92 Покойный ныне Гон-тюнагон[233] в первый день двенадцатой луны того года, когда он навещал Хидари-но Оидоно-но кими[234]: Моноомофу то Цуки хи-но юку мо Сирану ма ни Котоси ва кэфу-ни Хатэну то ка кику Полон любовью к тебе, Как идут дни и месяцы — Не различаю. И в этом году, сегодня, все будет кончено — слышу я [235] — так сложил. И еще: Ика-ни ситэ Каку омофутэфу Кото-во дани Хито дзутэ нара-дэ Кими-ни катараму С такою силой Люблю тебя! Хоть ради этого Позволь поговорить с тобой самой, вот так он все говорил ей, и наконец встретились они, а на следующее утро он написал ей: Кэфу сохэ-ни Курадзарамэ я ва То омохэдомо Таэну ва хито-но Кокоро нарикэри И сегодня Может ли солнце не зайти? Хоть и знаю это, Но снести [ожидания не в силах]. Вот каково мое сердце [237]. 93 Тот же тюнагон с давних пор посещал Сайгу-но мико[238]. Однажды должны были они назавтра встретиться, но по гаданию выпало ей стать жрицей в храме Исэ. Что тут было ему говорить? Он опечалился безгранично. И затем так сложил: Исэ-но уми Тихиро-но хама-ни Хирофу то мо Има ва кахи наку Омохоюру кана У моря Исэ, Вдоль берега в тысячу хиро длиной, Их собирают, Но уж теперь там раковин нету — Вот каково было его стихотворение. 94 После того как скончалась Госпожа из Северных покоев, супруга ныне покойного Накацукаса-но мия[240], он взял с собой маленьких детей и поселился у правого министра Сандзё-удайдзина[241]. Когда срок траура кончился, понял он в конце концов, что не годится так жить одному, и стал подумывать о том, чтобы вскоре взять в жены Ку-но кими, младшую сестру Госпожи из Северных покоев. Родители и братья ее относились к этому благосклонно: «Отчего же нет? Пусть так и будет». Но вдруг случилось так: он узнал, что она в переписке с Сахёэ-но ками-но кими[242], главою левого конюшенного приказа, служившим тогда смотрителем дворцовых покоев. И вот, то ли это было ему неприятно, но он переехал в свое прежнее жилище. Тогда из дома правого министра, от его супруги:
Наки хито-но Сумори-ни дани-мо Нарубэки-во Има ва то кахэру Кэфу-но канасиса В память О той, кого не стало, в гнездышке Остаться бы тебе. Но вот ты вернулся домой. Какая же печаль сегодня! [243]А принц в ответ: Сумори-ни то Омофу кокоро ва Тодомурэдо Кахи ару бэку мо Наси то косо кикэ В гнездышке Думало сердце Остаться. Но услышал я: Яйца там появиться не могут [244] — так сложил. 95 Та же фрейлина опочивальни правого министра после того, как император скончался, завязала сердечные отношения с Сикибугё-но мия[245]. И вот неизвестно отчего, но он перестал у нее бывать. В это самое время приходит ей послание от Сайгу[246], она в ответ пишет, что Сикибугё-но мия к ней не приходит, а еще в письме: Сираяма-ни Фуриниси юки-но Ато таэтэ Има ва косидзи-но Хито мо каёвадзу В горах Сираяма От навалившего снега След пропадает. И вот приходивший, бывало, Человек уж не навещает меня [247] — так гласило послание. Был и ответ, но в книге он не приводится[248]. 96 Итак, Ку-но кими стала женой Дзидзю-но кими, управителя дворцовых покоев. В это время как раз принц перестал навещать фрейлину опочивальни, и Хидари-но отодо, левый министр[249], бывший тогда в чине уэмон-но ками, стал переписываться с ней. Узнав, что тот господин [Дзидзю-но кими] стал зятем [Фудзивара Садаката], он послал фрейлине: Нами-но тацу Ката мо сиранэдо Ватацуми-но Ураямасику мо Омохоюру кана Где вздымающиеся волны Пути своего не знают — Моря равнина. О, какую зависть 97 Когда скончалась Госпожа из Северных покоев, [супруга] Окиотодо[251], и шел месяц траура, стали готовиться к церемонии очищения. И вот в это время, однажды ночью, когда луна была очень красива, Окиотодо вышел на веранду, его охватила глубокая печаль, и тогда: Какурэниси Цуки ва мэгуритэ Идэкурэдо Кагэ-ни мо хито ва Миэдзу дзо арикэри Скрывшаяся Луна, сделав круг, Появляется снова. А человек даже тенью вернутьсяГон-тюнагон — Ёситада. Тюнагон — придворный чин ниже дайнагона (см. примеч. 213). Гон и маса — два различных звания внутри этого чина. Обязанности дайнагона и тюнагона сходны; в частности, в них входила охрана государственных тайн. вернутьсяХидари-но Оидоно-но ними — видимо, речь идет о дочери Фудзивара Тадахира (880—949), который занимал пост хидари-но оидоно (левого министра) с 924 по 936 г. вернутьсяТанка встречается в Госэнсю, 8, а также в Ёситадасю с несколько иным текстом, кроме того, в Кокинрокутё, 1 (раздел «Конец года»). Танка со сходным содержанием имеется в Гэндзи-моногатари. вернутьсяТанка помещена в Госэнсю, 13, и в Ёситадасю. В Сюисю, 11, несколько отличаются первая и пятая строки. вернутьсяТанка включена в Госэнсю, 12, и Ёситадасю. вернутьсяСайгу-но мико — имеется в виду принцесса Масако (910—954), дочь императора Дайго. Сайгу-но мико — жрица в храме Исэ. Масако стала жрицей в 931 г., когда Ёситада было 26 лет, а ей — 22 года. вернутьсяТанка содержит выражение кахи наку — «нет раковин», имеющее омоним со значением «бесполезно», «напрасно». Таким образом, складывается второй смысл танка: «любить напрасно». Первые три строки представляют собой дзё к этому выражению. Слова «море Исэ» и сайгу — «жрица» — «связанные слова», энго. Танка помещена в Кокинрокутё, 5, автор — Ёситада, в Госэнсю, 13, две последние строки несколько иные. В Ёситадасю две последние строки гласят: има ва нами ситэ кахи ка арубэки — «Что теперь ни делай, все напрасно». вернутьсяНакацукаса-но мия — принц Нориаки (?—987), сын императора Дайго. вернутьсяСандзё-удайдзин — отец покойной супруги Нориаки, Фудзивара Садаката. вернутьсяСахёэ-но ками-но кими — Фудзивара Моромаса (920—969). Имел ранг садайдзина — левого министра. На посту главы левого конюшенного приказа находился в 947—953 гг. вернутьсяТанка содержит омонимы: кахэру — «высиживать» и «оставлять», «покидать», «возвращаться домой». Сумори означает «остаться в гнезде, чтобы высиживать еще не вылупившихся птенцов», а также «сторожить заброшенное место», т. е. второе значение стиха: «Остался бы ты в гнезде, чтобы высиживать птенцов». вернутьсяТанка содержит омонимы: кахи — «яйцо» и кахи — «толк», «смысл». Таким образом, танка означает еще: «Нет смысла оставаться». вернутьсяСикибугё-но мия — принц Ацуми (893—967), сын императора Уда, единоутробный брат императора Дайго, интересовался музыкой. вернутьсяСайгу — принцесса Явако, единоутробная сестра принца Ацуми (см. 103). вернутьсяТанка содержит омонимы: фуриниси — «шел», «падал» (о снеге) и «постарела», юки — «снег» и «уходить», Коси — название провинции, где находится гора Сираяма, и «приходил», т. е. «Ко мне, постаревшей, он совсем перестал приходить». Приводится в Госэнсю, 8, и в Кокинрокутё, 2, в разделе «Горы», с небольшими изменениями. вернутьсяЭта фраза, видимо, принадлежит переписчику. Под книгой, вероятно, имеется в виду текст, с которого делался список. вернутьсяХидари-но отодо (левый министр) — Фудзивара Санэёри (900—970). Был в этом чине с 947 по 967 г. вернутьсяТанка основана на игре омонимов: ката — «сторона», «путь», «направление» и «залив». Ура — часть слова ураямасий («чувствовать зависть») — означает «бухта». Ватацуми — дзё к слову ура. вернутьсяОкиотодо — Фудзивара Тадахира (см. коммент. 234). Его супруга — Есико, дочь императора Уда, мать Санэёри. Скончалась 4-го дня 4-й луны 925 г. (3-й год Энтё). вернутьсяКакурэ — «скрыться» (о луне) и метафорическое «скончаться». Кагэ — «свет луны» и «тень», «облик», «силуэт». Слова какурэ, цуки, мэгури, кагэ составляют энго. Танка встречается в Сёкугосэнвакасю, 18. |
