехать вместе, но в последнюю минуту Редфилду пришлось отказаться?.. Расскажите мне подробнее, как все это было.

Она недоуменно посмотрела на меня:

— Это случилось, как вы уже знаете, в четверг. А они договорились поехать на рыбалку еще в понедельник. В среду, где–то в середине дня, Редфилд нам позвонил и сказал, что вынужден срочно выехать в Алабаму — кажется, чтобы освободить какого–то заключенного или что–то в этом роде. И извинился, что не позвонил раньше.

— Он говорил с вашим супругом?

— Со мной. Кендэл куда–то вышел.

— И вы передали ему слова Редфилда? Не забыли?

— Конечно, передала! А почему это вас интересует?

— Честно говоря, и сам не знаю, — ответил я. — Но в этом есть нечто такое, что меня тревожит… Вы сказали, что Редфилд извинился, что не позвонил раньше? А как он выразился точно: что он не знал об этой поездке раньше или что просто забыл позвонить?

Она задумалась:

— Он сказал, что это как–то выскочило у него из головы. Точно.

Я кивнул:

— Так, теперь немного о другом. Вы сказали, что Редфилд вас допрашивал вместе с шерифом. То есть на следующий день… Значит, его поездку отменили? Или он уже успел вернуться к тому времени?

— Дайте сообразить, — сказала она. — Они вызвали меня в контору шерифа около половины десятого утра. В это время Редфилда там не было, это совершенно точно. Он появился около полудня или в час…

“Значит, судя по всему, его действительно не было в городке, — подумал я. — И он знал о своей поездке накануне, может быть, еще рано утром”.

Меня охватило волнение, но вскоре оно пропало. Какая связь могла быть между поездкой Редфилда и Лэнгстоном, даже если предположить, что моя сумасшедшая гипотеза верна?

— Вы что–нибудь знаете о миссис Редфилд? — спросил я. — Откуда она? Давно ли они женаты и так далее?

— Н-нет… Я знаю о ней очень мало. Как я уже говорила, мы встречались с ней всего несколько раз. Но она, кажется, очень симпатичная. Раньше она работала школьной учительницей и, думаю, они поженились года два назад.

— Она здешняя?

— Кажется, она приехала из Уорен—Спрингс. Это что–то около 60–ти миль отсюда. Но у нее здесь родственники. Вы бы никогда не поверили. Такая привлекательная девушка — и тем не менее двоюродная сестра этого отвратительного Перла Тэлли…

— Тэлли? — резко перебил я ее.

— Ну да… — Она улыбнулась. — Судя по вашему тону, вы уже успели познакомиться с этим человеком?

— Встречался дважды… — И я рассказал ей, при каких обстоятельствах это было.

— В этом весь Тэлли… Многие считают его забавным, но мне он кажется просто омерзительным… И эти развращенные женщины, с которыми он живет… И не то, чтобы он был глуп или не знал ничего лучшего. Наоборот, он очень умен и, пожалуй, самый хитрый и проницательный делец в округе. Имеет 50% дохода в здешнем кинотеатре и даже не знаю сколько земли.

— Знаю, — сказал я. — По крайней мере, слышал о его фермах. Но что вам еще известно о миссис Редфилд?

— Судя по всему, вы ее тоже уже встречали, — сухо сказала она. — Самая привлекательная женщина в округе, не правда ли?

— Ну, скажем, вторая по привлекательности, — ответил я дипломатично. — Но я имею сейчас в виду другое. Все сходятся во мнении, что Стрейдер приезжал сюда, чтобы встретиться с женщиной. И, судя по тому, что я о нем слышал, это не могла быть первая попавшаяся женщина.

Она уставилась на меня:

— Но не ее же вы имеете в виду?

— А почему бы нет?

— Не знаю… Но мне кажется, что это женщина совершенно другого плана. К тому же они женаты всего два…

— Давайте посмотрим на это дело с другой стороны. Вы тоже кажетесь женщиной не того плана. И женаты вы были даже не два, а год всего. Однако это никого не обеспокоило, и Стрейдера повесили вам на шею. Так почему бы нам не попробовать и не повесить его на шею миссис Редфилд?

— Но какие доказательства?

— Большей частью совпадения да дикие гипотезы, пока что… Он всегда останавливался у вас, а она живет в четверти мили от этого мотеля. Кроме того, мы знаем, что в ту ночь Редфилда не было дома, точнее — паже не было в городе.

Мои слова встревожили ее не на шутку:

— Вы понимаете, Билл, сколько вам останется жить, если вы скажете такое кому–то третьему?