- Что происходит? - спросил он шёпотом. - Внезапная диарея?

- Он ещё там, а мы здесь подождём. Он живёт за городом, довольно далеко. С большой долей вероятности он заглянет сюда на дорожку.

Вук опустил крышку унитаза в одной из кабинок, отвинтил крышку "мерзавчика" и, морщась от отвращения, залил в себя спиртное.

- Водяра, что ли? - скривился Иван.

- Ничего другого по пути не нашёл. Заглянул в забегаловку напротив парка. Чем было, тем и затоварился.

- Болит? - сочувственно спросил Иван, мысленно примеряя, каково существовать с бесконечной головной болью.

- Болит, - сухо ответил Вук. В голове его снова зашуршали странички, переворачиваемые невидимым чудовищем.

С пневматическим звуком что-то хлопнуло, затем скрипнуло, затем по кафельной плитке процокали подбитые ботинки. Вук, усмехнувшись стремлению Волощука быть в модном тренде, знаком показал Волкову быть наготове. Когда Волощук неспешно вплыл в помещение с кабинками, они резким движением распахнутой дверцы сбили председателя с ног, уложили на пол лицом вниз, и Вук уселся сверху.

- Проследи, чтобы никто не мешал, - сказал он Ивану. Тот запер сортир изнутри на замок и пустил воду в кране. Струя, шумно фыркая, полилась в раковину, заглушая негромкий говор Вука. Впрочем, Волощуку было достаточно слышно. Он, выпучив от натуги глаза и нечленораздельно мыча сквозь кляп - заботливо упакованный во рту Волощука ком одноразовых полотенец - пытался рассмотреть налётчиков, отчего краснел и как мог крутил шеей. Волков, обшарив пленника, с мясом выдрал с лацкана пиджака аларм-датчик.

- Минут на пятнадцать хватит, - прикинул он. - Потом температура тела повысится и в ногах, и тогда запищат штаны.

- Мне хватит, - мрачно сказал Янко.

Развязав узел галстука на шее Волощука - белые ромбики на синем - пилот внахлёст перекинул два его конца и начал медленно душить председателя.

- Ваня, запиши за мной, - попросил он Волкова и принялся диктовать. - Настоящим удостоверяю, что следующие персоны, а именно: Мила Ангеловна Шредер (Янко), Звездан Вукович Шредер (Янко), Алина Сергеевна Тимофеева, Волков Иван... Как тебя по батюшке?!

- Вячеславович, - удивлённо произнёс Волков.

- ... Волков Иван Вячеславович, включены в состав первого экипажа сборочного комплекса "Гамаюн", отбывающего с Земли в связи с угрожающим распространением эпидемии лихорадки "лектора". Подписано собственноручно Волощуком Леонидом Павловичем. Готово?

- Готово, - кивнул сбитый с толку Волков, поднимая голову от мультилинка, в воздушном порту ввода которого выстукивал текст расписки.

Волощук задёргался, замотал головой. Вук сильнее сдавил петлю на его шее. Пары горячей воды, клубившиеся над раковиной, расползлись по всему помещению санитарной комнаты, образовав причудливый фантасмагорический фон для финального акта драмы.

- Я не шучу, - проговорил Вук. - Мне терять нечего. Я уже заражён, и я умру, как умрёт рано или поздно все остальное население планеты Земля. Как умерла Тенера, и как умерла звёздная система, с которой на Тенеру попали споры этой заразы. А если я не умру сам, о моей благообразной кончине позаботится кто-то из ваших. Не так ли, Леонид Павлович?

Волощук захрипел, посинел, Янко чуть ослабил хватку, не позволяя председателю потерять сознание.

- Если вы предпочтёте гордо отбросить коньки, не подписав расписку, я найду способ вывести из строя корабль. Для этого достаточно разрушить матрицу пересборки. Уверяю вас, дорогой Леонид Павлович, переосмысление столпов наших Белла и Клаузера, открыло мне невиданные горизонты в плане дистанционного воздействия на разнообразные предметы. А, ведь, на корабле в составе первых колонистов новой планеты полетят ваши родные. Вернее, не полетят. Кто у вас там - жена, дети, родители? Родители - вряд ли, места ограничены, поэтому придётся руководствоваться жёсткой целесообразностью. Значит, дети...

Янко вновь начал затягивать галстук, и в лице его было столько яростной решимости, что Иван невольно вскрикнул. Волощук замолотил ладонью по полу, словно побеждённый борец на татами. Пилот, верно истолковав его жест, подозвал пальцем приятеля и осторожно одной рукой взял мультилинк с продиктованной распиской.

- Приложите большой палец, - приказал он Волощуку. Тот покорно сунул палец в сканирующую зону аппарата. - Теперь глаз. Да, глаз. Палец можно отрезать... - председатель конвульсивно сжался, - глаз вырвать невозможно. Не моргайте и думайте о согласии, у нас нет времени на двадцать попыток.

Согласно положению международного соглашения об идентификации личности, холограмма сетчатки глаза признавалась действительной только в момент душевного спокойствия гражданина. Данная установка порождала множество казусов из-за волнений сканируемого и несовершенства техники. Упомянутые двадцать попыток были не слишком сильным преувеличением. После четырёх снимков сканер пропищал акцептацию, и Вук удовлетворённо вздохнул.

- Осталась слюна. Расслабьтесь, господин Волощук, образец вашей ДНК не должен содержать избыточного количества адреналина.

Вук выдернул кляп изо рта председателя. Намокшую бумагу он приложил к портативному датчику здоровья. Снятая копия, успешно записанная как третья ступень идентификационной подписи, мгновенно зарегистрировалась в международном реестре подтверждений.

- Ну, и ваш ID, сударь.

Вук протянул жертве мультилинк. Волощук, багровый от жара водных паров и недостатка кислорода, вычертил пальцами в порту приёма сложную комбинацию символов. "Волощук Леонид Павлович", - высветилось на экране, после чего потекли сведения о дате и месте рождения, зафиксированном образовании, регистрации в социальных институтах и прочей не слишком интересной чепухи.

- Благодарю, - изрёк Вук, слезая с председателя. - Иван, отсылай расписку в общественные круги.

- Я не хочу никуда не лететь,... - нерешительно пробормотал Волков.

- Отсылай! - закричал Янко, бросаясь на приятеля.

- Но-но, потише, пилот, - Волков отодвинул его плечом. - Уже отослал. Только я никуда не полечу.

- Это как хочешь, - устало проговорил Вук. - Может, ещё передумаешь. Во всяком случае, я дал тебе шанс.

Леонид Павлович, кряхтя и постанывая, поднялся с пола. Перед глазами его плавали багряные круги, сердце опутывала тягучая липкая слизь, мешавшая бодрому здоровому ритму. Он потёр лоб влажной ладонью, облокотился о стену. Затем уставился тяжёлым взглядом на Вука.

- Пил сегодня? - спросил он.

- Пил.

- Это хорошо. Пойдём в кабинет, покалякаем. Расскажешь, как додумался.

Дверь туалета затряслась, блок магнитного затвора завибрировал, затем по двери пронеслись глухие тупые удары, и препятствие пало под железными ботами охраны.

- Стоять! - завопил первый, тот, что четвертью часа ранее ощупывал Янко и Волкова. Второй грудью бросился на защиту Волощука.

- Отставить, - приказал председатель, брезгливо отодвигая защитника. - Фамилии?

- Чьи? - не понял тот.

- Ваши, чьи же ещё? Фамилия этого господина мне известна. - Он знаком показал на пилота.

- И... Иванов и Сидоров...

- Замечательные фамилии. Благодарю за бдительность, господа Иванов и Сидоров. Вы можете быть свободными.

Охранники, нехотя отпустив шокеры, вышли из туалета.

- Они Басова избили и заперли, - съябедничал старший напоследок.

- Разберёмся, - пообещал Волощук.

В кабинете он, уже не стесняясь, хватил пару рюмашек чего-то янтарного, предложив того же обидчикам. Вук отказался, а Иван, махнув рукой, хлопнул угощение.

- Башка идёт кругом, - виновато пояснил он.

- Рассказывай, - повелел Леонид Павлович, усаживаясь в просторное кресло и прикрывая глаза. - Сам догадался или кто-то проболтался? Откуда про "Гамаюн" известно?

- Обижаете, господин председатель. Или издеваетесь. Уж и не знаю, что хуже. - Вук сел напротив, устремив взор прямо в Волощука. - Неужели вы так долго и тщательно отбирали кандидатов в космический отряд, чтобы потом отказать им в малейшей сообразительности?