— Послышалось… — прошептал он сам себе, и улыбнулся довольной улыбкой человека, который наконец-то нашел то, что так долго и безрезультатно искал.

За окнами взбесившийся ветер, стучал ветками деревьев, разбрасывался листвой, а в спальне было холодно и тихо. Лишь какой-то странный звук возникал ниоткуда, заставляя прислушаться.

Звук шел из шкафа. Как только Надежда осознала это, сразу же покрылась липким потом.

(Это существо из снов — оно каким-то образом проникло сюда, в сонную явь ночи, чтобы закончить начатое)

— Не дури! — строго скомандовала она сама себе, и как ни странно это помогло.

Так, теперь сделать десять глубоких вдохов и столько же не менее глубоких выдохов. Нет ничего, и не может быть в шкафу, в котором только белье, и кое-что еще, в коробочке из-под обуви — милые женские штучки, вроде шпилек, булавок и пуговиц. Не веришь? Что же — вставай и убедись сама!

— Вот еще! — тут же возразила она сама себе. — Не хватало идти на поводу у собственных страхов.

И действительно — стоит придумывать разную чушь, чтобы потом стоя в предрассветной тиши, слушать, как колотится сердце, не решаясь взглянуть в лицо своим страхам. Там, в шкафу, лишь старая одежда, и ничего больше!

(Вот только почему ты стоишь, дрожа как листик, не решаясь сделать шаг, подойти ближе, чтобы прикоснуться к тайне?)

В шкафу снова скрипнуло.

Так громко, словно тот, кто находился там, внутри, уже не стеснялся ее присутствия, и никоим образом не собирался делать тайны из своего пребывания в темной утробе огромного дубового гроба, оклеенного светлым ореховым шпоном, который некоторые простаки по недомыслию склонны считать обычным шкафом для белья.

Надежда отпрянула. Это было похоже на оживший кошмар. Вот она стоит, прижав руки к груди, даже не пытаясь унять дрожь.

(Маленькая испуганная проказница, что натворила бед, и теперь не знает, как выпутаться из всего этого, замирая от предчувствия скорой расплаты!)

Что может издавать такие звуки, находясь в шкафу?

— Это мышь — радостно прошептала Надя, впрочем, с трудом представляя, какой должна быть хвостатая бестия, чтобы производить такой шум — не иначе размером с кота!

Ее разум искал любое подходящее объяснение. Чтобы все стало по местам, и отступила тревога.

Еще варианты? — Да сколько угодно!

Оборвался крючок, и парадный пиджак Сергея с шорохом упал на белье, или полотенцам, доселе аккуратно сложенным в разноцветные стопки, не нашлось места на полке, или… — да много чего может случиться в переполненном шкафу, и нет смысла искать объяснения тому, что не стоит и трещинки на его полированной поверхности.

Немного успокоившись, Надежда прислушалась. Нет, ничего — ветер, как и прежде, срывает с ветвей последние листья, в комнате в предутренней тиши проступают очертания шкафа, из глубин которого не раздается больше ни звука.

Надя выползла из кровати, и подошла к трюмо. В полумраке спальни, она сумел рассмотреть лишь силуэт, отраженный в зеркале, да уголок чертового шкафа.

— Тебя привлекают зеркала… — подумала она вслух, и провела пальцем по холодному стеклу…

Но еще больше здесь и сейчас привлекал старый шкаф, переполненный разными чудесами, одно из которых не давало покоя, заставляя придумывать разную чушь.

(Детка, да подойди ближе, раскрой дверку и удостоверься — нет и быть не может ничего такого на полках, вот только чьи это глаза проступают из темного угла, сверкая парой огоньков?)

Надежда прикусила губу. Прошедшая ночь была ночью волшебных сновидений. И, похоже, сны снились не только ей одной.

Еще вчера вечером, выходя из ванной, она заметила, что муж задремал в неудобной позе. Прямо перед ним, стоял пустой граненый стакан, и Надежде мигом подумалось, что вновь вернулись старые добрые деньки, но она тут же одернула себя.

(Глупышка — ведь бутылка почти полная, не хватает самой малости. Ровно столько, сколько уместилось в твоем маленьком ротике!)

Словно почувствовав ее приближение, Сергей что-то забормотал, смешно двигая нижней губой, и приподнял голову. Его взгляд, поначалу безучастный и пустой, стал осмысленным.

— Тебе лучше? — Скорее утверждение, чем вопрос. Надежда не стала возражать, кивнула головой, на миг, ощутив неловкость из-за собственной беспомощности. Не глядя на мужа, убрала бутылку и стакан обратно в шкаф, вернулась к столу.

Сергей следил за ней исподлобья — Надежда спиной чувствовала его взгляд. Вся эта затея с бутылкой оказалась не слишком хорошей — только теперь она поняла, что несколько перегнула палку. Нужно будет тихонько убрать ее, чтоб не мозолила глаза — запоздало решила она, и захлопнула дверку.

Затем они поднялись наверх, в спальню, где занялись любовью. Однажды она смотрела по телевизору программу, в которой странноватого вида ведущий, учил танцам, постоянно повторяя присказку что-то вроде "Быстро-медленно-быстро". В их случае, это было похоже скорее на "Быстро-быстро-быстро" — на все про все пять минут, не больше. Словно они выполняли совершенно не важный, но, тем не менее, обязательный ритуал.

Быстро, быстро, еще быстрее, и он откидывался на бок, измученно вздыхая, а Надежда все так же лежала на спине, изучая трещинки на потолке — вот одна похожа на маленький кораблик, а вон та, левее — скелет диковинной рыбы.

Все что писали в книгах — оказалось полной чушью. Каждый раз, читая очередной роман, Надежда презрительно улыбалась, когда взгляд натыкался на неправдоподобные описания любовных схваток — все эти страстные объятия, и вершины наслаждения — похоже было, что авторы книг, писали о том, что никогда не испытывали сами. В ее случае все оказалось намного проще, прозаичнее — быстрое, безрадостное соитие, и довольное сопение мужа, выполнившего свою опостылевшую супружескую обязанность.

Возможно, в чем-то была и ее вина, но Надежда не собиралась копаться в самой себе, отыскивая причины, и перебирая следствия — с нее было достаточно и того, что имелось. Как бы то ни было — ощущать крепкие объятия супруга, уже само по себе было достаточным удовольствием, чтобы портить его приступами самокопания и поисками внутреннего "Я", в конце концов — наверняка другие испытывают все то же самое.

Потом Сергей как-то тихо и незаметно уснул. И пока она размышляла обо всех перипетиях ушедшего дня, ему наверняка снилось что-то нехорошее. Надежда не стала будить его, и поддалась неземному очарованию ночи, и теперь, проснувшись, не обнаружила мужа в постели. Раньше Сергей никогда не вставал среди ночи, возможно приснившееся, было причиной того, что муженек бродил по кухне, шумел посудой, хлопал холодильником, пытаясь придумать, что же перекусить на сон грядущий.

Она отошла от зеркала — тень отражения вздрогнула и уменьшилась, отдаляясь в мерцающее пространство зазеркалья. Надежда молча развернулась, и тихо вышла из комнаты.

Надежда спустилась вниз. Сергей уже допил молоко, и теперь сидел за столом, думая о чем-то своем. Наде не понравилась его улыбка. Она словно блуждала по лицу неприкаянной странницей. Создавалось впечатление, что кто-то влез в тело ее мужа, и теперь примерял улыбку, пробуя различные выражения.

— Привет — Надя пристально всматривалась в лицо мужа.

Сергей рассеянно кивнул в ответ.

— Не спишь? — Надежда нахмурилась.

— Как видишь… — Сергей встал из-за стола, и слегка покачнувшись, прошел мимо. Открыв дверцу холодильника, он некоторое время застыл, повернувшись к жене спиной. Надежда безучастно наблюдала за тем, как Сергей придирчиво изучает содержимое холодильника, словно решая сложное уравнение с множеством неизвестных.

Прежний холодильник, с постоянно гаснущим светом, и выпадающей крышкой морозилки, они оставили в старом доме. Так же как и множество вещей, которым нашлась замена — Сергей решил не загромождать новое жилище разным старьем, поскольку в этом доме и так имелось все необходимое. Несмотря на это, первые недели пребывания здесь, Надежда не находила себе места, бродя словно тень по комнатам, привыкая к новой обстановке. Точно так же в свое время она привыкала жить с мужем в том, прежнем доме.