Вдруг, неожиданно, в трубке звучат какие-то истеричные крики, типа: «Куламба-муламба!!», и, сославшись на чрезвычайную занятость, Приятель Сартакова быстро попрощался.

А я сижу на своем рабочем месте, на ходу засыпая. Придя на работу, уже где-то в полпервого, первым делом отметился у Виктора Петровича, что, дескать, я на месте — и пошел на обед.

Так как одному обедать было довольно-таки скучно, я позвонил Енохову — и пригласил его сходить в один клубчик на бизнес-ланч. Сергей ответил просто: «А почему бы и нет?».

Какое-то время постояв у музея Маяковского — Сергей долго смотрел на разные книги, продаваемые с рук, смотрел-выбирал, но в результате так ничего и не купил, после мы отправились по Лубянскому проезду в сторону площади герое Плевны. А оттуда свернули уже на Маросейку.

Когда же мы было уже дошли до Армянского переулка, вдруг Сергей неожиданно встал, как вкопанный, и, смеясь, стал рассказывать мне, как вчера по каналу Рын-ТВ смотрел небольшой репортаж, где видел меня:

— Скажи честно, Андрей, ты прикрывал собой Льнявого? Да? Это у тебя задание такое было?

— Нет, вроде. Просто я не знал, что отвечать на эти вопросы — которые задавала журналистка, и говорил что-то невпопад, а что получилось — ну, не знаю…

— А чужим именем зачем себя назвал, охранником представился?

— Ну, думаю, рассказывать на каждом углу, что ты из КГБ будет неправильно. Вот я и сделал вид, что я, дескать, охранник, который волочит вип-клиента ресторана до ближайшего бомбилы.

— Ааааа — протянул Сергей — ну, тогда ясно.

А потом опять вспрыснул смехом!

И тут до меня вроде как начинает доходить, о чем говорил Сумрачный, когда мы пересеклись с ним в предбаннике его кабинета. Он говорил, что где-то меня недавно видел — ну так скорее всего в каких-нибудь ночных новостях телеканала «Рын»! где же еще!

В маленьком, но симпатичном клубе в Потаповском переулке, куда мы приходим с Еноховым, в этот день, к нашему глубочайшему сожалению прямо в обед репетировала для вечернего выступления какая-то странная музыкальная группа, так что спокойно поесть и поговорить нам не удалось.

Будто «работая» на огромный стадион ударник жарил по барабанам так, что, казалось, своими палочками он собирается породу в шахте добывать!

Странная длинноволосая женщина, сидящая на сцене на барном стульчике, свесив свои патлы на лицо что-то мычала в микрофон, так что нам с Сергеем от этого становилось еще противней.

— А ведь за этих мудиков с вечерней публики попросят деньги — метко подметил Сергей.

— Да, — отвечаю я — их выпустят на сцену, а посетителям скажут, что если они не заплатят, эти начнут петь.

Сергей согласно покачал головой: «Так и есть, это просто грабеж и издевательство!».

Итак, я засветился в телевизоре, к своему удовольствию отметив (посмотрев репортаж о Льняном на Рын-ТВ) на их сайте в разделе «архив», что еще вполне себе ничего выгляжу. Во всяком случае — в «ящике».

После этого случая я где-то неделю вожусь, разгребая тонны мусора в архивном зале N 13, после чего, наконец, из Африки, из гуманитарной миссии возвращаются Приятель Сартакова и сам Сартаков, хотя, какое-то время им не до меня, так что я спокойно и ритмично продолжаю делать то, что должен.

Пока же Сартаков с Приятелем подолгу просиживают в своих кабинетах проводя время в каких-то обсуждениях друг с другом, Комитет начинает полнится слухами об их поездке в Африку, которые вскоре доходят и до нашего архива.

Ну так вот. Наши друзья, оказывается, в Африке влипли в историю.

По слухам дело было так — Сартаков с Приятелем оказались на складе гуманитарной помощи одни (ну, там еще африканцы были, конечно, но именно из России наши герои там были одни), без охраны, а склад гуманитарной помощи оказался военным складом, который в тот момент как раз захватили представители «Фронта Национального Спасения имени 14 марта 1980-ого года» — это как раз те ребята, у которых на вооружении состояли в основном ППШ.

Мужественные бойцы фронта за демократию «Бурунду-хурумунду» деловито озираясь растворились вдали в саванне, оставив Сартакова с Приятелем без охраны.

Понимая, что перед ними белые люди, и, не приведи Папа Суббота — американцы, бойцы фронта начали Сартакова и Приятеля бить, но только слегка (от чего из Африки Сартаков вернулся с синяком под глазом), но потом появился какой-то офицер «Фронта 14 марта», и, узнав в Приятеле Сартакова поставщика автоматов для своих бойцов — освободил обоих из уз.

Тут Сартакова и Приятеля бойцы принялись угощать, даже человечину предлагали, но потом другой офицер узнал в Саратакове поставщика оружия для «Бурунду-хурумунду» — и тогда обоих наших героев стали опять бить, пуще прежнего, потому как сплавлять стволы сразу двум враждующим группировкам даже по африканским меркам нехорошо.

Узнавший Сартакова офицер, кстати, сам был перебежчиком от «Бурунду-хурумунду», но его такая работа на оба лагеря видимо не коробила.

В конце концов Сартакова и Приятеля решили ритуальлным образом шлепнуть и съесть, но Саратков на время отвлекши внимание своих мучителей схватил валявшийся неподалеку АК-47 (которых на складе гуманитарной помощи валялось много) — и начал палить по бойцам фронта. Вскоре его поддержал Приятель — из пулемета, и так они какое-то время держали оборону, пока на звуки перестрелки не подошли французы из Иностранного Легиона и не разогнали африканцев.

Увидев, что помогли белым людям спастись, французы было обрадовались, стали угощать наших товарищей вином, но потом чего-то засмущались и решили Сартаквоа и Приятеля арестовать.

Тогда наши друзья дали деру на легионерском джипе, и уже в расположении другой нашей гуманитарной миссии стали неподсудны и недосягаемы.

Вот так! И теперь, по тем же самым слухам, за проявленную выдержку и героизм (один Сартаков вроде как положил не менее сорока африканцев) им должны вручить госнаграды, и это не считая того, что из Африки Сартаов привез почти новенький джип.

Через какое-то время меня все-таки вызывает Приятель Сартакова, притом срочно. Я быстро явился на вызов начальства, на месте обнаружив так же и Сартакова, с заживающим, но все еще хорошо различимом синяком под глазом.

Настроение, как мне показалось, у них обоих было хорошее.

— Андрюха! — начал Приятель — а ты ж молодец!

— Что такое?

— Так выручил Льнявого!

Тут вступил Сартаков:

— Ты сам догадался прикрыть Льнявого от камеры, или тебя этому кто-то учил?

— Честно говоря — отвечаю я — все получилось нечаянно. Я вообще не рассчитывал ничего такого делать.

— Ну, это ты мне рассказывай! — Приятель улыбается, как чеширский кот на старых гравюрных иллюстрациях к «Алисе». — Ты что? Не видел этого репортажа? Все, кто его смотрел, потом отметились — обвиняют РынТВ в подтасовке, в снятом на заказ репортаже и вообще — в инсценировке.

— Да???

— Ага! Да что там! Сам Льнявый на них собирается в суд подать на клевету!

— Мы сегодня говорили с Сумрачным по этому поводу — продолжил Сартаков — у нас будет возможность цивилизованно, так сказать, задолбать РынТВ судебными исками. Но на сей раз они сами подставились, абсолютно без нашей помощи!

— Короче — снова заговорил Приятель Сартакова — все удивлены, но, получается, ты хорошо себя проявил. Безусловно, в этом деле больше постарались мы, но расклад получился следующий: репортаж смотрел сам Сумрачный, обмолвился, сказал, что нам бы таких людей, как в репортаже и побольше — а тут мы и подсуетились. Сумрачный думал — что ты просто приятель Льнявого, и, представь себе, как он удивился, когда мы сказали, что в репортаже прикрыл Льнявого наш человек, то есть ты.