В те же дни в здании ВГБИЛ прошел митинг библиотечной и научной общественности Москвы, с которого я получила следующую телеграмму:

О последних событиях в своей жизни я писала в июне 1989 года коллеге, бывшему директору Берлинской государственной библиотеки Ф.Краузе.

Москва, 21. VI. 1989 г.

Милая далекая Фридль,

<…> Что о себе рассказать? Переживала и переживаю вместе с коллективом ВГБИЛ их неурядицы с руководством Библиотеки. Сейчас ждем нового руководителя. Не везет Библиотеке… Переживаю также общее падение библиотечного дела в стране. Посылаю Вам копию статьи из нового журнала Фонда культуры СССР "Наше наследие" (№ 2,1988) "Беды и перспективы библиотек", где имеются и мои высказывания. Кстати, в этом же журнале в № 6,1988 год, который скоро выйдет, печатается мое интервью из истории Библиотеки. Как видите, я вновь вхожу в нашу библиотечную жизнь и жизнью удовлетворена. Чувствую себя неплохо и надеюсь еще пожить и поработать. О зимней болезни я Вам говорила и хочу о ней забыть.

Дома у меня все в порядке. Адриан с Наташей в начале июля на 1–1,5 месяца уезжают во Францию к друзьям по приглашению. Очень довольны и мечтают впервые увидеть достопримечательности Парижа и других интересных мест. Васю ждем из Армии в ноябре этого года. Он часто пишет и звонит по телефону и чувствует себя хорошо. Отец недавно навещал его в Карелии и остался им доволен. Мы считаем дни до его возвращения. Марианна с мужем на даче строят новый дом и падают от усталости. Старший внук Алеша, окончив японское отделение Московского университета, с удовлетворением работает в АПН по специальности. Женился на милой студентке, оканчивающей в будущем году Историко-архивный институт. Живут отдельно, и я мало его и жену вижу, но все пока хорошо. Живу на даче с Адрианом и Наташей. Погода прекрасная -22-27 градусов тепла. Не так жарко. Ноу нас на даче нет дождей, в Москве ежедневно ливни.

Как жаль, что мы далеко живем друг от друга. А может быть, Вы приедете к нам? Напишите только за 2–3 месяца. Буду рада с Вами повидаться и обо всем поговорить.

Привет всей Вашей большой семье, особенно маме.

Крепко Вас целую. Кланяйтесь Юлиане и Фрейтаг.

Ваша М.Рудомино.

Весной и летом 1989 года отношения между коллективом и дирекцией Библиотеки обострились до предела. В середине мая 1989 г. я писала внуку Васе:

4 мая 1989 г.

…Теперь о моей Библиотеке. Там творится что-то несуразное. За последние 10–15 лет Гвишиани подготовила почву к развалу, к спорам и склокам внутри коллектива. Результат сказался сразу после ее ухода — "падения", и назначения неподходящего, полуграмотного, в смысле культуры и воспитания, нового директора. Коллектив разделился на несколько частей с обвинениями друг к другу и "дракой". Директор не только не смог привести в порядок работу, но и не сумел разобраться с большей частью коллектива. Появились статьи в газетах, появились отклики на ТВ, и с середины апреля несколько отделов Библиотеки объявили забастовку, которая длится и сейчас. 27 апреля на общем собрании коллектива 187 сотрудников Библиотеки проголосовали за объявление директору вотума недоверия (при 18 против). Министерство культуры СССР старается пройти мимо, не желает снимать директора. Некоторые партийные и профсоюзные организации тоже не становятся на сторону коллектива, хотя многие уже меняют свои позиции и поддерживают коллектив. Не знаю, чем это кончится. Сейчас война между Советом трудового коллектива и Дирекцией продолжается с требованием провести конкурс на замещение поста директора. В феврале написала письмо Д.С.Лихачеву, которое было переслано в МК, но ответа не последовало…

В этом же письме писала о себе:

..Я довольна своими 88-ю годами, довольна окружением, удовлетворена своей относительной активностью, радуюсь дружеским отношениям и общением со многими людьми.

В результате борьбы между коллективом и администрацией ВГБИЛ, коллектив добился права самому выбирать директора Библиотеки на конкурсной основе. Выборы были назначены на 30 октября 1989 года.

За день до выборов я послала коллективу ВГБИЛ следующую телеграмму:

День 30 октября 1989 года открывает новую страницу истории ВГБИЛ, исключительно важную для дальнейшего ее развития.

Мне хочется видеть нашу Библиотеку как самостоятельную, сильную научную библиотеку, как подлинный центр познания мировой культуры и науки;

мне хочется видеть нашу Библиотеку, оснащенную компьютерами, автоматизированным каталогом, другой новой техникой;

мне хочется, чтобы Библиотека нашла новые творческие пути для раскрытия содержания ее уникального книжного фонда.

Мне хочется, чтобы вернулась благоприятная и дружеская атмосфера внутри коллектива и были установлены единые права научных и библиотечных отделов.

Наш и зарубежный опыт показал, что во главе крупной библиотеки любой страны, особенно в современных условиях, прежде всего должна стоять масштабная личность, ученый, не обязательно только библиотекарь, человек с широким кругозором, доброжелательный к людям, известный общественный деятель. Уверена, что такой директор сможет выполнить задачи, стоящие перед нашей Библиотекой.

Желаю всему коллективу ВГБИЛ день выборов провести во взаимопонимании и единодушно выбрать достойного директора.

Маргарита Рудомино.

Москва, 29 октября 1989 г.

30 октября 1989 года директором ВГБИЛ был избран известный ученый, депутат Верховного Совета СССР Вячеслав Всеволодович Иванов. Я была очень довольна. Понимала, что наконец Библиотека вырывается из рук бездарных, серых чинуш, которые по своей сути могли приносить научному учреждению только вред. Когда мне позвонил журналист "Литературной газеты" Евгений Кузьмин и сообщил результаты выборов, я сказала ему: "Я счастлива".

От коллектива Библиотеки я получила следующую телеграмму:

В конце ноября 1989 года получила еще одну телеграмму и убедилась, что мои труды были не напрасны:

Все это время я полностью жила делами моей Библиотеки и в целом библиотечными делами страны. Я была в курсе всех дел Библиотеки и видела, что я нужна, что нужны мои советы. В общем, я с головой окунулась в жизнь Библиотеки.

Последнее время у меня часто стали бывать не только мои старые сослуживцы, но и молодежь Библиотеки: Катя Гениева, возглавлявшая Совет трудового коллектива и борьбу с чиновничьей администрацией Библиотеки, и две Олечки — Оля Синицына (Большая Оля) и Оля Мяэотс (Маленькая Оля), близкие по духу Кате. Мне было это бесконечно приятно и очень нужно.

Я была очень довольна, что Катя Гениева, которую я знала как умного научного сотрудника, прекрасного переводчика и литературоведа, замахнувшегося на комментарии к самому известному, но и самому трудному произведению XX века — "Улиссу" Джойса, оказалась прекрасным организатором. И у меня появилась надежда, что она вытянет Библиотеку.