Доктор Химпель (Гимпель Н. А. — П. С.) в полном курсе этих дел, но ничего пока не может Сделать, ибо тут есть какая-то злая рука. Даже до того, что в своей статье я однажды, три недели тому назад, остановил внимание читателей на КНОД (Казачье национально-освободительное движение. — П. С), мне это место вычеркнули, чтобы «не раздражать» глазковцев… Ну, что же, будем бороться.
Генерал фон Паннвиц был в первых числах апреля в Запасном полку, что он там нашел, не знаю, но знаю, что там собран самый махровый цвет советских лейтенантов.
<…> Утверждение Главного Управления со стороны «генерала Ост» получено и об этом напечатано в «Казачьем посту»…
Вы, вероятно, получили уже мою переписку о зачислении неказаков в казаки. Как видите, мы, не сговариваясь с Вами, пришли к одним выводам, мне только пришлось затронуть острый вопрос о зачислении немцев… Я и этот вопрос проработал. В более резкой форме я написал о том же и генералу «Ост». Кроме того, в первомайском номере я даю большую статью, посвященную этому вопросу, где ставлю все точки над «i».
Работы очень много. Штаты составлены, но не наполнены — людей нет. Полковник Краснов уехал во Францию. Мы остались с доктором Химпелем совершенно одни. А тут навалилось столько работы, что я дошел до полного переутомления. Возможно, что и вопрос о земле разрешится, если и не в ближайшие дни, то в ближайшие недели. Я составил большой инструктивный приказ о том. Он ждет исполнения, а исполнять некому. В «Управлении» нет никого.
Было бы крайне желательным, чтобы Вы, списавшись с доктором Химпелем, приехали в Берлин для замены меня. Я должен уехать немного отдохнуть. Я ведь с июля прошлого года работаю непрерывно без праздников и воскресений, в обстановке очень трудной и сложной. Я располагаю уехать 25 апреля и пробыть в отпуску до 6-го июня. Вот на это время и было бы желательно, чтобы Вы приехали сюда и вместе с полковником Красновым взяли на себя Управление Казачьими Войсками.
Если бы в это время разрешился вопрос о земле, Вам пришлось бы во исполнение этого приказа выехать на место для разбивки земли между войсками и исполнения всего того, что изложено в этом приказе №.
Если будете писать мне, пишите мне по адресу Управления доктора Хим-пеля, мне перешлют все, что будет нужно. Не затронул Вас налет на Белград?
Моя жена шлет Вам привет. Она очень была рада познакомиться с Вами, и будем надеяться, что будет день, когда мы познакомимся и с Вашею семьей.
Храни Вас Господь.
Остаюсь искренно уважающий Вас. П. Краснов.
Примечание: имеется в виду генерал от кавалерии Кестринг, генерал германских Добровольческих войск.
18-го февраля 1945-го года, № 79 Вилла,
подле г. Киуалис, Сев. Италия.
Начальник Главного Управления Казачьих Войск
Его Превосходительству
Генерального Штаба Генерал-майору Науменко
Риттергут Берреут.
Ваше Превосходительство,
Глубокоуважаемый Вячеслав Григорьевич,
Ваше решение оставить службу Члена Главного Управления Казачьих Войск в самый решительный момент жизни казачества меня очень огорчило. Тем более что я не вижу особых причин, мешавших Вам работать в Управлении. Наша работа в теперешнее военное, как никогда еще напряженное время требовала от нас всех полной самоотреченности и жертвенности. Я отлично сознаю, что условия работы в Управлени были невероятно тяжелыми — тем более нужно было остаться на работе.
Ваше ходатайство я должен поддержать, так как понимаю, что через силу Вы не можете работать.
Вы можете приехать на Казачью землю, когда то будет угодно Вам, но не как Кубанский атаман, но как всеми почитаемый Кубанский казак, генерального штаба генерал-майор Науменко. Тут сложились такие отношения, при которых никакое двоевластие не может быть допущено. Оно вызывает волнение умов, в данное время особенно недопустимое. Атаман всех казачьих войск, здесь находящихся, — один — генерал-майор Доманов. Атаман Кубанских станиц — полковник Лукьяненко. Никакой другой власти над казаками не может быть без потрясений основ нашего здесь нелегкого и непростого существования. Все распоряжения по станицам идут от атамана отдела и, когда нужно, скрепляются Походным атаманом. Ваше присутствие, как Кубанского атамана вызовет ряд недоразумений, невольного вмешательства в работу атамана отдела и работу Походного атамана.
Из моего приказа № 4, здесь отданного 12-го февраля, Вы можете усмотреть, что и Главное Управление, чтобы не создавать вредного двоевластия, устранилось от работы на Казачьей земле, предоставив все Походному Атаману. Им ведется огромная работа созидания. Всякое вмешательство в эту работу, тем более критика этой работы, недопустимы.
Еше раз высказывая Вам свое сожаление по поводу Вашего ухода и от лица службы принося Вам благодарность за Вашу работу в Управлении в течение 11-ти с лишним месяцев, прошу Вас принять уверения в своем совершенном уважении, с коим остаюсь П. Краснов.
Приказ № 12
Казачьим войскам по строевой части.
Казачий Стан. 23 марта 1945 года.
22-го марта сего года в передаче по радио Комитета Освобождения Народов России (вечерняя передача в 22 часа 15 минут) на волне 298 метров сообщено, что Кубанский Войсковой атаман Генерального Штаба генерал-майор Науменко отдал приказ о включении Кубанского Казачьего Войска в ряды Освободительного Движения Народов России под водительством Главнокомандующего вооруженными силами Освободительной Армии генерал-лейтенанта Власова.
В приказе далее говорится:
«Все мы знаем, что наша сила в единстве. Мы не должны забывать уроков гражданской войны в России 1917—20-х годов. Тогда, благодаря отсутствию единства, успешно начатое дело было проиграно.
Зная ваше настроение, родные кубанцы, зная, что вы считаете, что сейчас не время колебаться и делиться, я вошел в подчинение генерала Власова, который признает за нами, казакам, все наши права. Только в единстве со всеми народами России и под единым командованием мы сможем достигнуть желанной победы, возвращения на берега нашей родной реки Кубани, а затем мы, принявшие участие в деле спасения и освобождения нашей Родины, с сознанием выполненного долга приступим к созданию нашего края и казачьей жизни, согласно традициям и укладу наших предков, прославивших имя казачества».
Приказ генерал-майора Науменко не должен смутить казаков, уже более трех лет борящихся с большевизмом в рядах германской армии, как ее союзные войска.
Генерал-майор Науменко не имел права отдавать такой приказ как Войсковой атаман Кубанского казачьего Войска.
Каждому казаку известно, как происходят выборы Войсковых атаманов. Они производятся на родной земле кругами или в Кубанском войске — Кубанской Краевой Радой. В Раду входят представители станиц, городов, сел и аулов Кубанского Края, всего в числе 580 казаков.
После крушения Добровольческой армии, в 1920 году, часть казаков оказалась на острове Лемносе, после эвакуации из Крыма. Было собрано 35 членов Рады и 58 беженцев-казаков. Эти случайно оказавшиеся на о. Лемносе 93 кубанца объявили себя Кубанской Краевой Радой, выбрали своим председателем Скобцова, а Кубанским Войсковым атаманом генерал-майора На-уменко. Протоколы заседаний Рады остались неподписанными, грамота об избрании в Войсковые атаманы генерал-майору Науменко не была вручена. Генерал-майор Науменко находился в это время в Сербии.
Тогда же многие кубанские казаки оспаривали законность этих выборов[8].
Я не буду обсуждать этот вопрос.
Казачья эмиграция не представляет собою то или другое войско. Силою обстановки оторванная от родных куреней, от станиц и аулов, она повела самостоятельную, нелегкую, но совсем иную жизнь, чем та, которою казаки все эти годы у себя на Родине.
Сделавшись главою Кубанской эмиграции, генерал-майор Науменко за 25 лет проявил много забот о кубанских эмигрантах. Он сохранил и сберег вывезенные казаками войсковые штандарты, знамена и другие ценности Войска; он сорганизовал и сплотил Кубанскую эмиграцию, устроил казаков на работы.
