(14) Но после [тысячи] трехсот тридцати двух дней [425]спустится с седьмого неба Господь с ангелами и воинствами святых, со славой седьмого неба, и повергнет Велиара в геенну вместе с его воинствами. (15) И Он даст отдохновение тем, которых найдёт в теле, сохранивших чистоту в этом мире, [когда даже солнце покроется позором], (16) так как оно исполняло волю проклятого Велиара и его царей. Тогда все святые соберутся к Господу в тех же одеждах [426], которые будут иметь на седьмом небе; и Господь признает тех, которые будут в одеждах святых, и тех, которые будут найдены бодрствующими в этом мире. (17) И после сего они [также] облекутся в одежды [святые] и вознесутся ввысь, в своих телах, покинув этот мир [427]. И тогда гневный глас Возлюбленного ниспровергнет это небо и эту землю, горы и холмы, деревья и пустыни, созвездие северное, и солнце, и луну, и все, в чём показал себя Велиар в этом мире. (18) Все люди воскреснут и будут судимы в эти дни. На злых [людей] Возлюбленный пошлёт огонь пожирающий, и Он истребит их так, как будто их и не было.

Греческие термины έσχατοι καιροί («последние времена»), εσχάταις ήμεραις («последние дни»), συντέλεια τοΰ αιώνος («кончина века») являются дубликатами ветхозаветных понятий לקק הים״,אחרית הימים («конец дней», «последнее время»). Выражение «в конце дней» встречается уже в Книге Бытия, но ещё без всякой эсхатологии. Патриарх Иаков, возвещая своим сыновьям, что будет с ними «в конце дней» (РСП: «грядущие дни» – Быт 49:1), имеет в виду всего лишь время их жизни. Пророк Валаам также разумеет близкое будущее, когда говорит о том, что израильтяне сделают с мадианитянами «в конце дней» (РСП: «в последствие времени» – Чис 24:14). Но уже у перво-Исаии «последние дни» (2:2) означают конец некоего исторического периода, когда, после долголетнего господства иноземцев, Израиль получит мировую гегемонию и все народы будут служить Богу Израилеву. Этот же момент имеет в виду пророк Осия, предсказывая восстановление царства Израилева «в последние дни» (3:5).

Однако в полной мере эсхатологическими понятия «последние дни», «конец дней» стали в Книге пророка Даниила (10:4; 12:4,9). «Последние дни» ознаменованы всевозможными бедствиями и драматической борьбой евреев за национальную независимость.

Кульминацией их должна стать полная победа Израиля, сопровождаемая воскресением мёртвых (прежде всего павших в борьбе героев), наказанием врагов и отступников и установлением «вечного царства святых Всевышнего». Впервые была сделана попытка дать точные сроки этого эсхатологического периода – половина седмины, 1290 или 1335 дней (9:27; 12:11-12). Автор пророчеств Даниила полагал, что находится где-то в начале этого отрезка времени.

В дальнейшем сроки «кончины века сего» постоянно переносились. Судя по кумранским документам, окончание «семидесяти седмин» Книги пророка Даниила ожидалось примерно в 97-96 гг. до н. э., затем в 66-70 гг. н. э. [428] Предлагались разнообразные способы исчисления «конца дней» и пришествия Мессии Израилева, причём занятие это настолько распространилось среди раввинов, что подобные вычислители получили в народе презрительную кличку техашбе киззим («сосуды лжи»), а лидеры иудаизма во избежание дискредитации учения о «последних временах» сочли нужным запретить их вычисления. «Всякий, возвещающий пришествие Мессии на основании вычислений, – говорил рабби Иосе, – теряет свою долю в мире будущем» [429]. Маймонид отмечал, что «мудрецы… запретили исчисление дней прихода Мессии, чтобы простой народ не погиб, когда увидит, что настали последние времена, но нет никаких признаков Мессии» [430]. Тем не менее немного спустя Нахманид произвел новые расчеты, обратил 1290 дней, указанных в Книге. Даниила, в годы, исчисляемые с момента разрушения Второго Храма (70 г. н. э.), и нашел, что конец света наступит в 1360 г. [431]

Христианство в полной мере усвоило еврейские представления о «последних временах», лишь заменив сообразно с новой верой эсхатологическую цель (устранив националистические моменты). В Новом Завете наиболее развернутое описание «кончины века» мы находим в эсхатологической речи Иисуса на Елеонской горе, представленной тремя первыми евангелистами. Краткие характеристики «последних времен» содержатся также в посланиях апостолов. Применительно к нашей теме – это тот общий фон, на котором действует эсхатологический анти-Мессия, Антихрист. Некоторые богословы считают, что «последние времена» – это и есть время Антихриста, хотя обычно представляется, что период Антихриста будет лишь частью «последних времен», его заключительной фазой [432].

В речи на Елеонской горе Иисус определяет признаки «кончины века» и второго пришествия в ответ на просьбу своих учеников. Хотя эту речь часто называют «малым Апокалипсисом», её с трудом можно отнести к этому жанру. В ней отсутствует главный признак апокалиптических произведений того времени: аллегория или метафора. Иисус пророчествует о грядущем конце света напрямую, лишь изредка сопровождая рассказ иносказаниями (притчами), характерными для синоптических Евангелий. По своему типу речь на Елеонской горе больше соответствует пророчествам о «конце дней» и «дне Господнем» Исайи, Иезекииля и других древнеизраильских пророков. Не случайно почти каждый стих здесь так или иначе восходит к Ветхому Завету. Оттуда же заимствована и общая композиция пророчества. Описание грядущих событий воспроизводит привычные в еврейской пророческой литературе клише:

– нравственное разложение людей;

– голод, эпидемии и различные природные катаклизмы;

– торжественное явление Господа Бога (в данном случае – Мессии-Сына человеческого) и установление прямого правления Бога на земле (Царства Божьего или Царства Мессии);

– награждение праведников и наказание нечестивцев.

Эсхатологическая речь на Елеонской горе всегда представляла известную трудность для толкования. Дело в том, что Иисус предсказал как разрушение Иерусалима, случившееся в 70 г. н. э., так и конец света и своё второе пришествие, причём, судя по Евангелиям, события эти должны непосредственно следовать друг за другом. Христианские экзегеты сочли нужным разделить предсказания Иисуса на две части: то, что уже сбылось (относительно Иерусалима и храма), и то, что ещё должно исполниться в будущем. Иоанн Златоуст и Феофилакт Болгарский ставили таким разделителем стих Мф 24:23, Мк 13:21, Лк 21:25 [433].

В новозаветных посланиях «последние дни» характеризуются, помимо общего упадка нравов, также массовым отступничеством внутри Церкви. Мотив этот, едва выраженный в Евангелиях, в полную силу звучит в посланиях апостолов. Петр связывает отступничество с разочарованиями в скором наступлении «дня Господнего» и во втором пришествии Христа (2 Пет 3:4). «Наглые ругатели» среди христиан – это те, кто выражает недовольство, что не исполняются евангельские «обетования» о «роде сем», ещё при жизни которого должно было открыться Царство Божие (Мф 24:34; Мк 13:30). На то следует ответ, делающий бессмысленными любые временные характеристики: «у Господа один день как тысяча лет и тысяча лет как один день» (2 Пет 3:8; мотив Пс 89/90:5: «пред очами Твоими тысяча лет как день вчерашний»). Однако из этого вовсе не следует, что христиане относили конец света в неопределенное будущее, говорили о нём как о далекой перспективе. Учение о «последних временах» никогда не теряло своей актуальности.