В полумраке она вглядывалась в его лицо и вдруг замолчала, закусила губу почти до крови. Такой у него стал взгляд, столько в нем было муки, сожаления и обреченности! Он крепче обнял девушку.

– Я тоже, Рэн! Я так хочу сбежать с тобой! Но сейчас это невозможно.

Наконец долгое плавание подошло к концу. От лихорадки в тесных трюмах грузового корабля умерло пять человек. Их тела выбросили в море. Рэн было дико смотреть на это, но так хоронили своих мертвецов мореплаватели, и она не решилась спорить. Выжившие были измучены до предела и мечтали вновь обрести под ногами твердую землю. Трэйд в юности несколько раз бывал в Тимбаре и на Каменных островах, поэтому плавание далось ему легко. Он, как и Рэн, чувствовал себя чужим здесь и не знал, чем себя занять во время путешествия, так как команда Найла Торрена наотрез отказалась от какой бы то ни было помощи северянина. Рэн избегала его, она проводила время с Брайсом! Трэйд был уверен в этом, но гордость не позволила следить за ней. Рэн стала взрослой женщиной и сделала свой выбор. С этим придется примириться. Трэйд пообещал себе, что отпустит ее, как только убедится, что его недоверие к Брайсу плод ревности. Он надеялся, что это когда-нибудь произойдет и страшился этого.

Сейчас, с наслаждением вдыхая влажный свежий воздух, Трэйд стоял на палубе и смотрел, как в рассветном тумане вырисовывается маяк и порт Тимбары. Красные покатые крыши города окрашивали его в алый цвет, весь город был подернут легкой дымкой.

– Как красиво! – воскликнула Рэн, – я так хочу увидеть город!

– Мы войдем в порт ночью, – резко ответил капитан. – Вас никто не должен видеть. Тимбара – мирный город, но хейли всюду суют свой нос…

Найл Торрен обменялся взглядами с Брайсом. Трэйд видел это, и теперь глухая тревога, не покидавшая его с момента отплытия, переросла в твердую уверенность, что Брайс лжет и они все в опасности.

В сумерках «Услада» пришвартовалась на самой окраине порта. Неясными тенями по спущенным сходням на землю сошли измученные до предела северяне. Команда Торрена тепло попрощалась с Брайсом, они выходили в море на рассвете. Большая часть беглецов осталась в портовых харчевнях и постоялых дворах. Рэн, Трэйд и несколько его воинов в сопровождении Брайса отправились в город. В порту они были слишком заметны, и Брайс, скрепя сердце, решил отвести Рэн в город. В сгущающихся теплых сумерках они миновали городские ворота и теперь петляли по пестрым извилистым улочкам Тимбары. Рэн было душно в надвинутом на самые глаза капюшоне, но снять его она не смела. Душу ее наполняла горечь – плавание закончилось, и она снова стала беглянкой! Опять нужно скрываться, бояться посторонних глаз и ушей, и бежать, бежать… только куда? Тем не менее, она украдкой разглядывала город, и он восхищал ее. Дарлог и Гэльдоран были построены первоначально как оборонительные крепости, они высились серыми неприступными стенами над снежными равнинами Севера, слишком мрачные и холодные, чтобы жить там было уютно. Толстые каменные стены должны были выстоять во время осады и снежных бурь, о большем строители и не думали.

Тимбара представлялась Рэн пестрым ковром со множеством рисунков. Здесь можно было найти и простые деревянные дома, и каменные дворцы со смотровыми площадками, и здания с остроконечными красными крышами на каменных колоннах. Последние Рэн видела впервые, на севере такого не строили.

Трэйд почти не глядел по сторонам, но зорко следил за Брайсом и подмечал то, что могли не увидеть другие. Он был в Тимбаре три года назад и видел, как она изменилась. Слишком много в порту военных кораблей, много пришлых людей в городе, горожане наглухо закрывали двери и окна с наступлением темноты, и сигнальные огни на маяке пылали даже ночью… Тимбара еще выглядела мирным портовым городом, но здесь уже не было безопасно. Его снедала тревога за Рэн, и он осторожно положил руку на рукоять меча, спрятанного в складках плаща.

Наконец Брайс остановился перед большим ярко освещенным домом, откуда лилась музыка и слышался смех. Они обогнули его и оказались перед небольшой дверью. Брайс постучал. Трэйду стоило только взглянуть на дом, чтобы понять, куда их привел Брайс. Он в ярости встряхнул его.

– Ты рехнулся! Привести Рэн в такое место!.. Что она здесь будет делать?..

Брайс отбросил его руки и с неменьшей злостью ответил:

– Здесь безопасно, и это самое главное для нее сейчас! Или, по-твоему, ей лучше было остаться на Севере и угодить к хейлям в руки? Я спасаю ее и тебя тоже, так что оставь свой праведный гнев при себе! Предложи что-нибудь получше, если тебе не нравится мой план!

– Прекратите вы оба! – прошептала Рэн. – Вы перебудите весь город своими криками…

Трэйд замолчал и лишь недобро глядел на соперника.

Брайс повернулся к Рэн и смущенно пробормотал:

– Прости меня… Когда мы сюда шли, я думал, это хороший план. Но тебе и правда не место здесь… Это… это дом увеселений… одной моей… знакомой… Здесь нас не станут искать…

Они трое молча стояли друг напротив друга, и в эту минуту задняя дверь открылась. На пороге стояла полуодетая миловидная девушка. Она широко улыбнулась, увидев Брайса.

– Добро пожаловать, Лис! Мы уже не надеялись увидеть тебя! Селена скучала по тебе… – тут девушка увидела Рэн и остальных и осеклась.

– Все в порядке, Мира, они со мной. Проводи-ка нас к Селене, по тайной лестнице, поняла?

Воины Трэйда остались внизу, в большой зале, где все пили и веселились, а они трое поднялись вслед за девушкой на второй этаж. Мира проводила их в большой богато убранный альков и скрылась за занавесями. Рэн во все глаза глядела на это убранство. Конечно, она читала о таких домах, как этот, где останавливаются заезжие торговцы, воины и мореплаватели, изголодавшиеся по женщинам и удовольствиям. Но они представлялись ей грязными и запретными, а этот дом стоял совсем не на отшибе и был чистым и красивым. На стенах висели тяжелые тканые гобелены, пол был покрыт мягким ковром с затейливым рисунком. В углу комнаты она увидела ложе, изукрашенное слоновой костью, на шелковых простынях были разбросаны маленькие подушки, на шкуре белой кошки у кровати стоял графин с вином. По углам комнаты мягко горели свечи. Рэн уловила слабый запах благовоний. На всей обстановке лежал отпечаток сладострастия, даже неискушенная Рэн поняла, для чего были предназначены эти покои.

Шелковые занавеси колыхнулись, и в комнату вошла высокая темноволосая женщина. Рэн затаила дыхание, такой красивой ей показалась незнакомка. Ее длинные смоляные волосы были уложены в хитроумную прическу и украшены драгоценностями, темно-синее платье, перехваченное на плече булавкой, открывало высокую соблазнительную грудь. У незнакомки была ослепительно-белая кожа и гордый взгляд. Она минуту смотрела на них: с затаенной тоской на Брайса и с интересом на Трэйда, потом перевела взгляд на Рэн.

– Можешь снять свой капюшон, здесь тебя никто не увидит, ваше величество.

– Откуда Вам известно, кто она? – тут же спросил Трэйд, – если это ловушка…

– Остынь, северянин! – резко и властно произнесла женщина. – Твои люди внизу слишком много болтают! Но никакие секреты не выйдут за пределы этих стен, можешь не беспокоиться.

Она повернулась к Брайсу, губы тронула легкая усмешка.

– Так-так… значит ты вернулся… и привел ее сюда. Ты настолько глуп?

Брайс тоже усмехнулся.

– Нет, Селена, я настолько доверяю тебе.

– В наше время никому нельзя доверять, и ты это знаешь.

– Мне нужно убежище, пока я не найду корабль. Это займет неделю, может, две…

– Сейчас в Тимбаре не так легко найти корабль. Все суда здесь наперечет.

– Я что-нибудь придумаю… Так что, им можно остаться?

Селена молчала, и Рэн почувствовала, как у нее пылают щеки. Как это унизительно! Как он смел привести ее к своей любовнице, ибо она теперь не сомневалась, кем приходится Брайсу эта заносчивая красавица, и позволить ей издеваться над ними! Она накинула капюшон и метнулась к двери.