Когда он поравнялся с джаннидами, ему стал виден самый кончик этого мыса, то место, где левый и правый берег сходились вместе. И в ту же минуту он понял, что привлекло их внимание больше, чем зрелище восходящего солнца. На краю берега, почти у воды, стояла женщина. Она стояла к ним спиной и не двигалась. Казалось, что это статуя, сделанная в человеческий рост и оставленная на берегу неизвестным мастером. Рядом с ней из воды выступал небольшой камень, неровной формы, с двумя симметричными буграми по бокам. Полоса света наступала, приближаясь к берегу. Оставалось несколько минут, чтобы она добралась до угла мыса, где стояла женщина. Минута, полминуты, несколько секунд и… Послышался шумный вздох, который издали все без исключения стоявшие на берегу люди, включая и Сардора, хотя он находился дальше всех от воды. Волна света накрыла женщину, и ее хрупкая фигурка зажглась золотыми искрами в лучах солнца, поднимавшегося над океаном. Налетевший солнечный ветер разметал по сторонам складки ее одежды, обнажая стройное тело и длинные каштановые волосы с зелеными и синими сияющими прядями, перетянутые золотыми лентами, которые развевались за ее спиной. Она повернула к людям голову и посмотрела на них темными блестящими глазами, в которых отражалась глубина океана, из которого она недавно вышла.

— Только ради того, чтобы увидеть, как на границе воздуха и воды встает солнце, стоит покинуть привычный водный мир и выйти на сушу, — сказала пери на языке джаннидов и улыбнулась, переводя взгляд с одного на другого стоявших перед ней Фаруха и Фархада и дальше — на принца Рустама и Дильфузу, на Сардора и Кахрамона.

— Я — пери Гузаль, — сказала женщина уже на обычном языке.

Она произносила слова высоким и нежным голосом, медленно, немного растягивая их, стараясь пропеть каждый звук.

— Мы рады встрече с вами, пери, — Фархад низко поклонился. — Мы прибыли из мира Ал, в надежде на ваш совет и помощь.

— Я знаю, — произнесла пери. — Какая у вас юная Избранная, — она посмотрела на Дильфузу своими большими темными глазами, и девушке стало немного не по себе. У пери был суровый, пронизывающий взгляд, который, казалось, доставал до самых глубин сердца и выворачивал наизнанку душу. Под этим взглядом ничто не могло остаться незамеченным.

Раздался легкий всплеск, и камень, который стоял в воде у берега, начал подниматься вверх и расти на глазах. Постепенно из воды вышла голова с острыми роговыми гребнями и часть длинной шеи, покрытой толстыми перламутровыми пластинами полукруглой формы, с которых стекала вниз вода и которые в лучах солнца начали переливаться всеми цветами радуги. Под симметричными буграми на голове были расположены глаза, покрытые темными защитными фильтрами. Раздался еще один мощный всплеск, и из воды показалась правая конечность создания, похожая на огромный плавник с сияющими золотыми перепонками, натянутыми между острыми гребнями, которые мощным пучком выступали по бокам туловища, по-прежнему скрытого в толще воды.

Все, стоявшие на берегу люди невольно отступили в страхе перед этим чудищем.

«Дракон, — подумала Дильфуза. — Перед нами живой дракон».

Она с восхищением глядела на его сверкающую чешую.

— А это Аждар, мой верный друг и помощник, — пери Гузаль плавно повела рукой, указывая на приподнявшегося из воды дракона.

Аждар сделал широкий жест конечностью-плавником, веером разбрызгивая вокруг себя морскую воду, и склонил немного набок свою огромную голову. Он убрал защитные фильтры и открыл свои прекрасные глаза, цвета темного золота, в которых отражались ум, сила и что-то еще, неуловимое, может быть, хитрость. Трудно было это определить с первого взгляда на это дивное существо.

— Рад встрече с представителями других миров, — произнес дракон медленно и певуче. И все стоявшие на берегу увидели ровный ряд острых зубов, покрывающих его нижнюю и верхнюю челюсти.

У Аждара был светлый голос, напоминающий по силе и тембру звуки трубы, прилетевшие к ним из глубины его длинной шеи и недр мощного торса.

— Добро пожаловать в наш мир, — сказали почти одновременно пери Гузаль и дракон и вежливо склонились перед гостями, застывшими перед ними с выражением глубокого потрясения и изумления на лицах.

В момент, когда пери и дракон произносили слова приветствия, диск раскаленного солнца в розовом ореоле полностью выплыл из-за горизонта и завис над морем, растворяя последние сгустки еще недавних сумерек. Его лучи перетекали по гребням волн, отражаясь от них мириадами искр, на всем просторе океана, насколько хватало глаз. От этого зрелища захватывало дух, поэтому все стояли молча, и никто не решался нарушить тишину этого прекрасного утра. Первым осмелился это сделать Фархад. Приблизившись к пери, он встал между ней и остальными прибывшими в мир Сув путешественниками, которые столпились у берега небольшой группой.

— Благодарю вас за встречу и приветствие, прекрасная пери, — сказал он, обращаясь к Гузаль. — Я — Фархад, джаннид из мира Ал. И я хотел бы представить вам всех, кто прибыл вместе со мной.

— Я жду этого, — пропела пери и посмотрела на джаннида со спокойной улыбкой на лице, в которой отражалась вековая мудрость.

«Интересно, сколько ей лет? — попыталась угадать Дильфуза сразу же после того, как соприкоснулась с пристальным взглядом пери. — И сколько лет вообще живут пери? Наверное, в воде они неплохо сохраняют свою молодость и красоту». За этими раздумьями она пропустила момент, когда Фархад назвал представителям мира Сув — пери Гузаль и Аджару ее имя. Очевидно, джаннид рассчитывал, что она что-нибудь скажет им в ответ. Но Дильфуза молчала, не зная, что нужно говорить в таких случаях. Поэтому Фархад просто продолжил представлять остальных.

— Юноша, который стоит за спиной Дильфузы, — это принц Рустам, сын падишаха Абдуллы, родом из Аджента.

Рустам сделал шаг вперед и вежливо поклонился сначала пери, а потом дракону.

— Молодой джаннид перед ними — это мой сын, Фарух. Он очень настаивал на том, чтобы мы его взяли в путешествие. Надеюсь, он пока ни о чем не жалеет.

Бледное лицо Фаруха порозовело при этих словах. Он откинул длинные волосы, падающие на лицо, и посмотрел своими темно-синими глазами на пери и дракона. Он пытался прощупать их мысли, но сделать это оказалось невозможно. Внутренний мир этих существ был для него закрыт надежными и непробиваемыми ментальными стенами.

— А это ученики медресе, Сардор и Кахрамон, с которых, можно сказать, все и началось, — сказал Фарух, указывая рукой на посланников муллы.

Кахрамон не сводил восхищенных глаз с пери. Он не мог понять, что с ним происходит. Его то пробивал озноб, и по всему телу начинали бегать мурашки, то его бросало в жар, и лоб покрывался липкой испариной.

— Нам очень приятно со всеми вами познакомиться, — ответила Гузаль за себя и за Аждара, который продолжал оставаться наполовину погруженным в воду.

Пери подошла к Фархаду, прикоснулась ладонью к его лицу и провела ею дальше, к руке джаннида. Таким же образом, на свой манер, она стала здороваться и с другими гостями. Когда она подошла к принцу Рустаму, он заметил, что вся ее кожа, начиная от кончиков пальцев рук и до плеч, а также видимые части туловища и ног покрыты непрерывными золотыми узорами. Они были как будто продавлены на коже неведомым инструментом мастера, разрастаясь буйством мелких линий, похожих на изображения причудливо сплетенных трав и неизвестных цветов.

«Все так, как и было описано в той книге, которую я нашел в библиотеке мастера Зафара, — подумал принц. — Это, по-видимому, и есть те самые дыхательные трубочки, которые позволяют пери жить и дышать под водой».

Фархад тем временем продолжал рассказывать о Дильфузе пери Гузаль, которая слушала его с явным интересом.

— Дильфуза не только юная по возрасту, но и можно сказать, что она новорожденная Избранная. Ведь только два дня назад она узнала о своем предназначении, и то почти случайно, — говорил он.