Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Ковалев Петр Антонович, родился в 1928 году. Он никогда не служил ни в одной армии и покинул Россию, будучи 14-летним мальчиком. Его выдали в Советский Союз, вероятно, потому, что в списке насильно репатриированных числился и его отец.

Ажнакин Иван, родился в 1927 году. Никогда не служил на военной службе из-за малолетства.

Подорожный Петр Иванович, 43-х лет. Всю жизнь работал в железнодорожном депо слесарем. При отходе немцев из России, его принудительно взяли на такую же работу в Германии. Военным никогда не был.

Николаенко Григорий Петрович, на военной службе никогда не служил. В России занимался пчеловодством, служил приказчиком. Был взят немцами на работу сельским батраком.

Мурзин Иван, 25-ти лет. В Красной Армии не служил, так как перед началом войны сидел в тюрьме, будучи приговоренным к десяти годам за антисоветские выступления. В немецкой армии не служил.

(По материалам «Нового Русского Слова» от 19 июля 1947 года.)

… Все русское население Италии знало выданных и еще раз убедилось, что понятие военный преступник, равно как по-советски «враг народа», есть ничем не определяемая кличка, приклеиваемая по желанию советов любому человеку. Совершенно ясно, что все бывшие до войны подсоветскими гражданами безоговорочно были отнесены советами к категории военных преступников. Совершенно ясно и то, что английское командование, распоряжавшееся судьбами русских беженцев, вполне разделяло советскую точку зрения.

Население лагерей было встревожено и взволновано. Массовое отчаяние и безвыходность, абсолютное недоверие к администрации лагерей и полное отсутствие поддержки делало жизнь беженцев совершенно невыносимой. Они были готовы на любые жертвы и даже на смерть, только бы порвать с лагерями, уйти от обманывающих их безконечно покровителей, убежать, куда глаза глядят. Однако общая обстановка в Италии была такова, что последний выход к спасению предусмотрительно закрыли.

Одновременно с выдачей, в Риме, где сосредоточено небольшое количество беженцев, обычно рассчитывавших на близость Ватикана и Папы и на защиту ими в случае опасности, началась акция поголовного вылавливания всех беженцев, не имеющих документов, либо вызывающих подозрение, либо указанных Советами, проводимая союзной и итальянской полициями. Что совершенно ясно имело целью, во-первых, добыть спасшихся от выдачи одиночек, во-вторых, закрыть возможность побега оставшимся в лагерях и, в-третьих, — подготовить новый контингент для выдач. Болонья, Италия. 16 мая 1947 года.

Беглец

Список выданных в Римини (Ричионе) 8 мая 1947 года: Сообщая о происшедшем в Римини, А. Г. Денисенко добавляет, что устано вить имена всех выданных там не было возможности. Он называет фамилии лишь некоторых казаков, установить которые ему удалось. Из лагеря (клетки) «4Б»:

Донцы: Щербаков Петр, Кардаилов, Носов Николай, Соколов, Федоров, Матвеев, Беликов Александр, Бородачев Семен, Чеботарев Григорий, Колданов Владимир, Ковалев Антон (отец), Ковалев Петр (сын), Шапкин, Савельев, Адов Алексей, Пиховкин И. И., Богачев Иван, Петровский, Говоров Иван, Быкадоров Владимир (отец).

Кубанцы: Лунев Дмитрий, Сидорец Степан, Березнев Григорий.

Терцы: Подорожный Петр Иванович.

Выданы из семейного лагеря: полковник Лобысевич — донец, Кипа — кубанец, Годун Евгений — кубанец, Коробко Иван — кубанец.

После выдачи в Римини

Из рассказа кубанца Л., пережившего день выдачи в Римини.

<…> Посещение лагеря священником о. Филиппом. 9 мая утром приехал к нам в клетку священник, имя его о. Филипп, и зашел в палатку, где была канцелярия нашего старшего. Туда сошлись люди, и вот этот священник был так взволнован, что был сам не свой оттого, что так сделали англичане — выдали русских людей. Он стал говорить нам так жалостно:

— Знаете что, братцы! Пишитесь как-нибудь старыми эмигрантами, а то они и вас отдадут, потому что я знаю, что англичане люди такие, что крест целуют перед людьми, а делают предательство. Как им верить?! Хотя они и говорят, но им не верьте, братья!..

Поговорил священник и уехал, а мы остались неспокойные душою.

<…> 9 мая 1947 года в лагере насыпана символическая могила: черная кайма вокруг и черные цифры 7–5 1947, а на откосе — 185. Водружен крест с иконой и флаги: траурный, андреевский и трехцветный с буквами РОА. Прохожие останавливаются у могилы. Германский обер-лейтенант, со слезами на глазах, держит руку под козырек. Общая человеческая скорбь… Несколько дней русские не выходили на работы и почти всю пищу выбрасывали. Каждую ночь из лагеря бегут (из статьи А. Денисенко «Внуши, Господи»).

<…> Скорбный лик Христа с небольшой иконки безмолвно смотрит всезнающим и всевидящим взглядом туда… на восток… Его тоже предали…

(Из статьи «Их было 185», Рим. «Русская Жизнь»).

<…> Числа 14-го явился майор Линч и приказал убрать с могилы все флаги, При этом он сослался на приказ английского командования, согласно которому, на территории лагерей запрещаются все эмблемы, кроме английского флага.

А между тем, со времени образования в лагере Римини русской группы, на Русской улице, то есть на дорожке, вдоль которой тянулись палатки русских, у входа в первую палатку (управление группы) были размещены на земле: вырезанный из жести большой двуглавый орел и щит с косыми полосами: белой, синей и красной, на которых были буквы РОА.

Л. Г. Денисенко

Сербы генерала Мушицкого и русский полк «Варяг»

1. Выше было сказано, что после интернирования 3-го Запасного полка Казачьего Стана при переброске его из района города Джемоны на юг, он одну ночь ночевал с сербскими добровольцами генерала Мушицкого. Сербский генерал тоже явился жертвой английского предательства. Вот что рассказывает один из кубанцев.

… Находившемуся в нашем лагере Римини генералу Косте Мушицкому мы предлагали услуги для организации побега.

— «Наши хозяева» так нечестны, что я воспользовался бы вашим предложением, но я получил заверения, что мне ничего не угрожает и что я вернусь к своим шумадийцам, — ответил он нам.

Шестого января, в Рождественский сочельник, генерал был у нас с визитом. Несмотря на наши ежедневные встречи, таким оживленным мы его никогда не видели.

Минут через двадцать после ухода генерала от нас, пришел его четник-воевода Евжевич.

— Я должен был поздравить вас с Великим Праздником, — сказал он, — но я сообщу вам весть, которая огорчит вас безмерно. Братья русские! Наш общий друг генерал Мушицкий только что арестован для передачи Тито. Мы были у своих, поздравляли. В это время пришли офицер и солдаты с примк-нутыми штыками… Последние слова генерала были: «Да здравствует король!»

Руководил арестом генерала капитан Самит, два месяца назад заверявший словом английского офицера, что никто насильно выдан не будет.

2. Полк «Варяг», укомплектованный русскими военнопленными и русскими добровольцами, был после капитуляции Германии перевезен англичанами на юг Италии, в лагерь у города Таранто.

Англйские офицеры неоднократно уверяли командира полковника Семенова, что полк его не будет заключен в большевистский лагерь. Последнее такое заверение было ему дано за восемь километров от Таранто, где находился большой лагерь, в который большевики собирали бывших советских подданных для репатриации их в СССР.

Туда и привезли англичане офицеров и солдат полка «Варяг».

Полковник Семенов протестовал и требовал вывода их из этого лагеря. На следующее утро его позвал английский офицер, с которым был и советский комиссар. Последний вполголоса предупредил англичанина быть осторожным, так как они понимают английский язык.

Семенов повторил свое требование о выводе полка из этого лагеря. Англичанин выслушал его и согласился, сказав, что завтра полк будет переведен в другой лагерь. Но комиссар заявил, что он требует убрать его немедленно, так как солдаты «Варяга» ведут пропаганду между другими лагерниками.

77
{"b":"283596","o":1}