Баб<олово>».
С этого бы следовало начинать А. Боберову его список…
Поскольку я привел здесь послание А. Боберова лишь в «личной», содержательной его части, опустив обширный комментарий, оправдывающий, с его точки зрения, вмешательство в пушкинский текст (не говоря о пушкинистике), то свой комментарий я решил построить на основе цитат из комментария А. Боберова. Пусть он будет, раз уж он так настаивает, теперь Р. Робберов. Чтобы получилось подобие диалога.
Битов. Пушкинское хозяйство было очень упорядоченным. Он хранил в памяти все слова, которые употребил. Он возвращался неоднократно и к замыслу, и к неоконченному тексту. Мог и дописать. Мог и воспользоваться, вставив в надлежащий контекст (так было со стихами импровизатора в «Египетских ночах» или с заброшенным «Вадимом» во вступлении к «Медному всаднику»).
Так и «Prologue» нависает предшественником всего «цикла», а осуществляется лишь в его конце.
Робберов. Дата «Пролога» слишком размыта, чтобы я мог пристегнуть его к «циклу», хотя я читал у М. Алексеева, что он ведет напрямую к «Кладбищу».
Б. Не так уж и размыта. Раскройте «Летопись жизни и творчества»…
Р. Все они слишком не подробны.
Б. Достаточно подробны (снимает с полки IV том «Летописи») . Раскройте 1836 год, кажется, апрель…
Р. Ух ты! Никогда не видел такого… Правда, апрель. Дата с 17 по 27… (читает) : «Во время одной из прогулок по городу Пушкин посещает могилу Дельвига на Волковом кладбище и, вероятно, в те же дни делает запись об этом» — «Пролог». Да, если в апреле 1836-го, то можно было бы начать и с этой записи… но слишком тогда все уж закольцовано в его судьбе. Вы же сами были против такой предопределенности, когда сочиняли свое «Предположение жить». Кстати, если цикл «Пасхальный», когда была в 1836-м Пасха?
Б. Не помню. Ранняя была Пасха. Да вы перелистните назад…
Р. (окончательно не выпуская «Летопись» из рук). О Господи! «Март, 29. В 8 часов утра, во время пасхальной заутрени, после длительной и тяжелой болезни скончалась Н. О. Пушкина». Так это же его мама!
Б. И Пушкин всю ночь просидел у ее постели.
Р. «Март. 26… 29. Уже с 26 марта стало ясно, что жить Н. О. Пушкиной остается считанные часы… Видимо, с утра 27 марта Пушкин, оставив все дела, почти безотлучно находился возле матери». Черт! Почему у меня не было этой книги! «Грустен и весел, вхожу я, ваятель, в твою мастерскую…» 25 марта. Какая сила предчувствия!
Б. Тут вы правы: у Пушкина все начинается раньше, чем происходит.
Весело мне. Но меж тем в толпе молчаливых кумиров —
Грустен гуляю: со мной доброго Дельвига нет…
Р. Значит, это еще и до «Пролога»! Значит, я зря не включил «Художнику» в «Страстной цикл». А ведь так хотел…
Б. Что бы вы тогда делали, так уверенно ставя под номером I «Напрасно я бегу к сионским высотам…», переставили бы его под номер V?
Р. Нумера V не отдам!!! Ну, поставил бы «Напрасно…» после «Пиндемонти», как недописанное, к которому он собирался вернуться.
Б. (иронически) . Куда там Пушкину до вас… Кстати, не вы первый назначали «Напрасно…» именно первым номером. Задолго до вас это делал еще Сергей Бочаров. К тому же вы его дописали, чтобы оно перетекало в «Молитву». Кстати, у вас там наблюдаются ошибки, которых Пушкин никогда бы не допустил.
Р. (обиженно). V сначала был у меня много лучше. Но потом я выверил каждое слово по «Словарю языка Пушкина», и оказалось, что многих моих слов у Пушкина нет вообще.
Б. Например?
Р. Представляете, нет даже слов пейзаж и ландшафт.
Б. А что же есть?
Р. Только природа и вид .
Б. Так вот откуда у вас взялся природы вид … Очень неуклюже.
Р. (обиженно) . А вы попробуйте сами!
Б. Что же я буду пробовать то, что у самого Пушкина не получилось.
Р. (возмущенно) . То есть как не получилось!
Б. Он обладал неоспоримым правом бросать то, что не получается. Вы слишком хотели вывести цикл напрямую, на позитив, что ли, сделать его жизнеутверждающим... а я думаю, что потому он и не дописывал, что не только не получалось, но и настроение все более портилось — даже стихи не помогали. Поэтому и у вас не могло получиться по-пушкински.
Р. Так что же у меня так уж не по-пушкински?
Б. «Но если мне со львом в неравной битве…» Тут вроде одной стопы до шестистопника не хватает. И к тому же клаузулы женские…
Р. (грозно) . Какие еще женские кляузы!
Б. Да не сердитесь вы так. Я сам в этом не смыслю. Я у профессионала спросил.
Р. А мне казалось, я даже где-то читал, что вы их так же терпеть не можете, как и я…
Б. Куда от них… денешься. Когда дело до конца доводить приходится.
Р. Кстати, насчет до конца… Почему в вашем переполненном собрании 1836 года «список праздников» никак не прокомментирован?
Б. Перечень… Интересный вопрос. Я его, кстати, и себе задавал, и профессионалу. И знаете, что мне ответили? «Значит, нечего комментировать». Вот и остается нам пользоваться собственной книгой как первоисточником… Давайте вместе.
Робберов и Битов (стукаясь лбами над «Предположением жить») . «вознес. Св. воск. Крещ.».
Битов. Запись датируется после 17 октября до декабря. То есть либо перед 19 октября, которое, как мы знаем, он переживал особенно остро, не мог даже стихи свои дочитать до конца… либо и вся дуэльная история.
Робберов. С чего бы ему перечислять праздники, которые каждый ребенок знал? Вознесение в перечне опережает Пасху…
Б. В 1836-м оно 7 мая, Пушкин в Москве. Наталья Николаевна на сносях и ко дню рожденья дарит ему дочь Наталью. Вознесение он связывал со своим рождением, с первым днем своей жизни, и еще рядом важнейших событий… даже имел намерение построить когда-нибудь церковь.
Р. На Пасху умирает мать…
Б. Начало апреля у него уходит на хлопоты по захоронению матери в Святогорском монастыре. Кажется, тогда же он приобретает рядышком землю и для себя.
Р. Вот как? А что с Крещеньем?
Б. Крещенье всегда 6 января, а в 1837-м — в самый разгар преддуэлья. Тут он и пишет «Последнего из свойственников», свою последнюю прозу, свой пастиш на Геккерна.
Р. Господи! Как все больно…
Б. Все равно, связан ли этот «перечень» с какими-либо предчувствиями, мы рассуждать не можем, поскольку…
Р. Какая тут связь со «Страстным циклом»? Экстраполяция предопределения??
Б. А вот этого не надо. Мы точной даты «Перечня» не знаем. Хотя, вы правы, производя столь невинную, как вензелек, запись, Пушкин о чем-то, возможно очень важном для себя, думал. Рождение — смерть матери — ??? Нет, это за рамками даже нашей с вами разнузданной пушкинистики. Хотя, конечно, гипнотизирует, что чем ближе к концу, тем больше у него все об одном…
Р. Вот именно! Как вы, рассуждая в «Предположении жить» о формальной записке О. А. Ишимовой перед дуэлью как о последнем его тексте, могли упустить последние его стихи и последнее содержательное письмо, писанное 26 января, перед дуэлью?
Б. (снисходительно) . Что я там мог упустить?
