Бегущая Вода сметает все на своем пути, Хранитель уже чувствовал, как зарождается поток, как набирает он энергию и силу, как стремится он нему. Сейчас он один повелевает им! Туда! Вперед! Хранитель не выдержал и закричал, надрывно направляя ревущий поток в нужное русло. Сейчас этого наглеца нищего просто снесет, расплющит о землю!

Хранитель открыл глаза и, едва взяв себя в руки, прошептал:

— Тварь!

Вместо разъяренного потока лишь скудный ручеек намочил грязное рубище нищего. Хранитель потрясенно следил, как неуловимо меняются эерхоны в астралах. В жестком астрале эерхоны плясали, словно сумасшедшие, а в мягком аккуратно перетекали в иные пределы.

"Огненное Кольцо Рааха…" — с ужасом подумал Хранитель, спешно пытаясь вернуть эерхоны на место. Он не пытался разрушить все заклятье, попросту на это не было времени, но вот слегка скорректировать область его действия успел, и кольцо с жутким воем схлопнулось в глубине леса.

Старик несколько удивленно взглянул на Хранителя, выпуская между делом гроздь огненных шариков, как побочный эффект предыдущего заклятья. Он не ожидал никаких серьезных последствий, но один тролль не успел увернуться: запах паленой шерсти и горелого мяса резанул по ноздрям.

Хранитель запаздывал, он с трудом следил за метаморфозами в астралах, узнавал знакомые формы заклинаний и лихорадочно возвращал эерхоны в обычное состояние. Конечно, защищаться, обычно, проще, чем нападать, но если атака ведется с такой скоростью… Сейчас клинок был бесполезен, малейшее промедление и хоть какую-то из множества ответвленных заготовок проклятый нищий обратит в заклятье, а тогда — конец.

Секунды две-три длилось это редкостное по красоте и скорости противостояние, когда Хранитель, наконец, обрубил все концы и атака захлебнулась.

Двое троллей дернулись, было, вперед, но, словно, ударившись о невидимую стену, застыли неподвижно, хоть и живые, но бессильные перед магией.

Хранитель закричал, наконец, давно врубленные в мозг слова, плавной и непрерывной атаки Седого Клинка, против которой, как ему было известно, не мог устоять никто.

Стихийный астрал содрогнулся под всплесками силы былых воплощений, лишь слабая тень былой силы, былой мощи, былой власти, но противостоять ей не мог простой маг. Стихийный астрал прозрачен и доступен для любого мага, но на таком всеобъемлющем уровне могли работать только воплощения стихий, только они могли там соперничать на равных, но не простой смертный.

Однако старика не стерло в ледяную пыль, не скрутило в мерзлую ленту снега, не сплющило тяжестью града. Он закрыл глаза, скрипели до боли сжатые зубы, и пот выступил на лбу, тонкой струйкой пошла носом кровь, затекая за шиворот, невыносимая боль пробивала виски, но он сдерживал бушующую стихию, держал огнем ревущие потоки воды, огненным ветром испарял дождь и лавой топил лед.

Кончились Слова Бегущей Воды, дрогнула улыбка победителя на лице, лишенном более ненужной магической маски. Хранитель лихорадочно собирал осколки Второго Потока, не надеясь особо, на победу.

— А-а-а! Дьявол! — яростно взревел старик-нищий, коротко чиркнув ногтем по блестящему амулету на груди.

Мощная вспышка и сотрясение, Хранитель отлетел на несколько метров, еле успев приглушить фронт ударной волны, двоих еще живых троллей размазало по стволам застонавших деревьев-исполинов, а над поляной, расправив чешуйчатые крылья, монументом возвысился громадный золотой дракон, свирепо дергая хвостом.

— Это тебе не льдинки метать и дождик вызывать! — рыкнул дракон, мешая искры с дымом.

В следующее мгновение пар окутал лес. Пламя из драконьей пасти уперлось в толстенную стену льда — Хранитель все же успел собрать в памяти Второй Поток…

Дракон глубоко вздохнул, набирая воздух в легкие для следующей атаки, и надрывно закашлялся. Он кашлял и не мог остановиться, щуря слезящиеся глаза. Минут через десять кашель прекратился, дракон устало махнул лапой, и пар окончательно рассеялся, но Хранителя уже не было, как он и ожидал.

— Вот сволочь хитрая! — в голосе дракона одновременно сочетались изумление, досада и восхищение. — Пропитал лед какой-то гадостью! Это ж надо додуматься?! М-да, сейчас хрен его найдешь… Ой, что это я, — спохватился дракон и тут же на его месте опять стоял нищий старик, критически оглядывая поляну: обгорелые, изломанные льдом и огнем деревья, черная трава и запах паленого мяса, от троллей не осталось даже скелетов.

— Идиот! — скривился старик, зло сверкнув золотистыми глазами. — Так упустить!.. Тьфу! — он с отвращением сплюнул в золу. — Но как хитер, подлец!

Постояв минут пять и, подумав о чем-то, старик тяжело вздохнул и пошел на запад, особо ни на что не надеясь.

— Фу-у… — Хранитель вытер пот со лба, вновь обретая способность отражать и поглощать свет. Невероятная схватка: каждую секунду до поражения был один маленький шажочек, но он всегда успевал, все время ему везло, каждый раз он угадывал. Единственный шанс из ста, и он его использовал.

— Это судьба… — прошептал Хранитель.

Все его спутники были мертвы, атрилловое зеркало слепо, реголдов не было. Подумав немного, он все же решил дожидаться величественных птиц здесь.

***

— Так-то, внучек, ничего кроме худого, не приносит власть и жажда ее в особенности. А отец твой не уразумел истины этой, а потому и вышло все не так…

"Тяжкие испытания на прочность ложатся на тех, кто стремится к повелеванию силами природными или просто волей чужой. Испытания не зря даются, ибо только годный способен к власти и грамотному использованию ее. Искушение малой толикой власти надобно проводить, тогда и выяснится годность.

Жестокость и сила власти не помеха, в случаях особых большую пользу принести могут, как и уверенность. А вот злоба, корысть и тугомыслие с властью совместимости не имеют, только вред от них немалый.

Наделение властью никак нельзя из виду терять, иначе непоправимые последствия возможны и сдвиги непотребные. Только в нужные руки, только сильным, только подходящим".

— Так-то, внучек, такой оставляю тебе завет…

Хайф испытывал странные ощущения… Что-то незримое, какая-то сила наполняла его тело, пронизывала мозг, окутывала душу. В сознание проникали причудливые образы, непрестанно меняясь и переплетаясь с реальностью. Хайф с трудом продирался сквозь частокол нового, его мозг через силу вбирал информацию, а образы менялись с немыслимой частотой…

… дракон… темно-синий, неправдоподобно огромный летит над… городом… высокие… минареты?.. башни?.. Словно копья в теле неба… Ярко, вспышка… несметные армии у стен… гибнут… гибнут с восторгом… с восторгом скривив губы полков в немой усмешке презрения… смерть… черное… смерть — ничто… огненный шар разносит в клочья дракона… удивление… последний взгляд… Вспышка, ярко… неимоверно высокий и худой в бледном балахоне… голубой… смеется… говорит… СТИХИЯ!.. голубой и прозрачный — символы… небо… символы неба!.. Вспышка, ярко… один против троих, хотя он и сам третий… третий, его так зовут… смерть… но ведь смерть — ничто?.. пустыня… ветер… зной… песок, мелкий, как… что?.. противно… СТИХИЯ!.. Что?.. СТИХИЯ!.. Что??! А-а-а!.. Боль… голубой и прозрачный — символы неба!.. СТИХИЯ!.. ТРЕТЬЯ СТИХИЯ!..

Хайф потряс головой, мысли прояснились и неясные, ускользающие символы исчезли. Он вяло посмотрел на клинок, который сам прыгнул в руку. Витиеватые руны вдруг стали однозначно понятными, словно он всегда знал их. "Сабля тысячи вихрей" — надпись на одной стороне лезвия. " Сила в каждом вдохе" — надпись на другой стороне.