Тео бежала, не оглядываясь. На бегу, она резво перепрыгивала через корзины с овощами и бочки с рыбой, которые затем превращались в труднопроходимые для стражи препятствия. Поворот, ещё поворот, ещё…

И тут Тео споткнулась. Причём споткнулась непросто так. Один из торговцев кинул ей под ноги ковёр. Девушка упала и через пару секунд стражники настигли её.

Около отеля, занятого Падшими, встретились Апостол Смит с Рудиком и Эльдер с Дашей.

— Нам срочно надо к Раулю! — воскликнул Рудик.

— Нам тоже, — проговорил Эльдер. — И нам важнее.

— Нам важнее! — опроверг Апостол Смит. Между Падшими завязалась небольшая потасовка.

— Подождите! — проговорил Даша. — А что у вас случилось-то?

— Тео в опасности! — Рудик вытащил из кармана портрет девушки.

Эльдер молча достал точно такой же плакат.

Размышлять долго не пришлось. Падшие, как по команде, рванули к комнате Рауля и принялись колотить в двери. Минуту спустя заспанный предводитель Падших всё же открыл своим подопечным.

— В чём дело? — устало спросил он.

Эльдер молча указал на портрет Тео у него в руке. Рауль вгляделся в плакат и в ту же минуту его сон как рукой сняло.

— Срочно! — воскликнул парень. — Её надо спасать, причём срочно! Кто знает, куда она могла пойти?

Падшие на мгновение затихли. Почти никто из них не знал, куда могла пойти Тео. Почти никто. Кроме Апостола Смита.

— Ну куда, куда ещё может пойти юная девка вроде нашей Тео, кроме как за нарядами на рынок? — произнёс Смит.

— Рудик, беги за Райдером и Клинчем! — скомандовал Рауль. — Остальные — за мной!

— Я у них что, мальчик на побегушках? — спросил сам себя Рудик, стучась в двери к Райдеру.

— Входи, Рудик! — послышалось из-за дверей стрелка.

— А как ты узнал… — удивлённо произнёс вор, входя в комнату.

— Очень просто, — ответил Райдер. — Твои шаги самые лёгкие после шагов Тео. Девушка ко мне не зайдёт, она выбрала Клинча. Так что догадаться несложно.

— Тео, возможно, никогда уже к тебе не зайдёт, — сказал Рудик. — Её портреты висят на каждом углу.

— И мы преспокойно отпустили Тео одну, — завершил стрелок. — Что ж, надо спасать девушку! Куда она пошла?

— Смит говорит, что на рынок, — пожал плечами вор. — Думаю, он прав.

— Я уже готов! — сказал Райдер, взяв в руки по стволу. — Иди за остальными.

— За остальным, — поправил его Рудик, подходя к комнате Клинча.

Едва вор постучал, как вампир тут же откликнулся:

— Входи красавица, я уже готов!

— Я вообще-то… — начал было Рудик, открывая дверь.

И тут перед его глазами предстала диковинная картина. Шторы были наглухо задёрнуты, так что казалось, будто бы на улице ночь. Комнату освещали лишь две свечи, справа и слева от кровати. На ней лежал Клинч. Из одежды на нём были только чёрные трусы. Глаза вампира были закрыты.

— Давай же, красавица, приди ко мне! — воскликнул Клинч, не открывая глаз.

Рудик почесал в затылке. Вампир в одних трусах — это зрелище, которое редко когда можно увидеть. Затем вор резко вспомнил, зачем сюда пришёл, и кинулся к вампиру.

— Клинч, Тео в опасности! — сказал Рудик. — Её портреты висят по всему городу!

Вампир резко открыл глаза.

— Ей-богу, уж не везёт, так не везёт! — гневно воскликнул он. — Где она?

— Предположительно, на рынке, — произнёс вор. — Хотя точно…

Вампир рванул прочь.

— Клинч, подожди! — недоумённо сказал Рудик. — Хоть штаны надень…

Но было поздно. Клинч так и помчался по городу в одних трусах.

Сознание людей — довольно простая штука. Если человек видит что-то забавное — смеётся. Если видит что-то страшное — боится. Если видит что-то необычное — удивляется. Но в этот день сознание людей просто терялось в догадках, что ему делать. Вампир — это страшно. Значит, надо бояться. Человек в одних трусах посреди населённого города — забавно. Значит, надо смеяться. Вампир в одних трусах — необычно. Значит, надо удивляться. Но когда всё это одновременно, сознание людей просто перегревалось, и они стояли, тупо глядя на диковинку.

Клинч же с ужасающим выражением лица бегал по латкам рынка, показывая портрет Тео, и спрашивая, куда она пошла. Довольно многие узнали девушку и показали вампиру, в какую сторону она убегала от стражи.

Клинч резво мчался по латкам, пока ему не указали на человека, бросившего Тео под ноги ковёр. Торговец сидел за своим прилавком и так тщательно пересчитывал свои деньги, что даже не заметил страшного существа в одних трусах.

— Ну что, много тебе дали денег за Тео? — спросил вампир, сохраняя спокойное равновесие.

— Да уж достаточно! — ухмыльнулся торговец. — А вы… — он поднял взгляд. И его сознание быстро подсказало ему, что надо бояться. А ещё лучше бежать. Но Клинч ему этого сделать не дал. Он ловко схватил торговца за грудки.

— Ты будешь умирать так медленно, что будешь молить меня о смерти! — шептал вампир, всё больше обнажая клыки. — Но я тебе не дам просто так сдохнуть. Мучайся, тварь!

И Клинч вонзил свои клыки ему в шею.

Тут уж и сознание людей не подвело. Они в ужасе рванулись прочь, оглашая округу дикими воплями.

— Так, и что у нас есть? — спросил Рауль. Падшие собрались у него в комнате, чтобы решить, как выручить Тео. Клинч был уже в рубашке и штанах.

— Тео сидит в Башне Мёртвых, — произнёс Рудик. — Башня так называется потому, что в ней сидят заведомо приговорённые к смерти. Завтра будет суд, но это так, пустая формальность. Тео уже заочно ждёт казнь. Осталось только узнать, где.

— И откуда ты столько знаешь? — поразился Даша.

— Ну, тут украл, там украл, — улыбаясь, ответил Рудик. — А ещё, что самое интересное, у меня уже кое-что есть, — он покрутил в руках свёрнутую бумажку. — Талон на вход на судебный процесс.

— Ну и Рудик! — засмеялся Апостол Смит. — Ну и воровская морда!

Тео сидела в полутёмной камере совершенно одна без единого луча солнца, освещающего место заключения, когда двери отворились.

— Ну как, девица? — спросил жирный тюремщик. — По нраву темница?

— Да, конечно! — весело улыбнулась Тео. — У Падших ещё и работать надо было, а это весьма утомительно.

— Шутки шутишь? — сплюнул тюремщик. — Пойдёмте, дама! Нас уже ждут!

Тео встала с нар и пошла к выходу.

— Учтите, если вы собираетесь меня пытать, то у вас ничего не выйдет! — строго сказала девушка. — Я никогда не скажу вам, где мои друзья!

— А нам и не надо! — сказал тюремщик. — Твоих подельников, мага Паоло и наёмника Кирило уже колесовали.

— Эй! — возмутилась Тео. — Это не мои подельники!

— Я знаю, — сказал толстяк. — И народ знает. И даже Лорды знают. Но нужны были козлы отпущения, коими и стали Паоло с Кирило. Такие вот времена, девочка.

— Меня, я так вижу, тоже решили колесовать? — поинтересовалась Тео.

— Да, — согласился тюремщик. — Что, думаешь, «друзья» выручат? И не надейся. Да они уже через час после твоего ареста бежали так, что пятки сверкали.

— Ты в этом уверен? — спросила Тео.

— На все сто два процента! — сказал тюремщик и расхохотался, крайне довольный своей шуткой.

«— Ну, это мы ещё посмотрим!» — подумала Тео, а сама спросила:

— А куда меня ведут?

— На суд.

— А, так для меня ещё не всё потеряно?

Тюремщик криво усмехнулся.

— Это только называется судом. На самом деле… Как бы тебе объяснить… В общем, у тебя даже адвоката не будет. Куром на смех этот суд!

— То есть, ты посмеёшься первым.

Ухмылка исчезла с лица толстяка. Он ожидал от Тео всего: слёз, молитв о пощаде, истерики. Но что его обзовут курицей, тюремщик даже думать не мог.

— Тише мне тут! — сказал он. — А то…

— А то что? — улыбнулась Тео. — Убьёшь меня? Обречённую на смерть? Посмотрим, что с тобой потом сделают Лорды.

Тюремщик уныло взглянул на неё.