— Тебя все достали. Она подняла на меня удивленный взор. Могу поручиться, удивленный. Она не думала, что я угадаю.

— Юная леди, ты не поняла. Я не могу не получить то, чего хочу. У тебя не может быть иной воли, я же сказал, ты мой похмельный бред.

— А что чувствует бог? — только спросила она.

— Тоску и ничего больше. Я и сам потерялся здесь… будь мне проводником.

— Куда?

— Например, до твоей комнаты.

— Пойдем, — сказала она, но словно и не мне.

Кэтти поведала, что живет не в гостинице, а в приморском кемпинге. В двухместном коттедже одна с тремя картонными ящиками, которые приехали с ней из Москвы и которым она читает по ночам сказки, чтобы не было скучно.

— Кому — им?

— Даже ты не поймешь, — отвечала она с сожалением, — в этом есть свой смысл, честное слово.

— Вполне верю. Возможно, только в этом он и есть…

— Я сумасшедшая, безнадежная и опасная, — сказала Кэтти, — но мне это все нравится. Там, где были возвышенности — будь то низкий каменный бордюр или высокая приморская баллюстрада — она пренепременно забиралась наверх. На поворотах, когда высокие лестницы кончались, я снимал ее, как звезду с неба. Она нравилась мне все больше, ведь вела себя именно так, как я хотел. Она даже целовалась совершенно кстати, безучастно. Я ненавижу в женщинах страстность, и Кэтти пленила меня этой своей идеальностью. Я следил за ее движениями, интонациями, взглядами, все больше понимая, насколько она совершенна. Или просто просыпался после бессонной ночи, или начинал трезветь, потому что отчетливо помню момент, когда неожиданно и внезапно осознал, что иду по незнакомым местам с невероятно красивой девушкой, и туманно вспоминаю, где и как я с ней познакомился. Теперь я посмотрел на нее украдкой и подумал, что мне повезло. Она опять забралась куда-то наверх и опять дошла до обрыва. Мне оставалось принять ее в объятия, ведь оттуда можно было только соскочить. И тогда она слетела ко мне с порывом ветра, незнакомая и прелестная.

— Кэтти, — сказал я (на трезвую голову), — я люблю тебя. Поэтому давай проведем эту ночь вместе, или на крайний случай напьемся до бесчувствия.

— Любовь исключает трах, — отвечала она неожиданно назидательно, — так что выбирай.

— Что бы ты сама предпочла?

— Честно, мне все равно. Ты красивый мальчик, а я делаю все так, как ты хочешь. Меня не надо просить, но я и не бросаюсь на шею. Тебе ведь это нравится?

— Секс, говорят, для здоровья полезен, — сказал я ей.

— Значит, это плохое дело.

— А любовь?

— Любовь должна быть несчастной…

— Ну почему?

— Потому что мне так хочется.

— Тогда, наверное, секс.

— Как скажешь, — ее поведение едва изменилось. Томность ее и болезненная заторможенность исчезли, и теперь она была просто мила и прелестна. Мы уже полчаса шли куда-то по этому бессмысленному городу (терпеть его не могу), но с ней идти все же было несколько приятнее.

— Я играю в твою игру, — сказала вдруг она, — но могу сломаться. Знаешь, я совсем не за этим сюда приехала. Я ищу одного человека, он мне нужен.

— Человека?! Наивно-то как…

— Нет, ты не понял. Он необыкновенный просто. И еще — он играет в мою игру.

С ней было славно. Нет, слабо сказано. С ней было очень по-новому. Обычно теряешь интерес к такой добыче, когда она совсем твоя. С ней было иначе. Первый эксперимент этого утра удался, а ведь я так много поставил на него. Картина мира дала сбой, или я просто поверил и смог… Раньше мне надо было не хотеть девицу, чтобы получить ее. Сегодня же утром я получил то, что захотел, захотел откровенно. Более того, она оказалась таким чудом и все это делала так мило… Мы обедали с ней часа в четыре опять у меня в отеле. На лестнице появился Даэмон, вдребезги разбитый алкоголем. Дьявол спускался по лестнице, спускался, как старый больной пес. Еще и небрит. Первый тур проигран, маэстро спиритуале. Ты сам отравил меня интересом к окружающему, я почувствовал боевой азарт. Она сидела к нему спиной, Даэмон уставился на нас и недолго думая подошел к столу.

— Подумаешь, герлу склеил — сказал он громко и презрительно. Кэтти резко обернулась на его голос. Потом бросилась навстречу.

— Это ты!!! — словно стон.

И опустилась перед ним прямо на пол.

Поначалу я хотел было зашвырнуть в него симпатишной ресторанной тарелкой. Потом в нее. А потом я подумал, что это будет несолидно и такая реакция еще больше все испортит. Даэмон поднял ее с колен.

— Ах, юная Екатерина!.. — произнес он насмешливо, — ты второй раз в моей жизни оказываешься как нельзя кстати. Вот этот самый дядя пытался тебя склеить? Дядя плохой.

— Это мой друг, Джордж. О нем я и говорила, — сказала мне Кэтти, глядя на темного архонта с непристойным благоговением. Как она преобразилась — того гляди укусит.

— Вы хоть покушайте со мной, — сказал я неуверенно.

— Вина, — сказал Даэмон, — вина за чудесную встречу. Кэтти, ты выиграла для меня раунд, причем я-то при том спал. Но алкогольный сон тяжел и нелеп, как форейтор верзила. Нынче же в мою карету запряжена не в пример более великолепная лошадка. Он тоже вошел в роль. Глаза его блестели. Его поведение слегка переходило грань современных приличий, я имею в виду, что он делал с Кэтти на виду у всех. Фактически, это уже и не было обычной лаской.

— Джордж, вы похожи на тучу. Мне даже стыдно перед вами становится.

— Кэтти, откуда ты его знаешь? — я не хотел говорить с ним.

— Это мой сказочный принц, — сказала она, — кажется, мы всегда были знакомы.

— Вы пообщайтесь пока, — примирительно изрек Даэмон, закуривая, — я пойду погуляю…

— Сиди здесь, — резко сказал он Кэтти, порывавшейся было встать за ним следом, — развлекай человека светскими беседами… Человека он проговорил особенно выразительно. И смылся.

— Это московский артист с выдуманным именем, причем именем дурацким, с карманами набитыми фантиками для дешевых фокусов… Что ты могла в нем найти?

— Я просто один из этих фантиков, — она говорила теперь с прежним мечтательным видом, от которого съезжала крыша, — и не вздумай больше говорить о нем плохо.

— Прости… Можешь рассказать, как вы познакомились? Ты с ним случайно оказалась, мне кажется. Никак не мог бы подумать, что есть в нем что-то для тебя притягательное.

— А я знала, что его встречу…

— Вот как… Она проснулась и оглядела мир совсем другими глазами, будто увидела что-то…

— Нет, ты не думай, все это совсем обычно для глупой девочки, которой взбрело в голову обратить на себя внимание кого-нибудь не такого… как все. Просто взяла однажды и пошла гулять в мини, далеко от нашей улицы, чтобы мама не видела и глупые одноклассники… Не знаю, с чего бы это. Все произошло сразу — а они так и липли ко мне, но я удивленно глазами хлоп-хлоп, в смысле — вам чего, джентльмены? Она рассеянно закурила свой «Кент».

— …И знаешь, сразу ведь подействовало. А потом я пошла гулять по ночной улице — неужели, думаю, никто особенный мне сегодня не встретится? Почти ночь уже была. И тут возник Он. Садится себе в автобус, дверь закрывается, и только теперь он замечает меня. Помахал ручкой, а я ему. Автобус тронулся, и вдруг останавился, и открыл дверь. Даэмон медленно подошел ко мне.

— Неразумно махать рукой первому встречному. Ну а к последствиям ты готова?

— Как ты смог остановить автобус? — только и спросила я.

— У меня часто некие парапсихологические способности наблюдаются. Ладно, пошли, мне тут холодно чего-то. Мы пошли по маршруту. Он славный, мне понравился, обезбашенный такой…

— А последствия? — спрашиваю я.

— Просто будешь сегодня ночевать у меня. И все. На меня даже не посмотрел, что я скажу, только курит и глядит в сторону. Потом поймал тачку и мы поехали к нему в центр. Дома он мне говорит — ложись здесь. Так говорит — я даже подумать не могла, что можно его не послушаться, начала раздеваться. Свет был погашен, дверь хлопнула. Он ушел… странно, правда? Через пять минут зазвонил телефон, я взяла трубку. Его голос.