— Брось! Не раскисай, он ещё не скоро вернётся, у нас есть время подготовиться, — оптимизму Домового оставалось только позавидовать.

— Я не смогу…

На кровати застонал мальчик, тот самый, что уже разговаривал с ней:

— Пииить…

Арина бросилась к сумке, отыскала на дне бутылку минералки, поднесла её к сухим растрескавшимся губам. Мальчик выпил совсем чуть-чуть, но его взгляд прояснился:

— О, Голубая Леди, вы пришли… Вы прогоните Кровавый Кошмар и он нас отпустит… Пожалуйста, прогоните его! Пожалуйста!

Она погладила его по мокрому лбу:

— Не бойся, всё будет хорошо, я врач, я помогу!

— Не говорите так, — мальчик окончательно пришёл в себя, приподнялся на локте, — Вы — Голубая Леди, кроме вас нам никто не поможет — ни врач, ни кто!

— Он бредит, — одними губами сказала она Мирону.

— Нет, я говорю чистую правду, — возмутился паренёк, — раньше с нами была Машка, она умела угадывать будущее. Говорила утром, что в обед пойдёт дождь и дождь шёл, говорила, когда и куда нужно идти, чтобы просить милостыню, и мы всегда возвращались с полными карманами… Машка никогда не ошибалась! Слышите? Никогда! Она отговаривала нас зимовать здесь, говорила, что тут живёт зло, но Старшие её не послушали… Старшие умерли. Машка тоже умерла, но сказала, что придёт Голубая Леди — только ей под силу справиться с Кровавым Кошмаром. Машка знала, что Вы придёте. Спасите нас!

Эта небольшая речь потребовала от мальчика всех оставшихся сил. Закончив, он упал на тонкий матрац, часто задышал, пошарил рукой — подоспел Мирон, снова обернувшийся собакой, лёг под худую ладонь. Мальчик успокоился, задышал ровнее — отключился.

— Мирон, я не понимаю… Какая ещё Голубая Леди и откуда ты знаешь этого мальчика?

Собака улыбнулась человеческим ртом:

— А тебе, что не нравится прозвище? По-моему, очень подходит — Голубая Леди…

— Бред какой-то…

— Сестрёнка, это же дети… Они не разбираются в ваших словечках, у них нет большой машины, знающей всё о паранормальных явлениях, вот и зовут непонятные вещи своими именами. Видно девчонка, из Костиного рассказа, и правда имела дар, но не особенно умела им пользоваться… Предсказывала, конечно, что-то, по мелочи… А теперь сама представь, как бы ты назвала неизвестную женщину в голубом платье из своего сна, которая приходит и спасает ребят?

— Не знаю…

— Тот и оно! Голубая Леди, давай-ка вернёмся к нашим баранам, вернее демону и подумаем, как от него избавиться…

Арина почувствовала неладное:

— Стоп. Мирон, ты ведь не ответил на мой вопрос…

— Всё я ответил! Не гони, давай свою сумку…

— Нет, не ответил. Говори, откуда знаешь этого мальчишку?

— В первый раз его вижу!

— Не ври! Тебе и имя его известно! Рассказывай!

Собака нахмурилась, заёрзала на кровати, что-то проворчала, но сдалась:

— Это сын хозяйский… То есть, бывших хозяев отпрыск… Я его с колыбели рОстил. Понимаешь, семейка у меня раньше была непростая, вернее простая как три рубля… Хозяин выпивоха, хозяйка неряха. Я не виню их — жизнь нынче сложная, не потянули они эту жизнь триклютую. Хозяин как-то по пьянке соседа зарезал, ну и ясное дело в тюрьму. Хозяйка с горя запила, совсем про Костика забыла. Вот мы и остались с ним одни во всём мире, а он меня любил, верил в меня, последний пряник за шкаф клал. А потом дом расселили. Все уехали, а Костик вернулся, я тогда ему и показался в собачьем обличии. Жили складно, но однажды он ушёл и не вернулся больше. Искал я его, следы вынюхивал, да разве ж в Москве найдёшь человека? Я и не нашёл и только, когда к вашему отродью переехал, почувствовал, что близко он, что нуждается, что плохо ему…

Арина всё поняла:

— Ясно. Что ж, Мирон, я действительно хочу помочь, но ты сам подумай — как? Я ведь ничего почти не умею! И вообще, кто я такая по сравнению с демоном? Ты же видел его. Он… Он, ужасный, сильный, страшный… Мне одной не справиться.

— Чепуха…

— Мирон — это настоящий Демон!

Домовой опять превратился в бурлящую меховую кучу, обернулся:

— Демон, демон, демон — чё ты заладила? Вот невидаль какая! Знаешь, в чём ваша основная людская проблема? Вы сами себе придумываете трудности, не можете с ними справиться и начинаете убиваться попусту! Демон, ну и что? Кто для тебя Демон? Каким ты его себе представляешь?

— Демон — это одно из высших проявлений зла! Он сильный, безжалостный, беспощадный… Сам же видел, если бы не чудо — он бы меня разорвал на кусочки!

Домовой захохотал:

— Сестрёнка, да ты ничего не знаешь! Это люди придумали, что демоны такие, — он скорчил страшную рожу, завыл: "Уууууу!". — Ты ещё скажи, что они слуги Люцефера, — он снова засмеялся, — Чепуха! на самом деле всё совсем по-другому! Демоны — это, как бы сказать, крайнее воплощение какого-нибудь чувства или страсти — не больше… Есть демоны дня и демоны ночи. Ночные, наш как раз из них, пугают, насылают кошмары, сбивают с проторенной дорожки, толкают на преступление — им нравятся человеческие эмоции, типа страха и отчаяния, но… Ты сейчас удивишься! Есть и дневные демоны! Люди их ещё нимфами звали. Например, демон любви — это именно его работа, когда между мужиком и бабой, как говорят — искра пробегает. Есть демон удачи, демон хранитель и даже демон одухотворения — он иногда приходит к человеку и тот неожиданно для домашних начинает чудить, сочинять песенки душевные или там книжки писать. Короче, люди — дураки. Сами себя перехитрили. Сами себя напугали… Демоны, они ведь в помощь вам даны. Скажем, решил мужик с парашютом прыгнуть, вроде набрался смелости, но чувствует, что может сдрейфить, а к нему бах и Демон отваги прицепился — укрепил его, храбрости добавил чуток, мужик и прыгнул — все довольны!

— Ты хочешь сказать, что в самом понятии слова "Демон", кроется ошибка? — не поверила Арина.

— Угу. Забудь всё, что знала.

— Хорошо — забуду, но знаешь, после сегодняшней встречи, как-то легче не становится. Ты видел, как легко он меня повалил? Не знаю, мне он показался очень даже сильным…

— А я и не сказал, что демоны слабые, — Домовой начал ходить вокруг неё, — совсем не слабые, особенно наш. Думается мне, что это Демон счастья…

— ЧТО? — удивилась Арина, — но разве Демон счастья не должен делать людей счастливыми? Я думала он должен быть дневным…

Мирон будто не заметил её слов:

— … Бедняги, тяжело им в наши времена живётся. Вспомни, когда ты в последний раз видела счастливого человека? — он помолчал, ожидая ответа, — видишь! Нету нынче счастливых людей! Все заморочены, все хотят того, чего добиться не могут, все не по правилам живут, не находят предназначенного им места… А демоны они же твари неразумные — бродят, ищут счастливых людей, чтобы их же счастье приумножить, а самим в сторонку отойти, да погреться в лучах радости.

Но не работает нынче древнее правило. Станет человек счастливым — день проходит, два, три, и он себе новую бессмыслицу задумает и снова несчастным ходит — не воплощается мечта. А демону где погреться?

— Слушай, Мирон, я совсем запуталась. Получается, демоны живут в симбиозе с людьми — это я поняла, но причём тут Демон счастья, который убивает детей в бомбоубежище?

— "Симбиозе", — передразнил Мирон, — ишь, каких словечек понапридумывали! Не знаю, чтобы это значило, но Демону нужно счастье, чтобы жить, чтобы его возвращать и приумножать. Если он не находит счастья среди людей, у него не остаётся выбора — демон заставляет людей быть счастливыми…

— А разве можно заставить?

— Можно… Алкоголь и наркотики…

— О, боже!

Теперь всё встало на свои места. Конечно, самый простой путь к счастью — алкоголь и наркотики! Не требуется ничего, кроме бутылки или инъекции. Никаких усилий. Откровение, к которому её подвёл Мирон, потрясло Арину до глубины души. В него не хотелось верить, но с каждой секундой оно обрастало уже её собственными наблюдениями, из которых следовали выводы, подтверждающие слова Домового. Счастливых людей год от года становилось меньше, зато в противовес этому множилось число зависимых от героина, кокаина, травки и водки. Она вспомнила себя: несколько лет назад Арина пристрастилась к коктейлям, не представляла ни одного вечера без пары, а затем и тройки симпатичных бутылочек со сладким напитком. Уже после первых глотков, в голове начинало шуметь, на лицо приклеивалась улыбка, неспокойные мысли отступали, а в душе воцарялась гармония, — наверное, это и есть счастье? От алкоголизма Арина спасла себя сама, волевым решением однажды запретив себе пить. Но какой же несчастной она потом была!