– Спасибо за утешение. Нам только на это и остается надеяться. Макс тоже самое твердит, а мне уже на свет смотреть тошно. Я когда грудничков вижу, реветь потом полдня готова, – у неё стали совсем грустные глаза.

– Исходя из того, что видишь ты их каждый день, то и ревешь ты каждый день, – он приподнял голову Оксаны за подбородок.

– Реву, – у неё дрогнули губы. – Макс из-за этого переживает, уже не знает, чтобы он для меня сделал. А мне и его жалко…

– Вот теперь давай хором поплачем, – Олег легонько щелкнул её по носу. – Сейчас пойду, разбужу Макса, и мы тебе попку вдвоем нашлепаем, если слушаться не будешь. Ты Макса слушайся, он старше, соображает лучше.

– Ага, прямо сейчас и нашлепаете, – Оксана бросила недокуренную сигарету. – Посиди со мной, если спать не хочешь, а то я сейчас снова расхныкаюсь.

– Конечно, – Олег сел рядом.

– Как ты вообще?

– Никак, – он пожал плечами. – Мне здесь кое-чего насоветовали…

– Может быть, они и правы. Только ты никуда не уезжай, – она слушала очень внимательно, потом сказала. – Переведись в Управление и сиди себе там. Новые люди, новая обстановка. Встряхнешься. Маме говорил?

– Говорил. Она твердит, что угодно, только чтобы я не уезжал. Точно, как ты.

– Вот видишь, – она улыбнулась и прижалась к его плечу. – Знаешь, Олежка, ты напрасно вбиваешь себе в голову, что нам всем от тебя сплошные неприятности. Мы тебя все обожаем. Даже Макс тебя воспринимает, как брата.

– Оксана, я сам себе в тягость, – вздохнул Олег.

– Нам не в тягость. Особенно мне. Я ведь всё ещё люблю тебя, – она слегка смутилась. – Наверное, я никогда не смогу тебя разлюбить и воспринимать только как брата.

– Не надо, Оксаночка, – Олег поцеловал её в лоб. – Мы и так слишком много натворили. Я тоже люблю тебя, но у тебя есть Макс.

– Я люблю его, молиться на него готова. То, что было между нами, сейчас ушло куда-то глубоко-глубоко, но так и не прошло до конца. И не пройдет.

– Должно пройти. Должно… Слишком много мы грешили…

Некоторое время они сидели молча, каждый думал о своем. Оксана тихо задумчиво произнесла:

– Олежка, может быть то, что происходит сейчас, это расплата за то, что было?

– Может быть. Если это так, я знаю, как выглядит ад…

Сзади открылась дверь, на крыльцо вышел Максим. Он присел рядом с Олегом и тоже закурил.

– Ты что задумал? – спросил он, глядя на луну.

– С чего ты взял? – Олег смотрел на снег.

– Ты никогда и ничего не делаешь просто так.

– Для тебя и Оксаны делаю.

– Это для меня и Оксаны. Ты даже для Генки и Назира редко исключения делаешь. Так что ты задумал?

– Откуда он узнал про волков?

– Кто-то из мужиков с бодуна растрепал. Как бы не Генка. Ты же из этого большой тайны никогда не делал.

– Не делал. Но и для насмешек повода не давал.

– Так что ты задумал? – в который раз переспросил Максим.

– Через пару дней метель начнется. У нас на сколько солярки хватит?

– На неделю, если не будет свет всю ночь гореть.

– Вот и отлично. А если солярка закончится, так и при свечах посидим. Пусть попробует, как оно, рядом с волком. У тебя с нервами всё в порядке?

– Не жалуюсь. Кстати, когда я выходил, мне показалось, что ты с кем-то разговариваешь.

– Разговаривал. С волком. Он сюда приходил. Хочешь, посмотрим следы вон там, возле кустов?

– Обойдемся, – Максим вздрогнул.

– А говоришь, что нервы в порядке! – Олег сухо рассмеялся.

– Олег, ты в жестокие игры играешь, – Максим покачал головой.

– Если хочешь, мы можем вернуться послезавтра вечером, как и собирались. За два дня ещё мелочи всякой настреляем.

– Делай, что задумал. Генка выдержит?

– Выдержит. А вот Костика наказать пора. Больно уж он фамилию Бушуев оправдать пытается. Не бойся, волку я его не скормлю.

– Поступай, как знаешь. Идем в хату, а то холодно.

К ночи Костя был совершенно пьяным. Ни Олег, ни Максим, ни Гена удерживать его не пытались. Максим позвонил Оксане и предупредил, что они решили ещё остаться поохотиться. Гена позвонил Назиру и жене. Олег предупредил Стаса, что вертолет за ними присылать только через неделю. Когда они улеглись спать и уже засыпали, в лесу снова раздался волчий вой. Максим и Гена были почти спокойны. Зато Костя подпрыгнул, как ужаленный. Он метнулся сначала к одному окну, потом к другому, третьему.

– Костик, что ты бегаешь, как в задницу раненый? – вяло спросил Олег.

– Ты что, не слышишь?! – с Кости весь хмель слетел.

– Ну, волк воет. Что страшного? Ложись спать.

Костя лег, но уснуть уже не мог. После того, как волк завыл третий раз, он жалобно попросил:

– Мужики, давайте свет оставим?

– Мне всё равно, как спать, – Олег повернулся к Косте спиной. – Хочешь – включай. Вон, мужики, если согласятся…

Люди сидели в своем жилье. Днем они выходили и охотились. Стреляли всякую мелочь – зайцев, белок. Как-то раз подстрелили лису. Тот, который разговаривал с волком, был совершенно спокоен. Двое других, тоже почти не нервничали. Зато тот, который стрелял в самку, шел и постоянно оглядывался. Он боялся выходить один из жилья, вздрагивал от каждого звука. Волк постоянно следил за ними. Ночью он выходил на место, где убили самку, или подходил к самому жилью и выл. К вечеру третьего дня началась метель. Люди перестали выходить охотиться. Они выходили по двое, чтобы нарубить дров. На четвертый день желтые окна жилья, светившиеся теперь всю ночь, стали более тусклыми. Не смотря на то, что метель была очень сильная, волк продолжал выходить из логова и выть. В ночь шестого дня метель утихла, волк вышел к жилью. На фоне бледно-желтых окон двигались тени. Из жилья доносились голоса людей. Один был особенно громким и испуганным. Это был голос того, кто стрелял в самку. Потом открылась дверь. Вышедший из неё человек сразу же увидел волка. Минуту они смотрели друг на друга, как бывало уже не раз. Человек попросил волка уйти…

Утром Костя выглядел не таким напористым, как накануне вечером. Олег, наоборот, был спокоен и невозмутим. Когда они вышли из домика на охоту, Костя всё время оглядывался. Вечером Олег сделал вид, что только заметил его подавленного состояния.

– Костик, а что ты не веселишься? – спросил он, открывая бутылку с водкой. – Подставляйте посуду, мужики!

– Спал плохо. Башка трещит, – поморщился Костя.

– Должно быть потому, что спал при свете, – Олег поднял кружку. – За удачную охоту!

Ночью волк выл снова и снова Костя просил включить свет. Он почти не спал. На третий день к вечеру началась метель. Настроение Кости ухудшилось ещё больше. Теперь вернуться домой было некак до тех пор, пока погода не наладится. Олег, Максим и Гена были спокойны. Волчий вой на них не действовал. Они позванивали домой, справлялись о делах, а потом развлекались рассказыванием анекдотов и картами. Нарубить дров выходили по двое. Костя даже выходить перестал. Измученный по ночам волчьим воем, он пытался днем поспать. Он боялся сказать об этом вслух, но ему везде, за каждым кустом, мерещились волки. Олег видел, что нервы у Кости уже на пределе, но вел себя так, будто ничего не происходит. Особенно запаниковал Костя, когда у них закончилась солярка. Теперь освещался домик свечой. Костя пытался напиться, но хмель его не брал. На пятый день метель стала утихать. На следующий день ветра почти не было, падал только мягкий снежок. К ночи небо почти очистилось. Костя немного воспрянул духом. За ужином Олег, как ни в чем ни бывало, спросил:

– А что, мужики, может нам остаться ещё?

– Как хочешь, – Гена быстро взглянул на Олега, потом улыбнулся и закурил.

– Так позвоним Стасу, что ещё остаемся. На сколько?

– Что значит, остаемся?! – Костя вскочил со своего места.