– Не совсем. Хотя, если бы я захотел сыграть в мужскую порядочность, то и из-за этого. Я же тебе уже объяснил, что ты нравишься мне давно. Если я не приставал к тебе, это ещё ничего не значит.

– А вчера почему ты подошел? – она повернулась к Олегу.

– Ты посмотрела бы на себя со стороны – воплощенное одиночество. И, как ни странно, мне было интересно, что ты там делала.

– Ты думал, что я туда пришла с мужчиной?

– Сначала да, потом посидел и увидел, что нет.

– Ещё вопрос, почему ты сказал, что тебе безразлично, что было со мной?

– Если я скажу, что мне действительно безразлично? Я ведь не в состоянии изменить твоё прошлое. Ты тоже. А ещё есть такая великая фраза «Всё проходит». Это у Соломона на перстне вырезано было, – Олег поднялся и подошел к окну. – Можно я форточку открою и покурю?

– Кури. Я тоже покуриваю, но когда Снежанка спать ложится. Не хочу, чтобы она случайно маме сказала. У меня очень строгая мама.

– Из-за того, что утром она тебя воспитывала, ты и меня выставила? – поинтересовался он.

– Да, – она тяжело вздохнула. – Извини, так вышло. Мама очень осуждает связи вне брака.

– Давай порадуем твою маму.

– Не знаю, не знаю, – снова вздохнула Марина. – Сегодня утром она сказала мне, что я веду себя, как падшая женщина.

– О, Боже! – Олег чуть не поперхнулся сигаретным дымом. – У тебя мама, случайно, не педагог?

– Не педагог. Бухгалтер. Наверное, через год пойдет на пенсию. Она говорит, что я недостаточно внимания уделяю Снежане.

– Обычно педагоги – люди такой высокой морали, – расплывчато заметил он.

– Просто она очень строгая. Олег, ты не хочешь спросить, откуда у меня ребенок?

– Вообще-то, я, кажется, говорил, что отучился два курса в медицинском институте. Так что, откуда берутся дети, я представление имею.

– Я не о том. Ты снова шутишь. Ты ничего не хочешь узнать о её отце?

– Я знаю достаточно – он был женат и прав на неё предъявлять не станет. Что дальше? – Олег выбросил окурок и без улыбки посмотрел на Марину. – Ты хочешь сказать, что поддерживаешь с ним какие-то связи?

– Нет.

– Тогда что? Всё остальное меня не интересует. Люди встречаются, у них завязываются отношения. Я не собираюсь копаться в твоем прошлом. Это не нужно ни тебе, ни мне. Прошлое исправить невозможно, я уже сказал.

– Ты хочешь сказать, что, если ты не задаешь мне вопросов касательно моего прошлого и не хочешь о нем говорить, то и я не буду иметь права спросить тебя о твоем прошлом? Мне тоже принять на вооружение твою любимую фразу?

– Спроси, если хочешь. Я всё тебе расскажу. Итак?

– Я не могу так сразу. Мне нужно подумать.

– Над чем? Ответить мне «да», или что спросить?

– Что спросить.

– А ответить «да»? – Олегу стало страшно, что она сейчас скажет «нет».

– Олежка, ты не боишься? – Марина снизу вверх посмотрела на него.

– Я боюсь потерять тебя, – Олег обнял Марину и прижал к груди. – Вот посмотришь, все твои страхи пройдут, когда мы будем вместе. Я ведь не тороплю тебя, не настаиваю, чтобы ты выходила замуж за меня прямо завтра. Просто я хочу быть рядом с тобой и твоей малышкой.

– Прости, – ответила она почти шепотом, – со мной давно такого не было, мне уже давно ничего такого не говорили.

– А все те, кто пристает к тебе с завидной регулярностью?

– Ну, я слышала, что меня хотят пригласить в ресторан, пригласить к себе в гости, на пикник. При этом недвусмысленно намекали на то, что должно последовать за приглашением, – Марина осторожно освободилась от его рук и начала доставать тарелки и чашки. – Ты чай или кофе будешь?

– Всё равно. Что себе, то и мне. Вообще-то ты обещала кофе.

– Я тоже предпочитаю кофе. Снежана молоко на ночь пьет, – Марина грустно улыбнулась. – Почему-то меня всегда стремятся пригласить на чай, если ресторан и прочее не проходит. У меня создается впечатление, что те, кто пытался за мной ухлестывать, ничего, кроме чая не пьют. Разве что, спиртное.

– Я слышал, за тобой и наш доблестный ректор приударял? Тоже, кстати, большой любитель чая.

– Приударял. Я тогда ещё училась. Когда он узнал о моем… в общем, об отце Снежаны, то моментально прекратились все поползновения. Он даже на кафедре меня оставил, хотя я собиралась уходить в декрет. Правда, он ещё не знал об этом.

– Кстати, извини, за бестактность, а как твоя мама пережила появление Снежаны?

– Ужасно. Я поставила её в известность, когда уже поздно было что-то делать. Она и понятия не имела, с кем я встречалась.

– Теперь имеет?

– Конечно, нет, – Марина грустно улыбнулась. – Если бы она узнала, кто он, разразился бы невероятный скандал. Кажется, то, что я скрыла всё от мамы, было самым героическим поступком в моей жизни. Сейчас она смирилась с существованием Снежаны и у неё есть новый повод меня подергать. Я, видишь ли, мало того, что не оправдала её надежд относительно нравственности, так ещё и оказалась плохой матерью.

– В таком случае, у меня есть шанс составить тебе компанию – я могу стать плохим отцом. Научу ребенка по лужам лазить, в снегу по уши вываляться, ещё что-нибудь такое, хулиганское, вытворять.

– Так, плохой отец, у меня уже всё готово и мы можем садиться ужинать. Пойду-ка я Снежанку позову, а ты топай руки мыть.

– Последний вопрос, – Олег задержал Марину. – Ты говоришь мне «да»?

– Хотя мне очень страшно, я говорю «да», – она попыталась улыбнуться. – Только не будем слишком торопиться. Давай узнаем друг друга чуть-чуть поближе и привыкнем друг к другу, не как коллеги. Доволен?

– Счастлив, – он обнял и поцеловал Марину.

– А, если бы я сказала «нет»?

– Неужели я настолько тебе безразличен, что ты смогла бы это сказать?

– Олег, ты пользуешься моими маленькими женскими слабостями и тем, что небезразличен мне уже давно. Больше пока говорить ничего не буду, – она смущенно покраснела, опустила глаза, и ушла звать Снежану.

Олег никак не подозревал, что небезразличен Марине давно. Кто бы мог подумать, что всё это было скрыто за редкими улыбками и милостивым разрешением подвезти себя домой?!

В тот вечер он просидел у Марины почти до десяти. Кстати, не настолько он был голоден, чтобы есть всё подряд. Поэтому мог сказать, что мать Марины явно преувеличивала – готовила Марина отлично. В девять Олег и Марина уложили Снежану спать. Перед сном Олег пообещал Снежане, что завтра вместе с мамой придет забирать её из детского сада. Потом почти час он просидел с Мариной на кухне. Она рассказывала о себе, Олег о себе. Им было хорошо и спокойно вдвоем. Наверное, Олег с дорогой душой остался бы до утра, но интуиция подсказывала, что не стоит этого делать. На прощанье они поцеловались почти целомудренно, и Олег уехал домой.

Дома родители сделали вид, что совершенно не волнуются. Мама спросила, будет ли Олег ужинать. Он сказал, что уже поужинал у Марины. Ключевое слово было подано, и отец спросил, как у него дела.

– Всё нормально, па. На днях привезу Марину с её малышкой в гости.

– Нужно понимать, что ты получил положительный ответ? – отец улыбнулся.

– Нужно понимать, что получил.

– Ну, слава Богу!

Мама вздохнула с облегчением и вдруг заплакала. Такого Олег никогда ещё не помнил. И он, и отец испугались. Отец, сидящий рядом, обнял её за плечи и начал успокаивать.

– Чего ты, мама? – Олег тоже сел рядом.

– Я так волновалась за Оксаночку… за тебя… – вытирая слезы, ответила мама. – Чего я только не передумала за сегодняшний день…

– Ну, прости меня, ма, – он чувствовал себя виноватым. – Я больше никогда так не буду…

– Детский сад! – отец улыбнулся и покачал головой. – Жена плачет, как маленькая, а сынулька, который жениться собрался, прощения просит, тоном пятилетнего мальчика. Что мне с вами делать? По углам расставить, что ли?

Как Олег ни устал за этот день, уснуть он не мог ещё долго. Он спустился в кухню, чтобы покурить, и застал там отца. Его лицо было бледным и усталым, даже губы стали сероватыми.