Проблема второго фронта постоянно затрагивалась как в переговорах между представителями стран — участниц антигитлеровской коалиции на различных уровнях, так и в переписке руководителей трех великих держав — Советского Союза, Соединенных Штатов и Великобритании. Особенно острая дискуссия происходила в 1942 и 1943 годах. В тот период отношения между Советским Союзом, с одной стороны, Англией и США — с другой, были весьма сложными из-за затяжки с открытием второго фронта.

Весной 1942 года президент Рузвельт сообщил главе Советского правительства, что считает целесообразным обменяться мнениями с авторитетным советским представителем по ряду важных вопросов ведения войны против общего врага. В личном и секретном послании, полученном в Москве 12 апреля 1942 г., президент США писал:

Далее Рузвельт пояснял, что имеет в виду обсудить на достаточно высоком уровне весьма важное военное предложение, связанное с использованием американских вооруженных сил таким образом, чтобы облегчить критическое положение на советско-германском фронте. Подчеркнув, что этой цели он придает огромное значение, президент продолжал:

Послание это было знаменательным. Ведь на протяжении почти целого года после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз западные державы под тем или иным предлогом отказывались даже обсуждать вопрос об открытии второго фронта. Теперь же в обращении президента США содержался весьма недвусмысленный намек на то, что, во всяком случае, Вашингтон готов предпринять своими вооруженными силами определенные военные акции с целью «облегчить положение на советско-германском фронте» и хочет в связи с этим посоветоваться с советской стороной перед принятием «окончательного решения».

Поэтому, давая положительный ответ на предложение президента США, советская сторона сочла необходимым подчеркнуть свою заинтересованность прежде всего в скорейшем открытии второго фронта в Европе.

20 апреля И. В. Сталин отправил Рузвельту послание, в котором говорилось:

В этой поездке наркома иностранных дел сопровождал в качестве переводчика В. Н. Павлов. Их группа отправилась в переоборудованном для этой цели советском бомбардировщике дальнего действия через Шотландию в Лондон, а затем через Исландию в Вашингтон. Чтобы сбить с толку вездесущих английских и американских репортеров, делегация фигурировала под названием «миссия мистера Брауна». Как потом выяснилось, кое-какая информация о действительном руководителе этой миссии все же просочилась в довольно широкие круги Вашингтона через официального американского переводчика. Тем не менее в прессе об этом не появлялось сообщений, пока советская делегация не возвратилась домой.

Как уже сказано, наиболее важное место в ходе переговоров советской делегации в Лондоне и Вашингтоне занимал вопрос об открытии второго фронта.

В Лондоне между советскими и британскими представителями состоялись переговоры и по другим важнейшим вопросам, в частности об англо-советском договоре, который был тогда заключен.

Что же касается открытия второго фронта, то английское правительство поначалу уклонялось от определенных обязательств на этот счет. В ходе последующих переговоров наркома иностранных дел в Вашингтоне было все же достигнуто конкретное соглашение. После этого Лондон не мог уже оставаться в стороне. Английскому правительству пришлось подписать англосоветское коммюнике, в котором повторялась согласованная ранее советско-американская формулировка: «достигнута договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 году».

Между тем британское правительство, подписывая это коммюнике, вовсе не собиралось выполнять свое обязательство. В меморандуме от 10 июня 1942 г. оно сделало оговорки, открывавшие лазейку для уклонения от выполнения союзнического долга, требовавшего открытия второго фронта. При этом английское правительство заявляло, что если второй фронт не удастся почему-либо открыть в 1942 году, то вторжение во Францию обязательно начнется в следующем, 1943 году с участием английских и американских войск численностью до 1,5 млн. человек.

Далее события развивались следующим образом. Сразу же после завершения этих переговоров в Лондоне и Вашингтоне Уинстон Черчилль принялся убеждать правительство Соединенных Штатов в необходимости отказаться от только что достигнутой договоренности об открытии второго фронта в Европе в 1942 году (операция «Следжхэммер»). Он категорически заявил Рузвельту, что о высадке во Франции в ближайшее время не может быть и речи. Вместо этого Черчилль предложил изучить возможность военной операции, получившей в дальнейшем кодовое название «Факел» и имевшей целью освобождение Северной Африки. Поначалу американские военные, в том числе генерал Маршалл, возражали против «Факела», считая, что осуществление этой операции потребует такого количества времени, сил и средств, что сделает невозможным высадку крупных союзных сил во Франции не только в 1942, но и в 1943 году. Такого же мнения придерживался и Рузвельт, продолжавший настаивать на вторжении в Северную Францию осенью 1942 года. Британский премьер, однако, упорно стоял на своем.

8 июля он послал президенту Рузвельту телеграмму, в которой говорилось: «Ни один ответственный английский генерал, адмирал или маршал авиации не считает возможным рекомендовать „Следжхэммер“ в качестве практически осуществимой операции в 1942 году. Лично я уверен, что оккупация французской Северной Африки является лучшим способом облегчить положение на русском фронте в 1942 году».

В Лондоне состоялось совещание английских властей и американских представителей во главе с Гопкинсом, на котором обсуждался вопрос, какой операции отдать предпочтение: «Факелу» или «Следжхэммеру». Черчилль доказывал неосуществимость операции во Франции и требовал подготовки к захвату Северной Африки. Переговоры поначалу зашли в тупик. Гопкинс апеллировал к Рузвельту, но тот не сделал никакой попытки спасти американский план и выполнить взятые перед Советским Союзом обязательства.

Рузвельт даже не счел нужным обратиться в решающий момент к Черчиллю, хотя постоянно поддерживал с ним личную переписку. Президент США попросту принял оппозицию англичан «Следжхэммеру» как непреложный факт и телеграфировал Гопкинсу и Маршаллу, находившимся в Лондоне, что им следует найти «какие-либо другие наземные операции против немецких войск, в которых американские солдаты приняли бы обязательное участие в 1942 году». В качестве таких возможных операций президент, в частности, упомянул действия в Северной Африке или на Среднем Востоке. Получив такие директивы, Гопкинс и Маршалл быстро договорились с англичанами: вопрос о вторжении во Францию был снят с повестки дня.

Итак, Черчилль настоял на своем. Англия и США согласились, что в 1942 году второго фронта в Европе не будет и что англичане и американцы проведут операцию «Факел» в Северной Африке. Вместе с тем оба правительства заявили, что подготовка к осуществлению крупной операции по высадке в Северной Франции в 1943 году будет продолжаться. Суть дела заключалась в том, что уже тогда Черчилль готовил почву для отказа от вторжения во Францию и в 1943 году. Впоследствии он писал в своих мемуарах: «Общее мнение американских военных сводилось к тому, что решение в пользу „Факела“ исключает всякую возможность крупной операции через Ла-Манш для оккупации Франции в 1943 году. Я тогда еще не мог согласиться с этим».