– Зато мы теперь точно знаем, что за большинством похищений стоят Великие маги. Только вам теперь беречься надо, Ваше Величество. Вы для них очень неудобны, знаете об их истинной сути.

– И бороться с ними не знаешь как. Все равно, что пытаться победить море, или гору!

– Любую гору можно срыть, а море вычерпать.

– А как бороться с ветром или небом?

– Построить стены и крышу!

– Если бы все было так просто! – Алиэр обхватил голову руками. – И опасность угрожает не только мне, а всем, кто меня окружает! О, нет! – вспомнил он кое-что. – Аданэл! Я же отправил его в Геннер!

– Дан! – Аль, скрипя зубами, встала. – Свяжитесь с ним, вдруг он еще не успел добраться!

– Кувшин воды и плошку! – крикнул король в приоткрытые двери. Так он еще никогда не орал. Требуемое почти тут же появилось в руках у Его Величества.

Алиэр поставил плошку на стол, прямо на документы, налил в нее воды. Кто-то очень мудрый принес не светлый фарфор, а самую простую посудину из глины, даже не глазурованной. Вода успокоилась, и Алиэр, достав из ящичка стола небольшой флакон, капнул темной жидкости в плошку.

Вода затуманилась, будто в нее попало молоко, а не кровь, потом стала непроницаемо черной и блестящей, как лакированная. Алиэр сосредоточился на том, кого хотел увидеть. Черноту разбавил серебристый блеск, мужчина даже увидел что-то, а потом плошка вместе с водой взорвалась, разметав во все стороны острые, как иглы, кристаллики льда и глинные осколки.

Так хотелось увидеть Тессу перед отъездом, но улицы пока темны, до позднего зимнего рассвета далеко, и госпожа Орр еще сладко спит в своей кровати. Аданэл тяжело вздохнул. Он не слишком-то торопился. Крупный белоснежный жеребец, больше подходящий кому-то тяжеловесному, а не хрупкому юноше, неторопливо трусил по направлению к городским воротам. Вовсе не так должен ехать королевский посланец. Он должен лететь, так чтобы снег вихрями в разные стороны. Но Аданэл вовсе не был необязательным, просто у мага имелись свои секреты, он собирался доехать до ближайшего за городскими воротами трактира, оставить там коня и переместиться к замку Великого мага. Как раз к этому времени рассветет, и не придется ждать у ворот, когда его всемогущество проснется.

Аданэлу не хотелось никуда ехать, на душе было нехорошо и от конечной цели пути, и от того, что он не успел рассказать Тессе о своих чувствах, поэтому он постарался запихать тревогу как можно дальше и решил пережить поручение, как непогоду – солнце же все равно выглянет. И юноша тут же приободрился, предчувствуя возвращение и визит к госпоже Тессе. Кажется, и она к нему неравнодушна. Аданэл размечтался о том, что непременно женится на ней, пока не опередил кто-нибудь. Пусть он бастард, зато в милости у короля, только бы родители Тессы не были против! Но он их убедит! Чтобы он и не убедил. Только бы она…

Городские ворота давно остались позади, а Аданэл этого даже не заметил. Очнулся маг только тогда, когда жеребец вдруг резко остановился, храпя и дергая головой.

– Ну что случилось? – юноша похлопал по крутой шее. – Волков в окрестностях столицы давно выбили!

И тут снег на обочинах зашевелился, свиваясь в широкие жгуты, они резко метнулись к всаднику. Аданэлу ничего не стоило справиться с такой ерундой, основной составляющей его дара была огненная магия, если бы не конь. Жеребец, несмотря на всю выучку, взбесился оттого, что оказался в эпицентре магической атаки. Растерявшийся Аданэл вылетел из седла, уже в воздухе чувствуя, как вокруг него смыкается снег, и тогда маг сделал то, что никогда не делается в спешке, – переместился.

Из-за того, что освещение не менялось, Сиргал очень быстро потерял счет времени. Как-то в каком-то модном героическом романе, купившись на то, с каким восторгом о книге отзываются его коллеги в школе, маг читал, что герой отсчитывал время по раздаче еды. Но здесь еда появлялась тогда, когда просил он. От неизменного, замкнутого пространства, от невозможности даже размяться и без общения Сиргал медленно, но верно сходил с ума. И тогда, чтобы хоть как-то поддержать себя он начал разговаривать с соседом. Малыш брагасса рычал поначалу, бросался на решетку, стараясь достать мага когтями, но постепенно успокоился. Уж Сиргалу ли не уметь разговаривать с детьми. А говорил он всякое, без смысла иногда, главное, чтобы интонация была подходящая. И мальчик слушал. Про солнышко, про зеленую травку, пусть сейчас и зима на улице, и про то, как дети в снежки играют, и про солнце, и про родителей, и про друзей. Больше всего Сиргал рассказывал про своих близких, сам не замечая, что увлекается все больше и больше, иногда он даже плакал потихоньку, но жалел не себя, а родителей и сестру, они ведь переживать будут из-за его исчезновения. Долго не замечал юноша и того, что слушатель у него давно не один, а два.

Аки могла слушать его отовсюду, не появляясь, ведь она была замком, но отчего-то предпочитала приходить, пусть и оставалась почти совсем прозрачной.

И сегодня, позавтракав и умывшись, а может, поужинав, Сиргал начал свою неторопливую сказку. Мальчика сразу вскинулся и приник к решетке. Маг ободряюще ему улыбнулся и получил в ответ не оскал, а тоже улыбку. И аки сегодня была поярче. Юноша надеялся, что дух-хранитель замка вспомнит о своем прошлом и захочет ему помочь. Но даже если бы так и случилось, планы спутал появившийся Великий маг.

Детеныш зарычал и забился в угол, аки растаяла без следа. Сиргал постарался придать себе достойный вид.

– Хочешь увидеться с лури?

Юноша, стараясь не терять самообладания, кивнул.

Великий маг улыбнулся. Капюшон мешал посмотреть ему в глаза, но ласковую улыбку видеть позволял.

– Мне интересно будет наблюдать за тобой.

– Почему?

– Потому что она тебя больше не помнит, – Раннэл поднял руки, и Сиргал оказался в лесу.

Мороз почти мгновенно сковал тело, дыхание перехватило. Маг кое-как нагрел воздух вокруг себя, уж на это-то его магических сил хватало, и только после этого смог оглядеться. Ранний вечер или позднее утро, темный еловый лес, режущая после спокойного полумрака зала-пещеры белизна снега и золотисто-янтарные глаза из мрака хвои. Вот и еще одни появились, эти отливали в зелень. Лурги. Он в Геннерском лесу, и без пропуска! Его же просто разорвут!

Сиргал отступал, пока не уперся спиной в древесный ствол. Нет, он не сдастся просто так. Он хоть плохонький, но все же маг! Лучше всего Сиргалу удавалось работать с огнем, юноша сосредоточился, и вокруг ладоней возникло красноватое сияние, ударить кого-нибудь – приличный ожог получится.

В еловых лапах послышалась возня, и на пустое пространство перед магом кубарем выкатилось какое-то растрепанное существо. Полежало немного, приходя в себя, потом медленно поднялось, откинуло с лица пегие волосы, встали торчком пушистые кошачьи уши, впрочем, они почти тут же плотно прижались к голове. Лури принюхалась, медленно повернулась к человеку. Сиргал вздрогнул, поймав взгляд сузившихся глаз.

– Айвора, – неуверенно позвал юноша.

– Так где ваши хваленые чувства? Душа? Они ничто перед магией, перед грубой силой! – прошептал на ухо Сиргалу голос Великого мага. – Я понаблюдаю, как она сожрет тебя, и не подпущу других лургов.

Лури глухо заворчала, поднялась и крадучись двинулась к человеку. Вместо человеческой одежды на ней были какие-то странные вещи, связанные из волокон, сухой травы и полосок коры. Когти на руках удлинились, лицо стало звериной маской.

– Айвора! – отчаянно позвал юноша. – Это же я – Сиргал! Белый! Я друг твоего сына! Твой друг!

Ничто не изменилось в движениях лури, она даже не прислушалась к словам человека, врага, нарушителя территории.

«Если кинуть в нее сгустком огня, то благодаря ведьминскому дару, Айвора предчувствует удар и уклонится, но если подпустить ее поближе и схватить раскаленными руками за горло, то…» От таких мыслей Сиргал чуть сам себя раскаленными руками за горло не схватил. Убить?! Ее?! Да лучше самому умереть! И счастье – Айвора не будет мучиться чувством вины из-за него, она ничего не поймет.