— Да, мастер. Время для?..

— Для тебя — чтобы слушать и подчиняться, лорд Грозозмей, — сухо сказал ему голос из шара. — Так что слушай внимательно...

Заставлять придворного быть Лотрэ становилось все сложнее и сложнее: разум кормирца становился сильнее. Почти достаточно, чтобы бороться.

Изумительно.

Спустя столько лет, он мог бы и прекратить изумляться тому, на что оказывались способны люди.

Усилие, необходимое для управления чужим удаленным телом вынуждало этого носителя, избранного преимущественно за сопутствующую молодости гибкость и красивую внешность, обильно потеть. Он послал ментальный удар сквозь угасающую связь, чтобы придворного на время оглушило, и полностью покинул его разум.

Оставив себе как раз достаточно времени, чтобы вытереть вспотевшее лицо и подойти к двери. Если у самых амбициозных кормирских дворян и было качество, которое оправдывало их в его глазах, то это была пунктуальность. Лишь ленивые, излишне самоуверенные без всяких на то оснований, и безнадежно отставшие от жизни лорды позволяли себе демонстративно опаздывать.

Не сказать, чтобы среди аристократов Лесного Королевства таких было мало.

Он только протянул руку к задвижке, когда в дверь осторожно постучали.

Он беззвучно отодвинул хорошо смазанный засов, распахнул дверь и произнес:

— Добро пожаловать, госпожа Талан.

Он почувствовал, как напряглась гостья, и добавил:

— Да, я знаю, кто вы. Я знал это уже давно, хотя боевые маги, старшие рыцари и Корона, которая за ними стоит, все еще не в курсе вашего... хобби. В этом можете быть уверены.

Гостья замешкалась на пороге, затем вздохнула и вошла в комнату.

Помещение было небольшим, плохо освещенным и богато отделанным — за этой отделкой могли скрываться любые тайные ходы. Внутри стоял небольшой стол с единственным креслом и буфет. На стенах не было ни единой картины или гобелена: стены были голыми, не считая маленького, круглого зеркала. Небольшой простой камин стоял пустым и холодным. Человек, хоть и был худым и одетым во все темное, возвышался над комнатой, как нос огромного позолоченного военного корабля.

— Вы могли бы сокрушить меня, но не стали этого делать, — утвердительно произнесла она, голос застыл на самой границе спокойствия. — Это означает, что у вас есть другое применение для меня. Могу я узнать, что это за применение?

— Я пригласил вас сюда, чтобы рассказать об этом. Не желаете ли присесть и отведать вина?

Ни на миг не отрывая взгляда от гостьи, красивый мужчина открыл дверцу буфета, вынул оттуда высокую, тонкую и темную бутыль, такой же тонкий бокал, поставил это на стол перед ней, затем снова отошел.

— Как я понимаю, арренийское высоко ценят при дворе; настоятельно прошу вас обратить внимание — бутыль все еще запечатана. Боюсь, вам придется самостоятельно наполнить свой бокал. Из соображений безопасности, поблизости нет никого, кроме моих агентов, расставленных на пути к этой двери — я поставил их там в основном ради того, чтобы убедиться, что вы достигнете этой комнаты в одиночестве, без телохранителей или нанятых головорезов. С вашей стороны было мудро так и поступить. Знайте же, что ни один боевой маг — да и никто другой, раз уж на то пошло — не сможет ни следить здесь за нами с помощью магии, ни приблизиться к нам так, чтобы я о том не прознал. Мы оба можем говорить открыто.

Женщина кивнула.

— Я могу убить вас прямо сейчас, — спокойно заметила она, взвешивая бутылку арренийского, будто собираясь швырнуть ее. Кольца на ее руках засияли, пробуждаясь к жизни. — Назовите мне вескую причину, по которой я не должна этого делать.

Ее собеседник улыбнулся и поднял руку, принявшись загибать пальцы.

— Во-первых: меня здесь нет. Вы убьете просто куклу из мяса, которой я управляю, а не меня самого. Во-вторых: не только вы в этом королевстве владеете могущественной магией. В-третьих: у меня есть планы относительно Кормира. Большие планы. Если я захочу, чтобы вы или любой другой дворянин оказались мертвы, это произойдет — легко и просто. Поверьте мне, от большинства этих смертей королевство только выиграет. И все же несколько избранных дворян могут быть очень полезны мне и Кормиру, и если они с готовностью будут мне служить, помогая осуществить некоторые замыслы, я щедро их вознагражу. Конечно, если они откажутся...

— Они умрут, — торопливо добавила женщина, откупоривая бутылку. — И вы полагаете — по крайней мере, на текущий момент — что я могу войти в число этих избранных.

 Улыбаясь, красивый мужчина отвесил ей поклон. От внимания гостьи не ускользнуло, что его взгляд ни на секунду не отрывался от нее. Она не сомневалась — мужчина был способен на магию, которая сокрушит ее в мгновение ока, прежде чем  кольца смогут хоть что-то сделать.

Очень медленно, так, чтобы он видел, она подняла руку, расправила пальцы и заставила кольца на них угаснуть. Затем неторопливо наполнила свой бокал, подняла его другой рукой в молчаливом тосте, и погасила кольца на этой руке.

Затем пригубила вино.

Мгновение спустя, не почувствовав во вкусе ничего необычного, женщина заметно расслабилась, позволив себе небольшую улыбку.

— Ваше здоровье, таинственный господин. Сколько вы намерены мне рассказать?

— Столько, сколько вам нужно знать. Я знаком с богатствами вашей семьи и вашими личными сбережениями, начиная с арендованной сембийской собственности — даже с той убогой комнатушкой девочки для удовольствий в доках Сэрлуна, со всеми ее маленькими ползучими и кусающимися обитателями — до рыболовецких судов, чьи владельцы так предусмотрительно с вами не связаны. Я видел даже маленький домик в дикой части Долины Жатвы. Короче говоря, где бы вы не пытались скрыться, я вас найду — а если вы отправитесь к самому королю Кормира или королевскому магу и расскажете им все, что узнали здесь, в надежде благодаря этому внезапному приступу верности получить больше, чем при сотрудничестве со мной, позвольте проинформировать вас, что я предусмотрел и это. В результате вы умрете быстро и очень болезненно, а сам Кормир утонет в войне, в которой выживут лишь немногие из его дворян. Ваша семья, включая всех внебрачных детей, не выживет наверняка; я позабочусь об этом.

Рука, опустившая на стол полупустой бокал, дрожала практически незаметно.

— Я понимаю. Говорите, господин. Позвольте узнать назначенную мне роль.

— Вы продолжите делать то, что делаете под именем Талан. Клинки в ночи, шелковые угрозы, использование ничего не подозревающих агентов при каждой возможности. Продолжайте заниматься самообогащением, пока это не мешает заданиям, полученным от меня. Я не стану объяснять, почему поручаю вам то или это — можете строить собственные предположения, пожалуйста — но моя конечная цель — новая власть в Кормире и лучшая жизнь для его народа. Некоторые благородные рода внезапно исчезнут, зато другие получат награду, и даже возвысятся. Что касается вас, я бы упомянул Трусильверов. Если ваша преданность будет безоговорочной, они станут одной из главных фамилий в стране, никоим образом не связанной с королевским домом, чтобы в борьбе с бесконечными узурпаторами тот не утащил их на дно; зато их настоящая власть будет сравнима, скажем, с королевским магом.

— Я... ценю это.

— В знак моего возросшего доверия к вам, госпожа, позвольте рассказать о магии, которая вскоре вступит в нашу игру. Слушайте внимательно: знакомство с этой угрозой может сохранить вам жизнь.

Гостья с улыбкой склонила голову и демонстративно приложила ладонь к уху.

Мужчина не улыбнулся.

— Почти сто лет назад, — начал он, — некие маги начали силой заточать людей внутри магических предметов — точнее, погружать их в своего рода стазис. И определенные действия, произведенные с этими предметами, могут вернуть узников в наш мир.

Он развел руками в скорбном жесте.

— Их дело не увенчалось успехом, и сейчас резоны этих магов уже не важны; все они погибли. Некоторые из узников по-прежнему целы, но великий магический хаос прошлого чудовищно исказил их природу. Кто-то из этих пленников навсегда сгинул, когда их предметы разрушились; другие сбежали из заточения, но утратили разум; а некоторые по-прежнему находятся в стазисе, но при этом... изменились. К примеру, приобрели сверхъестественные силы, которыми раньше не обладали.