Вальтер не возражал:

— Забирайте!

— Эйны поселят обоих в старом складском помещении. Это ведь неодушевлённые предметы, а не живые люди. Пусть они там и проводят время. Выпускать их на волю нельзя, а в изоляции — пусть продолжают функционировать. Эйнские мудрецы будут приходить к ним и упражняться в изучении их тайных механизмов…

— Но почему только этих двух? Возьмите всех!

— Всех нельзя. У эйнов ведь не свалка мусора, да и нельзя им слишком сильно вмешиваться в ваши исторические процессы. Живите по своим законам — так, как вам положено, а это будет наша помощь лишь для тебя одного.

— Ну что ж, и на том спасибо. Мне бы не хотелось расставаться с тобою и с эйнами навсегда. Мне всегда будет не хватать вашего мира.

Оа сказала:

— А эйнам — вашего. Они скучают по вашему миру. Мы ещё будем встречаться…

Вальтер спросил:

— Ты уже уходишь? Но я так и не понял: это всё мне снится или происходит на самом деле?

— Да какая тебе разница? — сказала Оа. — Главное ведь не это, а то, как ты проживёшь свою жизнь.

На следующее утро Вальтер проснулся, оттого что в камеру вломилась толпа ошалелых журналистов и телевизионщиков.

— Господин Вальтер! Господин Вальтер! Мы вас поздравляем!

— С чем? — угрюмо спросил Вальтер, не вставая со своего топчана.

— Вы разве не знаете, что все обвинения, выдвинутые против вас, признаны смехотворными и сняты с вас?

— Впервые слышу. Мне этого никто не сообщал.

— Сегодня утром господин Меценат и его правнук Це-Фон публично заявили, что отправляются в длительное путешествие. Перед отъездом господин Меценат сделал ещё одно заявление, согласно которому с вас снимаются все подозрения и вас отпускают на свободу.

— Ну и слава богу, — сказал Вальтер и встал. Он уже понял: встреча с богинею была очередным сном. Но на всякий случай спросил: — А что, были ли в минувшую ночь на острове какие-нибудь землетрясения или наводнения?

— Нет, ничего не было, — ответили ему.

— Ну, я так и думал, — сказал Вальтер усмехнувшись. — Господа! Разрешите пройти!

— Да куда же вы?! Мы вам ещё столько хотели задать вопросов!

— Извините, но мне сейчас очень хочется домой, — сказал Вальтер. — Меня ждут там мои родные. Ко мне сын приехал, а с ним и его жена, и я соскучился по всем своим родным, а моему пасынку скоро идти в школу — учебный год вот-вот начнётся. Дел много.

— Но мы так хотели услышать от вас ответы на некоторые важные вопросы, — взмолилась какая-то журналистка, голос которой показался Вальтеру знакомым.

Он с изумлением поднял глаза и увидел перед собою молодую женщину. Она была та самая, которая ему приснилась сегодня ночью в образе богини. И только теперь он понял: она была та же самая, которая по её же словам исполняла роль переводчицы для своего народа, а ещё любила водить детей в этот мир на экскурсии.

Как она здесь оказалась? Что она здесь делает? Почему одета так же, как и все наши люди?

Ответ получался только один: так зачем-то нужно; они ведь наблюдают оттуда за нами. А лишних вопросов задавать богам нельзя. И особенно богиням.

Вальтер смягчился:

— Приходите все сегодня вечером к Старому Маяку, — сказал он. — Я выйду к вам на поляну — туда, где лежит поваленное бурей дерево, и в течение получаса готов буду отвечать на любые ваши вопросы. Вас такой вариант устроит?

Все были согласны, и Вальтер выбрался, наконец, из здания полицейского участка. Выйдя на воздух, на слепящий, яркий солнечный свет, он зажмурился. Всё его семейство в полном составе стояло на улице и ожидало его выхода. Сын, дочь, жена, пасынок, сосед Бьёрн со всем своим семейством. Особо бросалась в глаза мощная фигура Лаэрта — он стоял рядом с Альбиной. Никого больше они к себе не подпускали, хотя попытки прибиться к ним и были. Вальтер поздоровался со всеми кивком головы и сказал, что очень хочет домой — на Старый Маяк.

Домой они шли пешком, неторопливо обсуждая ближайшие жизненные планы. Тереза упрекнула мужа:

— Ты ведёшь себя так, словно бы и не сомневался, что никаких пятидесяти лет тюрьмы у тебя не будет, и ты точно знал, что выйдешь на свободу.

— Ну что ты, — сказал Вальтер. — Я впервые в жизни усомнился во всём, но теперь, как вижу, напрасно. Надо было верить, что всё будет хорошо, и не терзать себя сомнениями.

По пути они зашли в таверну «Синий рубин», и Вальтер попросил у хозяина шампанского — для всех без исключения присутствующих здесь. Ко всеобщему изумлению, выпил и сам.

Кто-то из проникших туда журналистов спросил:

— Господин Вальтер! Вы наконец-то избавились от пагубной привычки никогда не пить спиртных напитков?

— Ни от чего я не избавлялся, — пробурчал Вальтер, — просто сегодня для меня очень счастливый день. А шампанское и в самом деле — божественное.

— Это урожай тридцатитрёхлетней давности, с лучших виноградников Умбрии, — уточнил Адриан, хозяин таверны.

— Я так и понял, — сказал Вальтер. — А теперь, господа, разрешите откланяться.

И всё семейство вышло из таверны и отправилось к Старому Маяку.

Свой путь к дому Вальтер проложил таким образом, чтобы они прошли подальше от Мраморной Колоннады и поближе берегу Океана. Вальтер спустился к воде. Вода была тихая-тихая, а волны изображали то ли притворное смирение, то ли настоящее равнодушие. Вальтер окунул ладони в морскую воду и умыл себе сначала лицо, а затем и всю голову. Тихо прошептал: «Спасибо!» Солёные капли попадали в рот, стекали за шиворот.

— Надеюсь, ты не отправишься сегодня же к своим любимым Остроконечным рифам? — спросила Тереза.

— Нет, — ответил Вальтер. — Мне теперь не до этого, есть дела и поважнее. А теперь — идёмте домой поскорее, пока нас не заметили люди из ресторации!

После обеда все перешли в библиотеку. Это теперь был своеобразный штаб, мозговой центр, и всем казалось, что именно в этом сводчатом помещении с книгами от пола до потолка, с видом на Океан за окном — и можно прийти к каким-то разумным выводам.

Сын Вальтера Николаус спросил отца:

— А чем всё-таки объяснить то, что твой мучитель Меценат так внезапно отстал от тебя?

Вальтер сказал:

— А не надо ничем объяснять. Отстал — вот и хорошо.

— Но ведь это же какая-то непостижимая тайна! В чём причина? Мне кажется, ты что-то знаешь, но не говоришь нам.

Лаэрт возразил Николаусу:

— Иногда лучше бывает не знать, чем знать.

— А я хочу знать! — запальчиво возразил Николаус.

Вальтер всмотрелся в окружающие его лица. Все смотрели на него с таким видом, словно бы он один знал какую-то тайну, но не спешил её выдавать. Подумал: «А ведь это всё свои люди, не чужие, не враги…»

— Весь окружающий мир состоит из одних сплошных тайн, — ответил Вальтер. — Доискиваться до них нужно лишь в том случае, если тебе это зачем-то очень и очень нужно. А если не нужно, то и пусть они, эти тайны, себе существуют. Какая нам разница?

Тереза удивилась:

— Тебе не интересно знать, куда делся Меценат и почему он так внезапно оставил тебя в покое?

— Абсолютно не интересно, — ответил Вальтер. — Для меня он всегда был простым механизмом по выплачиванию денег. Роботом-деньгодателем и ничем больше. Гораздо больше меня беспокоит то, что я остался пока без работы. Мне придётся искать нового робота, и он будет, быть может, ещё даже и хуже, чем этот ничтожный Меценат. Вот это и есть то самое, что меня беспокоит по-настоящему.

Тереза сказала:

— В следующий раз тебе попадётся денежный магнат честный и благородный, который поставит деньги на службу человечеству. Он заметит тебя и возьмёт к себе на работу.

Вальтер рассмеялся.

— Почему-то так не бывает, как ты говоришь. Я думаю, на нашей планете не было ещё ни одного такого случая. Нами управляют только сумасшедшие, негодяи и извращенцы, и мы, по какой-то непонятной причине находимся у них в руках.