Чувство гордости и радости испытывали мы, советские библиотекари и друзья Маргариты Ивановны, так же как и наши зарубежные коллеги, когда в 1973 г. ей было присвоено звание почетного вице-президента ИФЛА, а во время празднования 50-летия ИФЛА в 1977 г. в Брюсселе Маргарита Ивановна была членом юбилейного комитета ИФЛА наряду с такими крупнейшими деятелями библиотечного мира, как А.Брейша-Вотье (Австрия), Ф.Френсис (Великобритания) и ГЛибарс (Бельгия).
Когда я вышла на пенсию, то каждый раз, бывая в Москве, обязательно навещала Маргариту Ивановну. Она была уже на "вынужденном отдыхе", несмотря на огромную работоспособность, энергию и желание работать в любимой библиотеке. Это были незабываемые встречи.
Каждая из них давала так много! Маргарита Ивановна щедро делилась своим огромным опытом и взглядами на библиотечное дело и всегда беспокоилась о настоящем и будущем своей дорогой ВГБИЛ. Мы говорили об ИФЛА, историей и деятельностью которой Маргарита Ивановна занималась до последнего времени и публиковала интересные статьи по этим вопросам. Мы много говорили и об истории нашего библиотечного дела, живым воплощением лучших традиций которого была она сама. Так я узнала о том, что Маргарита Ивановна была близко знакома с Л.Б.Хав-киной и считала себя во многом ее ученицей. Маргарита Ивановна делилась также со мной планами своей научной работы. Я бережно храню книги и статьи с ее дарственными надписями, а также теплые и всегда очень красивые открытки, которые много лет получала от Маргариты Ивановны в ответ на мои поздравления к праздникам. Меня всегда поражали ее прямота, искренность, точность суждений, великолепная память. Огромное уважение вызывала ее полная отдача себя библиотечному призванию, библиотекам и книгам, привязанность к друзьям и семье, всегда удивляла ее необычайная энергия, целенаправленность, эрудиция и культура.
В июле 1990 г. советские библиотекари, а также многие зарубежные друзья Маргариты Ивановны готовились отметить ее 90-летний юбилей. Мы все с большой радостью ожидали это важное событие. В конце марта я позвонила Маргарите Ивановне из Ленинграда, чтобы сообщить ей о том, что в журнале "Zentralblatt fűr Bibliothekswesen" будет напечатана о ней статья. В это время Маргариту Ивановну как раз собирались отправить в больницу, но она, хотя ей было очень плохо, все же поговорила со мной. Ее последние слова были о ВГБИЛ и ИФЛА. Это был наш последний разговор.
М.И.Рудомино в одном из своих интервью сказала, что руководителем библиотеки должна быть масштабная личность с талантом организатора, человек с широким кругозором и профессиональными знаниями, эрудированный, воспитанный, доброжелательный, любящий книги, умеющий общаться с людьми. Именно такой и была сама Маргарита Ивановна, и это большое счастье для советской культуры и науки, когда ей служат такие энтузиасты книги и просвещения, как Маргарита Ивановна Рудомино.
Л.И. Владимиров. Почетный вице-президент[114]
Существует дружба, которая зарождается и углубляется в процессе долгого жизненного общения между людьми, близкими по характеру, культуре и убеждениям, и существует дружба, которая выковывалась в процессе общих трудовых усилий по достижению общих целей. Однако наиболее надежна, крепка и долговечна та дружба, когда оба эти вида дружбы совпадают. Так сложились мои 36-летние отношения с Маргаритой Ивановной Рудомино, скрепленные к тому же общим культом книги.
Впервые я встретился с Маргаритой Ивановной Рудомино весной 1954 г., когда с группой студентов библиотечного отделения Вильнюсского государственного университета я приехал на практику в Москву. В процессе практики мы ознакомились со всеми крупными библиотеками Москвы и, конечно, не обошли и Библиотеку иностранной литературы, которая тогда ютилась на улице Разина. В библиотеке, несмотря на большое количество читателей и тесные помещения, царил удивительный порядок, а среди сотрудников библиотеки — дух доброжелательности и компетентности. Здесь со студентами встретилась Маргарита Ивановна. В непринужденной беседе она рассказала нам о сложной истории библиотеки, о ее задачах и значении и о библиотечной профессии, о высоком ее призвании и ее незаслуженно скромном положении в обществе, о трудностях и радостях библиотечной работы. Своей открытостью, простотой общения и убежденностью она просто обворожила моих студентов. Я тогда договорился с Маргаритой Ивановной о возможности отбора из обменного фонда литературы для библиотеки ВГУ.
Затем я встретился с Маргаритой Ивановной весной 1958 г., когда в Вильнюсе был основан республиканский центр Национальной комиссии СССР по делам ЮНЕСКО, а я был избран его председателем. Первую обстоятельную консультацию по этому поводу я получил от Маргариты Ивановны. Она тогда меня предупредила, чтобы я не ожидал слишком многого от деятельности этой комиссии, но благодаря ей у нас как бы открылось еще одно маленькое оконце в мир европейской культуры, и мы должны как можно лучше использовать это, пропагандируя идеи ЮНЕСКО, поддерживая мероприятия этой организации для пользы нашего общего библиотечного дела. Тогда я и стал верным союзником Маргариты Ивановны Рудомино.
Еще раз я встретился с ней 24 сентября 1959 г. на юбилейной научной сессии, посвященной 50-летию Саратовского университета. Я читал доклад на тему "Вопросы подготовки высококвалифицированных специалистов для научных библиотек". В своем докладе я заявил, что в настоящее время такие специалисты, судя по учебному плану Московского государственного библиотечного института (ныне Московский государственный институт культуры), не готовятся и готовиться не могут и что по примеру Вильнюсского университета должны создаваться кафедры библиотековедения при университетах для подготовки специалистов для библиотек любого профиля, в том числе и для научных и специальных библиотек. Этих моих утверждений не могли выдержать присутствовавшие на сессии представители института. Они атаковали меня со всей силой своего красноречия, их начали поддерживать некоторые другие участники сессии. Один из них даже обвинил меня в поддержке буржуазных взглядов на библиотеку. И тут в дискуссию, принявшую сугубо односторонний характер, вмешалась Маргарита Ивановна: "А ведь Владимиров прав: не готовят наши библиотечные институты специалистов для научных библиотек. Их нужно готовить как-то иначе, и нам следует прислушаться к голосу представителя университета, руководящего одновременно и университетской кафедрой библиотековедения, и научной библиотекой. Ведь и ВГБИЛ получает из институтов совершенно неподготовленных для работы в такой библиотеке молодых "специалистов", которым нужно доучиваться и переучиваться".
Одной из черт, свойственных Маргарите Ивановне, было ее чувство нового. Она поддерживала все новое, прогрессивное, и это зачастую невзирая на мнение большинства. Ей был совершенно чужд дух конформизма, приспособленчества, бюрократической рутины, за что ее, по-видимому, не любили многие вышестоящие чиновники от библиотечного дела.
Мои отношения с Маргаритой Ивановной с течением времени углублялись и расширялись. Постепенно пришли знакомство и дружба семьями. Летом 1968 г. она была нашим гостем в Нью-Йорке, ознакомилась с нашим житьем-бытьем в этом шумном городе-гиганте, со штаб-квартирой ООН и библиотекой ООН, которой я тогда руководил, и, конечно, с самим городом, с его прекрасными музеями, Нью-Йоркской публичной библиотекой и замечательным книжным магазином "Брентано".
Уже после моего возвращения из Нью-Йорка она приезжала к нам в Вильнюс с мужем Василием Николаевичем Москаленко, человеком большой культуры и начитанности. Их приезд не был связан со служебными делами, а бьгл чисто туристическим, познавательным. Особенно их заинтересовали архитектурные памятники и старый город. Василий Николаевич заглядывал в каждый живописный дворик и увлеченно восхищался стариной. Их поразил архитектурный ансамбль древнего университета с его еще более древней 400-летней библиотекой, а в ней — зал старопечатной и редкой книги с фресками и богатой экспозицией раритетов. Второй раз Маргарита Ивановна посетила Вильнюс 12 лет тому назад с целью, как она подчеркнула, разыскать свои литовские корни. Многие считали ее фамилию французского происхождения. Это, конечно, заблуждение: в Великом княжестве Литовском с XVI в. был известен шляхетский род Рудамина. Одним из виднейших представителей этой семьи был Казимир Станислав Рудамина, живший в первой половине XVII в. Он учился в Падуанском университете, был композитором и искусно играл на лютне. В 12 км от Вильнюса расположено местечко Рудамина с костелом, построенным в 1592 г., которое мы и посетили.
