Да и у самой Жени личная жизнь постепенно становилась личной в прямом смысле слова. За ней ухаживали ребята – вожатые с факультета физического воспитания. Несмотря на то что конкуренция оказалась жесткой (в педагогическом институте мужчины всегда на вес золота), Евгения от нехватки внимания не страдала. Оказывается, чертовски приятно чувствовать себя в центре внимания! Воспоминания о Косте притупились. Правда, Женя все еще оставалась верной ему, но уже скорее из упрямства.

А осенью, выбрасывая мусор, она случайно увидела в ведре порванный конверт. Внимательно присмотревшись, Женя поняла, что это письмо от Кости. Второе письмо. Видимо, строгая мама не удержалась и прочла его без ведома дочери, а ознакомившись, решила, что юной красавице еще рано читать подобные строки.

Женя долго складывала рваные мелкие кусочки как мозаику, потом попыталась прочитать длинное и проникновенное письмо. В нем Костя писал, что Женя всегда ему нравилась, но его не поняли бы друзья-одноклассники, да и Варя нашла бы способ досадить им, и поэтому он два года держался от Жени подальше. И только в армии, когда есть время подумать, осознал, какую глупость допустил. И что он... любит Женю. Вернувшись домой, обязательно предложит ей встречаться и будет верным другом. Костя даже умудрился сочинить стихи, корявые, трудно читаемые, но старательно переписанные. Видно, очень хотел вымолить прощение.

Женя плакала над обрывками долго, навзрыд. И не от счастья, не потому, что ее мечты исполнились и Костик, веселый, порядочный, культурный парень, наконец понял, кто ему нужен на самом деле. Она слезами провожала свою первую любовь, потому что с тех самых пор, как они встретились, прошло ровно четыре года, и девушка поняла – ее первая, такая ранимая и проникновенная любовь постепенно уходит. Уходит вместе с бессонницей, с наивными стихами и толстой тетрадью, куда их записывала рука девочки, девушки... Она поняла, что ничего постоянного не бывает, и чувства, которые, казалось, будут пылать вечно, угасают подобно костру. Дров для него больше не осталось, и даже искреннее признание не смогло разжечь пламя с новой силой. Евгения разлюбила человека, ради которого совсем недавно готова была отдать жизнь.

Они встретились осенью, в десятидневный отпуск Кости. Он с изумлением смотрел на нее, не отводя глаз. Как же она изменилась! Из нескладной, невзрачной девчушки Женя превратилась в привлекательную девушку, и даже мешковатая одежда не скрывала ее красивой пропорциональной фигуры.

– Почему ты не отвечала на мои письма? – спросил Костя.

– Я не стану говорить о причинах.

– Ты не хочешь со мной встречаться? – удивился он. Казалось, подобного приема парень никак не ожидал. – Я вернусь через полгода, мне осталось служить всего ничего... – попытался он подсластить пилюлю.

– Мне сложно сейчас ответить однозначно, – сухо произнесла девушка с толстой длинной косой.

Приблизительно так они поговорили, а потом начались еженедельные послания из воинской части. Костя писал с завидным постоянством. О любви, о том, что скучает, строил планы на будущее. Женя отвечала ровно и спокойно. Она писала о новостях, которые происходят в городе, выставках, новых кинофильмах, о школьных товарищах – и ни слова о себе. Они поменялись местами – ну как Татьяна Ларина и Евгений Онегин.

Подтянутый, стройный Костя, приехав в Москву, первым делом пришел к Жене с букетом тюльпанов. Вручив цветы, остановился у порога и понял ее ответ по глазам.

– Значит, не хочешь? – спросил, в упор глядя на нее.

– Не смогу, – честно ответила Женя.

Периодически Костя пытался восстановить отношения, он оказался прекрасным другом, но... ответить ему взаимностью Евгения уже не могла. Говорят, в одну и ту же реку не входят дважды... Наверное, так оно и есть...

И вот он снова объявился, прекрасно зная, что Женя вышла замуж.

– Я же не прошу тебя развестись с мужем, – удивленно произнес он, когда Евгения сообщила о своих новостях. – Но брак не ставит крест на друзьях юности. У нас не восточные нравы, ты не обязана надевать паранджу и ни с кем не общаться. Или ты считаешь, что замужняя дама обязана сидеть дома, варить борщи и носа из квартиры не показывать?

– Нет. Почему же? Жизнь должна быть разнообразной.

– Так в чем, собственно, проблема?

Проблема заключалась в том, что даже балет в Большом театре не мог сравниться с тихим спокойным вечером на диване рядом с Виталиком. И только когда у мужа появились неотложные дела, вопрос разрешился сам собой, и Женя согласилась пойти с Костей на балет. Правда, она долго мучилась – говорить ли о спутнике мужу, но потом решила, что даже маленькая ложь неизменно порождает другую, и сделав вывод, успокоилась. Обязательно расскажет.

После театра верный поклонник отвез ее домой и отбыл восвояси, оставив свою визитку со словами:

– А вдруг когда-нибудь и я тебе понадоблюсь.

За их прощанием внимательно наблюдала пара глаз.

Виталик посмотрел на часы и облегченно вздохнул: с момента окончания спектакля прошло ровно сорок пять минут. Интересно, а как бы он отреагировал, заметив хотя бы намек на то, что Женя и этот... любовники. Сложно, ой как сложно. Нет, развод! Ни о каком прощении не могло быть и речи. Говорят ведь, что измена женщины глубже. Чтобы изменить, женщина должна созреть, хорошенько подумать, решиться и влюбиться в своего любовника. У мужчин же все проще – разуму и чувствам за физиологией не угнаться. И все же... А может, не стоит быть столь категоричным? Особенно учитывая, что и сам он не безгрешен.

А ведь на месте Снежанны могла быть Женя. Могла... Но... увы. Она беспрекословно тянет воз, уготованный судьбой, а он... ведет в театр другую. Какой же он мерзавец. Может, признаться, все рассказать, покаяться? Посвятить жену в разработанный план?

Виталик даже мотнул головой, отгоняя прочь эту мысль. Нет, не нужно. Ни к чему хорошему это не приведет. Конечно, Женя верная и преданная жена, она его простит, даже сомневаться не стоит, но лучше лишний раз не теребить ей душу. Пусть все остается пока, как есть... Потом, если все удастся...

Засыпая, Виталик улыбался. Не солгала. Честно призналась, что пригласил ее в театр давнишний, еще школьный товарищ. У него пропадал билет, вот Женя и согласилась.

Евгения подумала, что сделала правильно, не открыв всей правды о Косте. Да, школьный друг, не более. Впрочем, как может повлиять прошлое на будущее? Никак! Прошлое уже позади. Дни, месяцы, годы растворились в небытии, оставив после себя воспоминания, желтеющие и выцветающие, словно старые газеты.

– Боже мой! Тома! Если ты будешь так лихачить, нас заберут в милицию и мы не сможем проследить за Виталиком, – повысила голос Женя. От переизбытка адреналина кровь застучала в виски.

Подруга пыталась не упустить из виду роскошный «мерседес» и поэтому, не обращая внимания на возмущенных водителей, подобно танку пробивалась вперед.

– Не командуй! – рявкнула она, увлеченная процессом езды. – Я вообще терпеть не могу, когда меня отвлекают за рулем советами, как мне ездить. Сначала сама права получи, попробуй проехать по нашему городу, а тогда посмотрим, что ты запоешь.

Евгения ни в коей мере не обиделась на Тому. Она не так часто ездила вместе с подругой, но и нескольких раз хватило, чтобы понять – в салоне автомобиля Тамара становится совершенно другим человеком. Как будто в нее вселяется тысяча чертей. Она ругалась, бибикала, если едущий рядом или впереди водитель допускал малейшее нарушение, оплошность, ошибку.

Наконец Тома резко свернула к обочине.

– Ну и куда он направляется? – спросила она, показывая рукой на Виталика, который быстрым шагом подошел к магазину цветов.

Через несколько минут он появился с небольшим элегантным букетом.

– Надо же, – не удержалась от язвительности Тома. – А тебе букеты дарит только на Восьмое марта да на день рождение.

– Но у него маленькая зарплата. Ты же знаешь, что нам и так вечно денег не хватает. – Женя попыталась было оправдать мужа, но осеклась, сообразив, что сейчас, в свете последних событий, ее оправдания мужа звучат по меньшей мере нелепо.