Мария засмеялась, вспомнив, как на базе Эйнджел Ридж обозвал ее проституткой. Ее пальцы быстро замелькали над клавиатурой. Она дала Риджу несколько хороших шансов, один лучше другого, но в каждом случае кто-либо из других игроков получал лучшую позицию. Ридж удвоил ставку, проиграл, еще раз удвоил и опять проиграл.

— Ну, и кто теперь неудачник, задница? — усмехнулась Мария.

Ридж упорно продолжал играть, не в силах признать свое поражение. Наконец, он проиграл все. Мария надеялась, что он спустил свои доходы со следующих, пятидесяти рейсов.

Риджа заменили двое других игроков. Мария несколько раз помогла Киту, но она больше ни с кем не была знакома и быстро потеряла интерес к игре. Седьмой Голубой начинал действовать. Мария отодвинула клавиатуру, приняла душ и, обходя обрывки картона, добралась до кровати. Она погрузилась в сон и потеряла ощущение времени.

Яркий свет пробивался сквозь сомкнутые веки. Мария открыла глаза и увидела, что в дверях стоит Кит и смотрит на царящий в комнате беспорядок.

— Я думал, что ты все убрала, — произнес он.

Она отвернулась от света и натянула простыни на голову.

— Эй! — уже громче окликнул ее Кит. — Вставай. Давай поговорим.

— Выключи свет.

Яркие пятна перед глазами исчезли.

Кит тяжело опустился на матрас. Кровать прогнулась под его весом.

Прекрасная Мария повернулась и, моргая, смотрела на Кита. От него пахло пивом.

— Я хочу, чтобы ты убрала это.

— Завтра, — Мария зевнула и потянулась.

— Господи, хорошо, что Марко не видит этого. За один день ты превратила мою комнату неизвестно во что.

— Нашу комнату, — Мария почувствовала раздражение. — Нашу комнату.

Кит продолжал говорить, как будто не слышал ее.

— Ты настроила всех против себя. Ты ведешь себя совсем не как член экипажа.

— Я не член экипажа. Мне не разрешено им быть.

— Тебе нужно научиться вести себя с людьми, — Кит встал и принялся сердито расхаживать по каюте, отшвыривая со своего пути куски пластика.

Мария сдалась. Ей не хотелось продираться сквозь туман Седьмого Голубого.

— Прости, — сказала она.

— Господи Иисусе! — Кит, казалось, с трудом сдерживается.

— Прости меня за все, Кит.

— Восемьдесят один человек, — произнес он. — Пять кораблей.

Как будто это что-нибудь объясняло.

Кит принял душ, обсох, забрался в кровать и обнял ее.

— Я люблю тебя, — сказал он.

«Прости и за это тоже», — подумала Мария.

— Я просто хотел быть счастлив с тобой, — сказал Кит и поцеловал ее в щеку.

— Извини за картинки. Я больше не могла их видеть.

— Все равно большая их часть принадлежала Юану.

— А которые были твои? — усмехнулась она.

Он напрягся, как будто не мог решить, стоит ли сердиться, или нет.

— Отгадай, — наконец, произнес он, прижал ее к себе и крепко поцеловал.

«Настоящий де Соарес», — подумала Мария.

Все будет хорошо. Пока действует Голубой Рай.

Ободранные стены, качающаяся кровать, свет, проникающий через глаза прямо в мозг. Дети кричат и смеются в коридоре, и каждый звук болью отзывается в ушах. Прекрасной Марии понадобилась встряска при помощи Седьмого Красного, чтобы заставить себя встать. Боль сковала все ее тело. Потребовалось пятнадцать минут разминки, чтобы мышцы не сводило судорогой при каждом движении.

Она оделась и, пока Кит завтракал, убрала мусор с пола, а затем, когда он вернулся с ее подносом, с жадностью набросилась на еду.

— Марко предупредил всех, чтобы готовили корабль к перегрузкам, — сказал Кит, — мы можем стартовать уже сегодня.

— Для меня это не так уж скоро, — отозвалась Мария.

Она взяла коробку с печеньем — завтрака ей было явно недостаточно.

Они решили включить фильм, и Мария в четвертый или пятый раз посмотрела «Эскадрон смерти». Нервное напряжение и Седьмой Красный привели ее в возбужденное состояние. Кит выпустил ее руку, когда заметил, как сильно она вспотела. После ленча Кит был занят. Мария приготовилась действовать.

Она лентой стянула волосы на затылке, высыпала все свои вещи из сумки, а затем сделала несколько вдохов Девятого Красного и подождала, пока кровь донесет нейростимулятор до самых дальних уголков ее нервной системы. Она отсоединила клавиатуру от терминала, засунула ее в сумку, потом закинула сумку за спину, приоткрыла дверь и прислушалась. Удары ее собственного сердца заглушали идущие снаружи звуки.

Послышался топот шагов, и она отпрянула назад, как от удара. Это был ребенок, издававший на бегу странный протяжный крик, который вызвал какой-то химический резонанс в теле Марии, пройдясь по ее натянутым нервам, как мел по грифельной доске. Мария стиснула зубы. Звуки утихли, и она опять приложила ухо к двери. Послышались голоса. Говорили о последней игре в «спирали».

— Проклятое невезение, — голос Риджа. — Ты должен взглянуть, как все было.

— Слышал, что тебе не повезло, — ответ был уклончивым.

Мария подавила смешок. Разговор продолжался. Девятый Красный побуждал ее действовать. Она приоткрыла дверь чуть-чуть пошире и выглянула наружу.

Голоса доносились из открытой двери каюты, как раз между ней и основной рубкой управления.

Не очень-то много шансов незамеченной пробраться в рубку и включить антенну. Но в крайнем случае придется пойти на это.

Мария посмотрела по сторонам, затем выскользнула в коридор и двинулась вверх. Трап привел ее к оси центрифуги.

Длинные флуоресцентные трубки освещали белый коридор с пластиковыми стенами, чья передняя стенка медленно вращалась, по мере того, как гигантская центрифуга поворачивалась вокруг него. Мария осторожно оттолкнулась от оранжевой пластины и оказалась в другом коридоре. Откуда-то спереди доносились голоса. Мария ухватилась за поручни и остановилась.

Голоса стали чуть-чуть громче. Вдоль всего коридора шла лестница, которой пользовались тогда, когда «Абразо» набирал скорость, и, чтобы попасть в центрифугу, приходилось карабкаться вверх. Медленно перебирая руками, Мария продвигалась вперед.

Голоса стали слышнее. У Марии перехватило дыхание, когда она поняла, что один из них принадлежит Марко.

— Как только заработают чертовы двигатели, — сказал он. — Я хочу как можно быстрее удалиться от этой гравитационной массы. Мы и так потеряли достаточно времени.

— Да, командор, — ответил голос тети Сэнди. — Как прикажете. Программное обеспечение уже готово и запущено.

Голоса доносились из резервной рубки. Тетя Сэнди собиралась управлять подпространственным прыжком отсюда, а не из расположенной в центрифуге основной рубки.

Паника охватила Марию, и в глазах у нее потемнело. Она сделала несколько медленных вдохов, стараясь успокоиться. Неторопливо продвигаясь вперед, она приблизилась к открытой двери и оказалась в узком, не более двадцати сантиметров, пространстве между дверной рамой и проходом в коридор. Она знала, что не сможет полностью спрятаться здесь вместе со своей сумкой, а лишь надеялась, что никто из находящихся в рубке людей не будет смотреть на дверь, когда она попытается проскочить мимо. Она напряглась, уперлась пальцами ног в пластиковую поверхность стены и резко оттолкнулась.

— У нас есть данные о прибытии «фамилии» на базу Эйнджел?

Молодой мужской голос звучал громче остальных. Возможно, говорящий находился прямо у двери. Мария еле удержалась, чтобы не вскрикнуть и не остановиться прямо в желтом пятне света, струящегося из открытой двери.

Она пронеслась мимо, и страх отсчитывал секунды в ее мозгу. Голос тети Сэнди ответил на вопрос, но скованная ужасом Мария не разбирала слов, а только чувствовала интонацию.

Никто ее не заметил. Мария облегченно вздохнула, пот заливал ей глаза.

Она плыла вдоль ведущего к главному шлюзу коридора. Перед ней оказались две двери шкафчика с краской. Мария взяла краскопульт, вставила в него баллончик со сжатым воздухом и зарядила светло-зеленой краской. В ящичке нашелся скребок для краски и пара толстых перчаток.