– Понятно. – Кусанаги убрал фотографию. – А профессор Ёкомори сегодня на работе?

– Утром был, но во второй половине ушел. Думаю, сегодня уже не вернется.

– Что ж, придется прийти сюда еще раз. – Кусанаги сделал глазами знак Югаве. Югава поднялся.

– Извините, что ничем не смог помочь, – сказал Мацуда.

– Только еще один вопрос, – быстро проговорил Кусанаги. – У вас нет никаких соображений по поводу убийства? Пусть какой-нибудь пустяк, мелочь?

Мацуда задумался. Однако после паузы покачал головой.

– Прилежный, серьезный студент. Уверен, никто не питал к нему враждебных чувств. И думаю, никому не было выгоды убивать его.

Кусанаги кивнул и, поблагодарив, поднялся. В этот момент взгляд его упал на мусорную корзину. В ней лежала выброшенная газета. Он достал ее.

– Забавно, что вы тоже заинтересовались этой заметкой. – Кусанаги показал газету Мацуде. В ней сообщалось о взрыве на морском пляже.

– Это Ёкомори мне принес, – сказал Мацуда. – Странное происшествие.

– Что ты думаешь по этому поводу? – спросил его Югава.

– Никаких соображений. Если речь идет о взрывчатке, это территория химиков.

– К счастью для меня, это произошло на чужой территории, – рассмеялся Кусанаги и бросил газету обратно в мусорную корзину.

– «Нисина инджениринг» занимается производством на заказ трубопроводного оборудования, – сказал Югава, когда они вышли из пятой лаборатории и спускались по лестнице. – Но не надо понимать под этим водопровод или канализацию. Они имеют дело с гигантскими системами, использующимися в теплообменных устройствах на тепловых и атомных электростанциях. Профессор Ёкомори – один из технических консультантов этой фирмы. Поэтому, если кто-либо из его студентов захочет туда устроиться на работу, думаю, ему будет достаточно одного звонка.

– Значит, и Фудзикава устроился по протекции Ёкомори?

– Очень вероятно, что так, но, возможно, и наоборот.

– Наоборот?

– Не исключено, что сама фирма обратилась к профессору с просьбой прислать им какого-либо толкового выпускника. Не слишком известные компании, – даже сейчас, когда все только о том и твердят, как трудно устроиться на работу, – испытывают затруднения с квалифицированными кадрами.

– Предположим, он поступил по протекции профессора. Вопрос – отвечало ли это его желаниям?

– Ты прав, это главное. Нехорошо так говорить, но даже на четвертом курсе студенты – это, в сущности, дети малые. По пальцам можно пересчитать тех, кто может конкретно сказать, в какой фирме хотел бы работать и вообще какой работой хотел бы заниматься. Поэтому когда профессор настойчиво предлагает какое-то место, студенты только хлопают глазами и, как правило, соглашаются. Не знаю, был ли Фудзикава из таких.

– Может, именно поэтому он уволился из фирмы, проработав всего два года…

Приятели вышли из здания и завернули за угол на автостоянку. Она была почти квадратной, окружена со всех сторон металлической сеткой. Но въезд был свободным. Сейчас на ней стояло тринадцать машин.

– Студентам здесь парковаться запрещено, – сказал Югава. – Иначе тут все было бы забито машинами. У нынешних студентов деньги из ушей лезут.

Кусанаги принялся расхаживать по стоянке, сличая ее с фотографией. Судя по всему, Фудзикава сделал снимок из здания на противоположной стороне.

– Сэнсэй, какие-то проблемы? – спросил молодой человек, подойдя к Югаве. У него были длинные волосы, завязанные сзади в пучок. – Что-то случилось с вашей машиной?

– У меня нет машины. Но решил наконец-таки купить, присматриваю на стоянке себе по вкусу.

– Хотите не ударить лицом в грязь перед профессорами Кисимой и Ёкомори?

– Ах да, действительно, эти двое недавно приобрели новые машины. Где они? – спросил Югава, осматривая ряд автомобилей.

– Кажется, сейчас их нет, – сказал студент, окинув взглядом стоянку. – У Кисимы – «БМВ», у Ёкомори – «мерседес».

– Ты слышал? Какие крутые у нас профессора!

Кусанаги взглянул на фотографию. Среди стоящих машин действительно были и «БМВ», и «мерседес». Обе сияли новизной.

Он показал фотографию студенту.

– Да, точно. Это их новые машины, – радостно подтвердил студент, после чего склонил голову набок: – Уж не тогда ли это было снято?…

– Тогда – это когда?

– Дайте вспомнить. Какой-то человек с фотоаппаратом снимал здесь. Кажется, тридцатого числа, в прошлом месяце.

Кусанаги и Югава переглянулись. Кусанаги поспешно достал другую фотографию. На ней был запечатлен Фудзикава.

– Не этот? – спросил он.

Взглянув на фотографию, студент неуверенно кивнул:

– Вроде бы он. Но на сто процентов утверждать не берусь.

– Что он еще делал, кроме того, что фотографировал?

– Не помню, я за ним особо не наблюдал. Правда, он со мной заговорил.

– С тобой?

– Да, тоже по поводу профессорских автомобилей.

– По поводу автомобилей?

– Спросил, которая из машин принадлежит профессору Ёкомори. Ну я ему и сказал – серебристый «мерседес».

Кусанаги посмотрел на Югаву. Молодой физик, задумчиво поглаживая подбородок, смотрел куда-то вдаль.

В комнате Юити Фудзикавы было два книжных шкафа. Оба металлических, высотой с Кусанаги. В них плотно стояли научные книги и специальные журналы. Кусанаги с удивлением обнаружил среди них не только книги, которые покойный, очевидно, использовал в студенческие годы, но даже школьные учебники и справочники. Нашлись и сборники задач для подготовки к экзаменам в университет. Судя по тому, как аккуратно они были расставлены, книги должны были отражать все этапы его учебы.

«Каких только чудаков не бывает на свете!» – не в первый раз подумал Кусанаги. Сам-то он на следующий день после того, как увидел себя в списке зачисленных в университет, сжег во дворе дома все, что имело отношение к подготовке к экзаменам.

– Ничего похожего! – за спиной Кусанаги послышался разочарованный голос молодого детектива Нэгиси. Он изучал ящики письменного стола.

– Другими словами, Фудзикава не предпринимал попыток найти новое место работы? – Кусанаги, сидевший по-турецки на полу, посмотрел вверх на полки. Детективы были заняты поисками проспектов компаний и журналов с предложениями работы.

Прошло два дня с того времени, как в квартире обнаружили труп. За сегодняшний день Кусанаги на пару с Нэгиси успели посетить два места с целью сбора информации. Первым был завод в Кавасаки, принадлежащий компании «Нисина инджениринг». Именно там Фудзикава работал вплоть до июля.

– Вдруг заявляет – хочу уволиться. Даже предварительно не посоветовался! Видимо, уже давно накипело, сразу принес заявление, написанное по всей форме, и говорит: «Пожалуйста, поставьте печать», вот и все, – круглолицый начальник отдела возмущенно выпятил губы. – Какая причина? Я и сам у него спросил. «Мне эта работа не нравится», – вот и все, что он сказал. Чувствовалось, что переубеждать его бесполезно. Какая глупость! Много ли найдется тех, кто выполняет работу, которая им нравится? Он занимался проектированием. Вентиляционные системы. Перешел на эту работу после того, как в апреле в нашей компании произошла большая реорганизация. Чем он занимался до этого? Называлось – разработка заводского оборудования, но по сути то же самое. Что за безответственный поступок! Я был просто в ярости. Ну, говорю, раз не хочешь у нас работать, иди на все четыре стороны!

Приблизительно то же сказал служащий, бывший в наиболее доверительных отношениях с Фудзикавой.

– Мне кажется, ему с самого начала не нравилось в нашей фирме. Особенно это стало заметно в апреле, когда его перевели на новый участок работы. Было видно, что он работает через силу. Даже и не знаю почему.

Следующим, кого посетили Кусанаги и Нэгиси, был профессор Ёкомори. Он участвовал в научном симпозиуме, проходившем в одном из центральных отелей, поэтому договорились о встрече в расположенном там же кафе.

«Действительно, это я предложил ему работать в „Нисина инджениринг“, – сказал довольно визгливым голосом низенький, лысый профессор, – но ни о каком принуждении речи быть не может! Я только объяснил ему, что в этой фирме он сможет выполнять работу, близкую к теме, которую он выбрал для своего диплома, – теплообменные системы.