Выбросив вперед палец, Тимофей Лосев выбрал ближайшую девчушку:

- Ты была первая. Выходи к микрофону и говори.

- Сначала пусть на ушко шепнет, - предупреждающе шепнул Мишаня. - На ушко, слышишь, Тимох!

Но на ушко шепнуть не получилось. Бойко постукивая сандаликами, конопатая егоза выскочила на сцену. Никто и глазом моргнуть не успел, как она подтянула к себе микрофон и весело гаркнула:

- Это же легкотневый вопрос! Я сразу поняла.

- Так что это такое?

- Большая-пребольшая жопа!

Елена в ужасе прикрыла лицо ладонями, воспитательницы стыдливо переглянулись. Зато в зале начался форменный обвал. Кто-то хлопал в ладоши, кто-то сучил ногами по полу. Мелкий народец бурно приветствовал догадливую ответчицу. Многие, должно быть, досадовали, что до столь «легкотневого» ответа не сумели додуматься сами.

- Ну? Доволен, спонсор хренов? - Мишаня по-прокурорски покачал головой.

Несколько растерянно Тимофей забрал у девочки микрофон.

- Ответ, конечно, оригинальный, но вообще-то… как бы это сказать, не совсем верный. Однако за смелость и находчивость приз ты все-таки заработала…

Провала, таким образом, не получилось, и встреча покатилась своим чередом. Конкурс на лучший скворечник прошел и вовсе на ура, хотя и здесь не обошлось без неожиданностей. Придирчиво оглядев полтора десятка свежесколоченных птичьих домишек, авторитетная комиссия в составе Мишани и Тимофея выбрала наиболее добротные изделия. Право вручения премий предоставили Елене, и каково же было ее изумление, когда за первой призовой суммой в тысячу рублей из толпы в инвалидном кресле выкатился мальчонка без ног. По лицу малолетнего умельца обильно текли слезы, а на губах сияла счастливая улыбка. Калека, не стесняясь, плакал, не веря своей победе.

Срывающимся голосом Елена кое-как произнесла подобающее приветствие и вручила мальчонке конверт. При этом руки дрожали у обоих. Торжественно подняв над головой скворечник-победитель, Елена и сама, не удержавшись, расплакалась. Еще пять конвертиков с пятьюстами рублями были розданы другим победителям. Поощрительные суммы в сто рублей получили прочие участники конкурса. А потом раздавали книжки за лучшие рисунки, проводили беспроигрышную лотерею и щедро одаривали детей игрушками. Какого-то особенного праздника не ждали, но он все-таки получился, и слезы, пролитые безногим детдомовцем, оказались далеко не последними.

Чтобы унять расплясавшиеся нервы, Мишаня глотал мороженое за мороженым, и только полученный в бок тычок от Елены заставил его умерить аппетит.

Торжество затянулось, и детдом покидали уже под вечер - растроганные, перегруженные скворечниками. Тимофей клятвенно пообещал самолично развесить их во всех ближайших парках. Выбежавшие на крыльцо дети махали им руками, приглашали приходить еще.

Уже разместившись в машине и держа в руках скворечник-победитель, Елена вдруг расплакалась:

- Как они были рады, правда? Все-таки хорошо, что мы сюда приехали.

- А ты как думала! Это тебе не дешевое меценатство с отстежкой баксиков на золоченый амвон и сомнительные счета. Тут все по-настоящему. - Тимофей и сам чувствовал, что у него подозрительно пощипывает в носу. - Тут, Ленчик, самые что ни на есть живые маленькие люди! Сама видела, как мало им нужно, чтобы ощутить себя счастливыми.

- Мы когда-нибудь еще приедем сюда?

- Что, понравилось? - Тимофей погладил секретаршу по голове. - Конечно приедем. Деньжат только вот где-нибудь перехватим и обязательно организуем очередной конкурс.

- К примеру, на самую меткую рогатку, - хмыкнул Мишаня.

- А хоть бы и так. - Тимофей вздохнул. - Ты-то городской оболтус, всю жизнь с родителями прожил, а мы с Димкой и Стасом этих же щей сиротских хлебнули. Такое, ребятки, по гроб не забывается…

Не вымучивая ничего оригинального, Наташка попросту изжарила ему яичницу с колбасой. Что и говорить, кулинара она из себя представляла неважного, но Зимину в общем-то было плевать, что именно ему подают на стол. Тот, кто пробовал в свое время ящериц, саранчу, лягушек и змей, обычно не страдает излишней привередливостью. А пока он ел, Наташка, прижавшись лицом к стеклу аквариума, восхищенно вздыхала:

- Странно, да? Они там, а мы здесь. Две совершенно разные среды, два разных мира. Это как космос, правда?

Зимин кивнул. Каких-нибудь трех недель хватило на то, чтобы он привык к причудам Наташки. Более того, все чаще Стас ловил себя на мысли, что без этих причуд ему становится порой даже скучно.

- А вчера показывали изумительный фильм про акул. Так вот в нем говорилось, что жители Полинезии всерьез верят, будто акулы происходят от людей.

- Может, наоборот?

- Нет-нет, от людей! То есть, когда люди умирают, душа их переходит в молодую акулу, и потому островитяне акул не трогают и даже молятся им. Здорово, правда?

- Еще бы. - Стас отодвинул сковородку, углом салфетки вытер губы. - Возможно, они правы. Если в кого и вселяются человеческие души, так это, скорее всего, в акул. Или в гиен с крокодилами.

- А еще в бегемотов, горилл и бамбуковых мишек! - воодушевленно подхватила Наташка.

Ей натикало уже девятнадцать, но она до сих пор изъяснялась как ребенок. Точной даты своего рождения не знала, мир именовала планетой, а небо - космосом. На руке это симпатичное создание носило целую гирлянду «фенечек», а фразы стыковало с таким изяществом, что, несмотря на огромную долю наива, даже самые нелепые предложения звучали в ее устах вполне естественно.

Впрочем, иногда она могла действительно огорошить. Сказать, например, о какой-нибудь книге или фильме что-нибудь вроде: «Это так гениально, просто супер! Как струя освежающей спермы!» Присутствующие при этом либо фыркали, либо прикусывали языки. Наташка же ничего не замечала. А если замечала, то немедленно конфузилась и заливалась багровым румянцем.

- Ну что, готова, подруга?

«Подруга» энергично кивнула:

- Между прочим, собиралась всего два с половиной часа!

- Ого! Это рекорд! И всего одна сумка? - Стас хотел похвалить Наташку, но в это время в прихожей уныло задребезжал телефон.

- Черт бы их всех… Или это кто из наших? - Стас Зимин нехотя пошел в прихожую и поднял трубку.

- Але, это Зимин?

- Нет, папа римский…

- Что? - Голос на том конце провода взорвался. - Слушай, фраерок, я отец того парня, которого ты выпорол. Ты надеялся, тебя не вычислят?

- Конечно надеялся.

- Как бы не так! Вычислили. И адресок, и телефон - все высветили. Ты в курсе, что даже я своего сына пальцем никогда не трогал?

- Оно и видно. Засранец растет отменный.

- Ну тварюга! Ну гад!… - Человек на другом конце прямо-таки захлебнулся от ярости. - Ты знаешь, что я с тобой сделаю? Прямо сейчас пошлю бригаду молотил. Распишут как коврик. Сам потом приползешь. На карачках!

Стас наклонился к телефону, глядя на крохотный дисплей определителя номера, огрызком карандаша записал несложную комбинацию цифр.

- Что молчишь? В штаны наклал?

- Ну?

- Что «ну»?!

- Слушаю. Самым внимательным образом. Ты, главное, не волнуйся. Знай себе говори.

- Вот падла! Ну ты у меня станцуешь лезгинку…

- С кем это ты? - Покачивая бедрами, мимо Стаса продефилировала Наташка.

- Да так, с одним козликом бесед

ую.

- Ты про кого это? Про меня?… Ах ты, сучара болотная!

Стас, поморщившись, положил трубку.

- Ну вот. Надыбал дельце на свою голову.

Пройдя в комнату, он включил компьютер, с ходу зарядил справочным компакт-диском. Совершив ряд незамысловатых манипуляций, извлек адрес Чипиного отца.

Спасибо господам пиратам! Благодаря им с информацией стало значительно проще при наличии денег. Удовлетворенно насвистывая, Зимин аккуратно переписал адресок все на тот же блокнотный лист, свернул его пополам и сунул в нагрудный карман.

- Вот так, зяблик. Кое-что и мы вычислять умеем.