Эту танка сложил он же: Асаку косо Хито ва миру рамэ Сэкикава-но Таюру кокоро ва Арадзи-то дзо омофу Пусть неглубоким Людям кажется, Но, подобно реке Сэкикава, Сердце мое — не иссякнет оно Дама в ответ: Сэкикава-но Ивама-во кугуру Мидзу асами Таэну бэку номи Миюру кокоро-во Реки Сэкикава Расщелины скал подмывающие Воды мелки, Подобно им, вот-вот иссякнет, Кажется мне, твое сердце [284]. Итак, эта дама ненадолго покидала столицу. Ходили о ней толки, и они совсем не встречались. Но однажды принц пришел к ней, когда луна светила очень ярко, и сложил: Ёнаёна ни Идзу-то мисикадо Хаканакутэ Ириниси цуки-то Ихитэ яминаму Каждую ночь, Выйдя, показывается, Но тут же, недолговечная, Заходит луна, так и Ты, поэтому порвем нашу связь [285] — так изволил он сказать. И вот как-то эта дама подобрала оброненный принцем веер, взглянула, а там рукой неизвестной женщины было начертано: Васураруру Ми ва вага кара-но Аямати-ни Наситэ дани косо Кими-во урамимэ Забыл Меня — и пусть считаешь, Что я пред тобой Виновата, все же Увидев, что было там написано, дама приписала рядом: Ююсику мо Омохоюру кана Хитогото-ни Утомарэникэру Ё-ни косо арикэрэ О, как прискорбно это, Думается мне, Каждая Становится тебе постылой. так написала. Потом эта же дама: Васураруру Токиха-но яма-мо Нэ-во дзо наку Акино-но муси-но Ковэ-ни мидарэтэ Позабыла [осень] О горах с вечно зеленеющими деревьями, и те Громко стонут, Сливаясь голосами С плачем осенних цикад [288]. Ответом было: Наку нарэдо Обоцуканаку дзо Омохоюру Ковэ каку кото-но Има ва накэрэба Хоть и плачешь, Но не очень-то Верится мне. Ведь голос не слышится Мне сейчас. И еще тот же принц:
Кумови-нитэ Ё-во фуру коро ва Самидарэ-но Амэ-но сита-ни дзо Икэру кахи наки В колодце из облаков Когда ночами льет, В Поднебесье, Залитом дождем пятой луны, А в ответ: Фурэба косо Ковэ мо кумови ни Кикоэкэмэ Итодо харукэки Кокоти номи ситэ Только потому, что льет, И голос в колодце из облаков Слышится. Все дальше и дальше [ты от меня] — 107 Тому же принцу другая дама: Афу кото-но Нэгафу бакари-ни Наринурэба Тада-ни кахэсиси Токи дзо кохисики О встрече с тобой Прошу беспрестанно Теперь. И если, не встретив тебя, возвращаюсь домой, И тогда с любовью думаю я о тебе. 108 Дама по имени Нанъин-но имагими[291] была дочерью Мунэюки, носившего звание укё-но ками[292]. Служила она у дочери главного министра, Окиотодо, которая была в чине найси-но кими[293], управительницы фрейлинами. И Хёэ-но каму-но кими, когда еще он звался Аягими[294], часто наведывался к ней. И вот когда он перестал бывать у нее, прикрепила она к засохшему цветку гвоздики и отправила ему такое послание: Карисомэ-ни Кими-га фусимиси Токонацу-но Нэ мо карэниси-во Икадэ сакикэн Ведь у того цветка гвоздики, На который ты прилег Столь ненадолго, Даже корень увял. Так отчего же он цвел? [295] — так гласило послание. 109 Та же дама как-то одолжила у Оки[296] упряжного быка, а потом одолжила еще раз и прислала сказать: «Бык, коего вы мне пожаловали, умер». В ответ он: Вага нориси Кото-во уси то я Киэникэн Куса-ни какарэру Цую-но иноти ва Тот, кто меня возил… Как это грустно! Он уж исчез. Жизнь — как роса, вернутьсяТанка помещена в Синтёкусэнсю, 14, и в Мотоёсимикогосю. вернутьсяТанка содержит омонимы: Сэки в топониме Сэкикава и форма глагола сэку — «препятствовать», ивама — «расщелина между камнями» и «в то время, что говоришь», «пока даешь о себе знать», мидзу — «вода» и «не видеть». Второй смысл стиха складывается из этих намеков: «Если возникнут препятствия, то не станешь говорить со мной и видеться». Имеется в сборнике Мотоёсимикогосю. вернутьсяТанка содержит омонимы: идзу — «когда» и «выходить», т.е. «Когда ты покажешься?», помещена также в Мотоёсимикогосю. вернутьсяТанка имеется в Мотоёсимикогосю и Канэскэсю. вернутьсяТанка помещена также в Мотоёсимикогосю. вернутьсяТанка содержит омонимы: токи ва — «время» и «вечнозеленый», аки — «осень» и «пресыщение». Поэтесса хочет сказать, что сама подобна горам с вечнозелеными деревьями, о которых осень забыла; пресытившись ею, забыли и ее. вернутьсяТанка содержит омонимы: фуру — «проходить» (о времени), «жить» и «идти» (о дожде), самидарэ — майский дождь и мидарэ — «смятение», амэ — «небо» и «дождь», Кумои — «колодец облаков» и аллегорическое обозначение дворца. То есть «Как бессмысленна жизнь, если век проходит во дворце, вдали от тебя. И сердце в таком смятении». Все эти слова, включая ё — «ночь» и хи — «день» — энго к слову амэ — «дождь». вернутьсяВ танка обыгрывается слово фурэба («льет») в двух значениях: к себе дама относит «громко рыдать» (фуритатэтэ наку), к принцу значение «жить». «Ты живешь, и голос твой во дворце слышится»; «Я громко рыдаю, и тебе во дворце голос мой слышен». вернутьсяНанъин-но имагими — кроме того, что сообщается в дане, о ней ничего не известно. вернутьсяНайси-но кими — дочь Тадахира, Такако. Супруга принца Ясуаки, после его кончины, в царствование императора Судзаку, была придворной дамой в чине сёни третьего ранга, т. е. выполняла обязанности главы фрейлин. вернутьсяХёэ-но каму-но кими — Моротада, младший сын Тадахира. Его детское имя (до прохождения обряда посвящения) было Аягими, глава левого конюшенного приказа. вернутьсяПод гвоздикой дама разумеет себя. Танка содержит омонимы: нэ — «лежать», «спать», а также «корень» и, кроме того, «звук», «плач», токонацу — «гвоздика», часть этого слова токо — «ложе». «Корни увяли» означает что «клятва нарушена». Фусу — «лежать ничком» — энго к слову токо. вернутьсяОки — Минамото Оки. Сведений о нем нет. вернутьсяТанка обыгрывает омонимы: уси — «печальный», «бык», т.е. две первые строки нужно понимать так: «Ах, бык, тот, что меня возил…» «Трава» появляется в танка по предметной связи с быком. Стихотворение содержится в Косэнвакасю, 16. |
