"В Президиум Верховного Совета СССР ОТ НАРОДНОГО ДЕПУТАТА СССР, ЧЛЕНА-КОРРЕСПОНДЕНТА АН СССР, члена Союза писателей СССР Аверинцева С.С.

Я безоговорочно поддерживаю добрую и справедливую мысль — дать звание Героя Социалистического Труда Маргарите Ивановне Рудомино, с именем которой связан долгий и славный период в жизни Библиотеки иностранной литературы.

Ее подвижническими трудами, ее благородной человечностью и высоким профессионализмом заложены основы традиции, унаследованной рабочим коллективом и доказавшей свою устойчивость в тяжелые времена, последовавшие за уходом Маргариты Ивановны. Долг благодарности общества по отношению к такому человеку не может быть забыт. Ее труд был героическим в самом буквальном смысле слова.

17 января 1990 года С.Аверинцев".

"МАРГАРИТА ИВАНОВНА РУДОМИНО (1900–1990)

Маргарита Ивановна не дожила несколько месяцев до своего 90-летнего юбилея. Она не была суетна, но тем не менее свои последние дни провела в надежде на то, что ей присвоят звание Героя Социалистического Труда. Не дождалась. Звание, несомненно, она получит — но уже посмертно, ведь у нас воистину "любить умеют только мертвых". И помешали ей порадоваться этому финальному аккорду ее долгой и такой достойной жизни жалкие людишки, чьи имена не хочется упоминать в этом скорбном тексте. Они приходят и уходят, успевая, к сожалению, причинить много зла, а такие люди, как Маргарита Ивановна Рудомино, остаются навсегда — в памяти людей, с нею бок о бок работавших (увы, их осталось очень мало); в сознании тех, кто уже не застал ее на директорском посту, и несомненно в легендах, что сложат о ней последующие поколения. И пусть складывают, ибо Маргарита Ивановна действительно была личностью легендарной. Она прожила почти целый век — со всеми его трагическими потрясениями. В страшные годы она как могла спасала людей — брала на работу тех, кто уже ни на что не рассчитывал. Давала убежище, пристанище. Она поразительно понимала людей и знала, кто чего стоит. Она знала несомненно и то, чего стоит сама — ей не была присуща ложная, дурно понимаемая скромность. И сотрудников находила по своему образу и подобию — людей особой, ныне почти ушедшей культуры, интеллигентности, внутреннего изящества души. И, конечно же — огромных знаний и разнообразных талантов. И была для всех них — Маргарита Ивановна, а они для нее до конца так и остались: Инна, Галя, Маля… И наряду с собственными, нежно любимыми детьми, — и этих людей ощущала родными, радовалась их успехам, печалилась их неудачам. Но самым главным ребенком навсегда оставалась — созданная ею библиотека. И хотя мы подчас склонны были скептически воспринимать многократно повторенные рассказы о том знаменитом шкафе (воистину — чеховский "многоуважаемый шкаф"), с которого все начиналось, — но ведь это правда, юная девочка приехала в далекие уже от нас 20-е годы в Москву — и осталась в ней, вписавшись в столичную жизнь неразрывно и навсегда. Обо всем этом (и о том, что было после) Маргарита Ивановна рассказала в одном из последних номеров журнала "Наше наследие" — и в этом ее рассказе за горечью, которой были окрашены ее последние годы, когда она была вынуждена Библиотеку покинуть, — звучала все та же истинная гордость своим детищем, в которое она вложила столько человеческого таланта, столько душевного тепла — да и столько страданий, и в итоге — столько счастья. И после ухода она продолжала следить за всем, чем жила Библиотека (а жила она разно, и это Маргариту Ивановну очень тревожило и огорчало), знала все новости, по-своему их осмысливала и интерпретировала. Так мать благословляет в дальний путь своего ребенка, так садовник всю жизнь возделывает любимый сад. И вот Маргариты Ивановны нет, и надо жить без нее — всегда оглядываясь при этом, а что бы она сказала, и поверяя все свои поступки — ее волей, ее совестью, ее мудростью.

Да, мы непоправимо осиротели — и пусть придут другие люди, пусть они будут умнее, талантливее, образованнее — Маргарита Ивановна навсегда останется единственной в своем роде. Неповторимой. И — незабываемой. И пусть "бег времени" — неудержим — над Маргаритой Ивановной Рудомино он не властен. Ибо умерло только тело — а душа, ее вещая душа всегда будет жить в этих стенах. В памяти, в сознании, в легендах.

Коллектив ВГБИЛ".