Александр, вероятно, попытался бы развить высказанную мысль, но тут в дверь постучали. Из-за занавесей в углу, скрывающих койку, мигом вынырнул слуга и кинулся открывать. Принц, уже набравший было воздуха в грудь для очередной тирады, настороженно покосился в сторону двери.

– Лейтенант Джуда, Ваше Высочество! – объявил слуга торопливо. Он прекрасно знал: офицер королевской стражи просто так к хозяину не зайдет. Исключительно по делу.

– Впусти!

Слуга тотчас распахнул дверь. Вошел Исмаэль, как всегда, сосредоточенный, но спокойный.

– Что стряслось? – осведомился принц, явно пытаясь предварить очередное формальное обращение, обязательное, но долгое.

– Корабли, Ваше Высочество. Не наши.

Принц моментально вскочил и быстро выбрался из-за стола.

– Пойдемте, Ральф, Исмаэль. Что за корабли?

– Похоже, эскадра Сократеса. Я узнал обе его квариссы.

– Эскадра? – опешил принц. – Что значит – эскадра?

– Кораблей более десяти. И они всюду.

Принц замер перед трапом, ведущим на палубу.

– Что значит – всюду?

– Ваше Высочество, корабли Сократеса пытаются нас окружить. Их нет только с северо-востока. И еще позади нет, точно за кормой, да и то, полагаю, лишь потому, что мы благодаря Ральфу идем с небывалой скоростью и за нами просто не могут угнаться. Я уже скомандовал тревогу, да вы и сами, наверное, слышите.

Действительно, доносился глухой шум, топот множества ног и отдельные выкрики офицеров и унтеров.

– Дьявол, – выругался Александр и взлетел по трапу.

На верхней палубе помимо рулевого и вахтенных присутствовал также капитан Филсби. В данный момент он изучал горизонт, глядя в подзорную трубу.

– Что скажете, Филсби? – спросил у него принц.

– Дело неважно, Ваше Высочество, – отозвался тот. – Корабли небольшие, но их, увы, много. Я насчитал дюжину и, сдается, появились мачты еще двух. Мне кажется, нас пытаются оттеснить на северо-восток, туда, где показалась земля.

– Земля?

– Да, земля. Это, несомненно, Тендра.

– Ральф, это Тендра?

– Тендра, что же еще? Спасибо, капитан, я и без трубы вижу.

Принц поиграл желваками на скулах.

– Оттеснить, – тихо повторил он. – Что мы можем противопоставить?

Филсби пожал плечами:

– Пушки, Ваше Высочество! Если нам удастся сохранить нынешний ход, мы можем пробить брешь в окружении, один или два местных корыта нас не сдержат. И оторваться тоже можем. При условии, что преследователи не смогут развить такой же ход. Мы идем почти в полтора раза быстрее, чем позволяет ветер. Да и ветер при нашем корабле особый – идем словно в порыве, вокруг же дует заметно слабее.

Ральф, пристально глядя на ближайшую квариссу, сделал неизбежный вывод:

– Сократес тоже идет слишком быстро. У него, без сомнения, есть на борту штархи. Взгляните: паруса у него стоят не к обычному ветру, однако они работают в полную силу. Значит, штархи вызвали встречный порыв. Да и волну я уже вижу.

– Выходит, оторваться не получится? – посмурнел принц.

– Ну почему, – загадочно ответил Ральф, чувствуя в груди невольный холодок, но вместе с тем постепенно преисполняясь восхитительного и пьянящего азарта. – Штархи у них есть. Но я-то – лучший!

Александр вперился взглядом в лицо Зимородка.

– Вы что-то задумали, Ральф? – спросил принц с нажимом.

– Задумал, Алекс! Задумал! Посмотрим, кто тут на что годен!

Мысль, пришедшая в голову Ральфу, была неожиданна и вместе с тем безмерно проста. И уж точно – она не возникла бы у слабенького штарха. Да и не у каждого из достойных она могла возникнуть. Просто Зимородок однажды уже сталкивался с нестандартной ситуацией, когда задумался о возможности вызвать ветер не с борта корабля, а с островка рядом с городом Амасра. Сейчас он снова думал совершенно не как штарх. Но при этом оставался штархом.

И еще одно: вряд ли бы он дошел до подобной мысли в спокойной обстановке. А опасность – подстегнула, как всегда подстегивают передряги людей храбрых и предприимчивых. Ральф завелся, как хороший боец, который внезапно оказался на полу после неожиданного удара. Осталось теперь только проверить: к счастью он завелся или к беде.

– Капитан! – обратился он к Филсби. – Командуйте право руля! Курс – строго на землю, по кратчайшему! Алекс! С вашего разрешения – я за кассатом!

– На землю? – пробормотал Филсби с недоумением. – Но…

Он умолк, потому что отвечать стало некому: Зимородок уже умчался. Можно было лишь проводить взглядом его стремительно удаляющуюся спину.

– В чем дело, капитан? – резко спросил Александр. – Штарх сказал – право руля!

– Но там ведь земля, Ваше Высочество! Если мы разгонимся, мы просто въедем в песчаную отмель!

Принц нерешительно поглядел на низкий берег, кажущийся теперь непозволительно близким. Потом вздохнул и выпалил:

– Командуйте! И – да поможет нам святой Аврелий!

С видом приговоренного к повешению Филсби отдал приказ:

– К повороту! Живо, бездельники!

Матросы мгновенно рассредоточились по местам и взлетели к нижним реям. Из-за малого количества парусов и низкой их постановки к повороту «Королева Свенира» была готова уже через минуту.

– Право руля!

Еще через пару минут бриг, слегка накренившись на левый борт, сошел с вызванной ранее волны и стремглав понесся к берегу. Скорость немного упала, но не скажешь, чтобы очень существенно. За это время корабли Сократеса успели заметно сомкнуть полукольцо. Увидев, что «Королева Свенира» решила прижаться к берегу, они все как один убавили парусов и сбросили ход. В то время как беглый бриг, наоборот, в меру сил разгонялся.

Ральф с кассатом, понятное дело, на мостик не вернулись – сразу же метнулись на прову… то есть на бак, к самому бушприту. Времени докричаться до стихий оставалось в обрез. Приятель-кассат, без сомнений, почувствовал азарт и возбуждение штарха. Он сразу впал в нужное состояние.

Закрыв глаза и воздев руки к небу, Ральф принялся за дело.

Сначала Александр не поверил глазам.

Он был совершенно убежден, что Ральф прижмет «Королеву Свениру» почти к самому берегу, вызовет какой-нибудь особый ветер, а возможно, что и волну в придачу, и попытается ускользнуть от настырных загонщиков.

Но все вышло не так.

Прямо по курсу «Королевы Свениры» вдруг заволновалась вода – пошла водоворотами, чуть ли не закипела. Берег, который приближался с пугающей быстротой, заволокло то ли дымкой, то ли маревом, какое случается в жаркие дни над нагретыми скалами. Причем не везде заволокло, а только там, куда целился острый бушприт корабля. Вода по курсу кипела все сильнее…

А потом берег вдруг стал проминаться, как мох под сапогом ступившего человека, и в на глазах возникающий канал стремительно хлынула морская вода.

– Святой Аврелий… – в ужасе пробормотал капитан Филсби, уронив треуголку на палубу.

Александр во все глаза глядел на вершащееся чудо.

Бриг ворвался в рукотворный канал, вздымая пену и расталкивая форштевнем всплывшие шары перекати-поля. Повинуясь какому-то странному наитию, Александр взглянул за корму – там продолжала кипеть вода, но как-то по-иному, чем перед носом. Вскоре стало понятно почему: суша, ушедшая под воду перед «Королевой Свенирой», вновь восставала из пучины. Было отчетливо видно, как на мокром песке бьются и подпрыгивают серебристые рыбины и громоздятся холмики буро-зеленых водорослей.

Некоторое время принц бессистемно метался по палубе – то глядел за корму, то вперед, а то и вовсе вбок – за бортом бурлила грязная пенистая вода, а в некотором отдалении равномерно проплывал обычный берег с травой, деревьями и даже табуном лошадей вдалеке, на полпути к горизонту.

Однако долго любоваться сушей не пришлось: впереди показалась открытая вода, а сотворенный Ральфом канал уже соединился с ней. Перешеек косы оказался совсем узким, вряд ли больше двухсот ярдов. На «Королеве Свенире» глазом не успели моргнуть, как суша осталась позади. Вода за бортом стала заметно чище; в толще ее отчетливо просматривалось множество мелких медуз. Да и дно, кое-где обильно покрытое водорослями, тоже просматривалось неплохо.