– Я видел сообщения об этом во вчерашних вечерних новостях. Сказали, что труп уже начал разлагаться. Сочувствую тому, кто обнаружил.

– Но кондиционер работал. Видимо, преступник предполагал, что благодаря этому трупный запах выветрится. Но нынешнюю жару даже самый хитрый преступник не мог предвидеть.

– Да уж, пекло! – Югава скривил губы. – Для работников умственного труда жара – худший враг. Повышенная температура действует разрушительно на память.

«Если тебе действительно так жарко, мог бы снять свой халат!» – подумал Кусанаги. Но предпочел промолчать.

– Тебе никогда не приходилось слышать имя потерпевшего – Юити Фудзикава?

Югава посмотрел с недоумением.

– А почему я должен знать жертву этого преступления? Или он какая-нибудь знаменитость?

– Нет, совершенно обычный человек. Но мне подумалось, есть вероятность, что ты его знаешь.

– Почему?

– Он окончил физико-технический факультет этого университета. Два года назад.

– Ах, вот в чем дело… В новостях таких подробностей не приводили. Какое отделение?

– Энергетическое… так, кажется, это называется… – ответил Кусанаги, справившись в блокноте.

– Энергетическое? Тогда он наверняка посещал мои лекции. Но, извини, совершенно не помню. Видимо, ничем особым не выделялся и успехи были так себе.

– Все, с кем я беседовал, говорят, что он был человек тихий, незаметный, тяжело сходился с людьми.

– Так я и думал. Но раз ты потрудился прийти в университет, где учился убитый, на то должны быть какие-то веские основания, – заметил Югава и поправил очки. Этот жест свидетельствовал о том, что он начал проявлять любопытство.

– Основания, возможно, и не такие уж веские… – Кусанаги достал из кармана пиджака фотографию и показал Югаве. – Мы нашли это в его комнате.

Югава, взглянув на фотографию, сдвинул брови.

– Это же автостоянка возле нашего корпуса!

– Благодаря нашему с тобой общению я стал чаще бывать здесь. Поэтому, едва взглянув на фотографию, сразу узнал. Ребята из следственной бригады были очень мне благодарны. Сам понимаешь, как тяжело найти автостоянку по фотографии.

– Да, наверно. Судя по дате на фотографии, она была сделана тридцатого августа. Почти две недели назад.

– Короче, в тот день Фудзикава приходил в университет. Хотелось бы знать – зачем?

– Возможно, он участвовал на правах выпускника в работе какой-нибудь секции…

Кусанаги и Югава в студенческие годы ходили в секцию бадминтона.

– Я связался со студенческими приятелями Фудзикавы. Фудзикава никогда не участвовал ни в каких секциях.

– В таком случае, – Югава скрестил на груди руки, – может быть, рекрутировал студентов для какой-то фирмы? Нет, осень, уже слишком поздно.

– Даже если бы было не поздно, это исключено, – уверенно заявил Кусанаги.

– Почему?

– Я же тебе сказал – он бывший служащий фирмы. В июле уволился.

– Значит, в последнее время был безработный? Тогда, возможно, он приходил за помощью в новом трудоустройстве. – Сказав это, Югава покачал головой и вернул фотографию Кусанаги. – Непонятно только, зачем ему понадобилось фотографировать автостоянку.

– Я сам бы хотел узнать. – Кусанаги еще раз посмотрел на снимок. В автомобилях, выстроившихся на автостоянке, вмещающей до двадцати машин, не было ничего необычного.

В студенческие годы Юити Фудзикава был приписан к пятой лаборатории отделения энергетической техники. Как только Кусанаги упомянул об этом, Югава сказал, что он хорошо знает работающего там ассистента Мацуду.

– Мацуда вообще-то выходец с физического отделения. Мой однокурсник, – сказал Югава, когда они шли по коридору в сторону пятой лаборатории.

– И что же там изучают? – спросил Кусанаги.

– Насколько я знаю, пятая лаборатория главным образом занимается исследованием теплообменных систем. Специализация Мацуды – теплотехника.

– Теплотехника?

– Если коротко – наука, изучающая тепло и тепловые свойства вещества. На макроскопическом уровне – это термодинамика, с позиций микроскопических, на уровне атомов и частиц, это так называемая статистическая физика. Впрочем, резко разделять обе эти области не стоит.

– Понятно… – сказал Кусанаги, а сам подумал: «Лучше бы не спрашивал!»

Когда подошли к пятой лаборатории, Югава попросил детектива немного подождать и, без стука открыв дверь, вошел внутрь. Не прошло и минуты, как дверь вновь открылась и показалось его лицо.

– Все в порядке. Готов ответить на все твои вопросы.

Поблагодарив, Кусанаги переступил порог.

Вокруг были нагромождены совершенно непонятные для Кусанаги приборы и устройства. Возле стола у окна стоял худощавый мужчина. Рубашка с короткими рукавами была расстегнута до груди. Действительно, в помещении была ужасная духота.

Югава представил их друг другу. Худощавого мужчину звали Такэхиса Мацуда.

Последовав примеру Югавы, Кусанаги сел на раскладной стул.

– Не знал, что у Югавы есть друзья в полиции, – сказал Мацуда, взглянув на визитку. Говорил он без всякого выражения. Увидев, что Кусанаги достал платок, слегка улыбнулся: – Извините, наверно, жарко? Только что закончил один эксперимент.

– Да нет…

Кусанаги поостерегся спрашивать, в чем заключался эксперимент. Даже если бы спросил, ничего бы не понял.

– Значит, вы по поводу Фудзикавы? – в лоб спросил Мацуда. Видимо, не хотел понапрасну терять время.

– Вам известно о том, что произошло с ним?

Худощавый ассистент кивнул:

– Вчера, когда смотрел новости, я не понял, что это он. Но сегодня утром позвонил один из выпускников с его курса. Только тогда я вспомнил. – Мацуда повернулся в сторону Югавы. – И Ёкомори давеча говорил об этом происшествии.

– Я тоже не знал, что речь идет о выпускнике нашего университета, пока он мне не сообщил. – Югава показал на Кусанаги. – Думаю, Ёкомори тоже удивлен?

– Да. Он имел отношение не только к его дипломной работе, но и к его трудоустройству…

– А кто этот Ёкомори? – перебил Кусанаги.

– Профессор, преподает у нас, – ответил Мацуда. Из его объяснения следовало, что Ёкомори отвечал за распределение студентов в то время, когда Фудзикава был на четвертом курсе.

– Когда вы в последний раз видели Фудзикаву? – спросил Кусанаги.

– Он заходил в прошлом месяце.

«Все сходится», – подумал Кусанаги.

– Когда именно?

– Кажется, в середине месяца.

– А по какому делу?

– У меня осталось впечатление, что какого-то конкретного дела не было. Как будто просто зашел поболтать. Выпускники нередко бывают у нас, меня это особенно не удивило.

– О чем вы говорили?

– Дайте-ка вспомнить… – Мацуда слегка задумался, потом вновь поднял глаза. – Да, мы говорили о его фирме. Он сказал, что уволился.

– Об этом мы знаем. Фирма «Нисина инджениринг».

– Фирма небольшая, но, насколько мне известно, с солидной репутацией, – сказал Мацуда и посмотрел на Югаву. – Кажется, Ёкомори был несколько раздражен этим фактом.

– Еще бы, – кивнул Югава.

– Почему?

– После объясню, – сказал Югава, подмигнув.

Вздохнув, Кусанаги вновь перевел взгляд на Мацуду.

– Что именно Фудзикава рассказал по поводу своего увольнения?

– Ничего конкретного. Но мне расспрашивать было не совсем удобно. Сказал, что хочет начать с нуля. Я пообещал помочь советом, если возникнут какие-либо проблемы. Но с просьбой о помощи в трудоустройстве он не обращался.

– Больше Фудзикава к вам не заходил?

– Нет.

– Странно… – сказал Югава. – Он, судя по всему, был здесь в конце прошлого месяца.

– Я его не видел, – сказал Мацуда.

Кусанаги достал фотографию. Лицо ассистента вытянулось:

– Это же наша автостоянка! Откуда у вас эта фотография?

– Мы обнаружили ее в квартире Фудзикавы. Видите, она помечена тридцатым августа.

– В самом деле. – Мацуда покачал головой. – Но зачем он ее сделал?

– Куда еще в университете мог заходить Фудзикава?

– Даже не представляю… В работе секций он не участвовал… Может, у него были знакомые среди аспирантов, но я таких не знаю.