Навязывания своего общества, конечно, не было — просто многие из женщин Асамия хотели засвидетельствовать свое почтение, пройдя мимо и поздоровавшись. Но постаравшись выгадать момент, когда мужчины молчали или были заняты возней с кустами сирени, чтобы ни в коем случае не прерывать разговор. Хотя, конечно, и была надежда поучаствовать.

И надежды эти в некоторых случаях оправдывались — Асамия Орочи находил работенку для многих — принести садовый инструмент, подержать веточку… Что и проделывалось со всем возможным изяществом, грацией и милыми улыбками.

— Что нам делать дальше, отец?

— Как ты видишь происходящее, сын? — Вопросом ответил Орочи… и тут же взмахом руки остановил девушку, как раз «прогуливающуюся» мимо. — Таис, солнышко, принеси старику его любимую сигару!

— Всенепременно, Орочи-сама! — Прощебетала обрадованная девушка и упорхнула, Орочи с удовольствием посмотрел ей вслед.

— Редзинпаку, — Заговорил Рююто. — Для того, чтобы мотивировать своего ученика, создают ситуацию, при которой его противником буду я — да простит мне отец самонадеянность — один из лучших бойцов-рукопашников в Японии. — Орочи покивал головой… то ли прощая, то ли соглашаясь. — Судя по прошедшим соревнованиям, Сирахама, действительно, рьяно принялся за тренировки. Он даже изучил мой стиль ведения боя…

— «Изучил»?

— Да, отец. Изучил. Я, действительно, был самонадеян — я не учел психологического давления на чемпионате, не учел физического истощения после нескольких поединков с сильнейшими бойцами Драконов… не учел поддержки, которая будет оказана Сирахаме его будущими соклановцами… Увы, он изучил — скрыть от него я смог немногое. Он наблюдал за тем, как я сражаюсь с остальными и — я смотрел записи — очень внимательно наблюдал. Да это и так стало понятно по нашему бою — он выбрал единственно правильную тактику против нашего стиля Змеи. Тактику Мангуста…

Рююто умолк, так как вернулась Таис. Орочи заулыбался и принял у девушки сигару, которую она держала на деревянной дощечке:

— Таис-чан! Ах, спасибо тебе, родная! Ой, молодец какая, уже обрезала… сейчас-сейчас, не торопись. — Остановил он девушку, доставшую коробок со спичками. — Сигара — это серьезно — и к ней нужен серьезный подход, а вы все торопитесь-торопитесь… — Орочи с удовольствием понюхал сигару, пососал ее. — Ну, давай! Зажигай!

Рююто, пока не понимая отношения отца к сказанному, терпеливо ждал завершения ритуала раскуривания сигары. Заодно — мысленно проговаривал про себя основные положения.

— Продолжай, сынок. Таис, спасибо тебе!

Девушка понятливо улыбнулась, стрельнула глазками в сторону Рююто, который, несмотря на задумчивость, расщедрился на ответную улыбку, и, после поклона, упорхнула, крайне довольная собой.

— … Видимо, тренировки, которым позволил подвергнуть себя Сирахама Кенчи, оказались настолько тяжелыми и… неприятными на вид, что психологического давления не выдержала уже Фуриндзи Миу, которая решила принять меры. И таким вот образом попыталась принудить нас, Асамия, к расторжению помолвки. Видимо, принудить к этому деда она не смогла. Или не захотела.

— Хаято выглядел бы очень плохо после такого. — Покивал отец. — Сам предложил и сам же и отозвал… Некрасиво, как минимум. Продолжай.

— Инициаторами расторжения помолвки могли бы быть и мы, но…

Рююто вопросительно посмотрел на отца и тот вздохнул:

— Именно… У нас ситуация — отвратительнейшая. При всех моих возможностях, Совет может наложить вето на любое мое решение…

— Значит…?

Отец задумчиво обрезал секатором две старые ветки, но — встрепенулся — рядом как раз проходила Хана, почти официальная наложница Рююто.

Первого января утром надо спать! До обеда — минимум! Особенно, если заснуть удалось только в три часа ночи.

Почему так поздно? Потому что читал Булгакова на японском языке и не мог остановиться! Я даже представить себе не мог, какое это удовольствие — перечитывать знакомые вещи на языке, носителем которого теперь являешься! При этом японский перевод оказался очень хорош. Ну, это ж японцы — в предисловии было сказано, что коллектив переводчиков специально ездил на родину автора, дабы «проникнуться духом», и перевод делал там. Но «японские приколы» остались — например, някающий Кот Бегемот («считаю своим долгом предупредить-ня, что кот-ня — древнее и неприкосновенное животное-ня!») заставил меня залипнуть над книгой минут на десять в героических попытках не разбудить домашних гомерическим хохотом, а уж «Анна-чан уже разлила масло…»

А началось все, как нетрудно догадаться, с «Золотого Ключика», который я подарил Старейшему — я из любопытства сунул туда нос… за что пришлось расплачиваться парой бессонных ночей.

Итак, в первый день нового года нужно спать до обеда! Но возмездие за добрые дела, совершенные в старом году, настигло меня куда раньше, чем я рассчитывал:

— Кенчи-сан, проснитесь пожалуйста!

— С Новым Годом! Кенчи! Кенчи!

— Вау, Кенчи! Ну, ми таки тоже рады вас видеть! Девочки, а зацените-ка размерчик!

— А ничего так, симпатичненько…

— Мисаки-тян, а вот тебе смотреть на такое еще рано — маленькая ты еще!

— … трусики сделаны. Сама ты маленькая, блондинка! Я про трусики и надпись на них «Лав Стори Бегин». А уж про что там подумала ты, озабоченная… Сиськи большие, а мозгов — Точимару написал…

— А-ра-ра… мой котик писает совсем не в эконом-варианте… и к тому же — в лоток! Так что насчет моих мозгов — попрошу без инсинуаций! А вот насчет груди — это вы правильно заметили, Охаяси-сан! Тут вам еще расти и расти!

Утреннее пробуждение, даже если вас в шесть рук тискают три очаровательные девушки — это все-таки утреннее пробуждение.

Это раз.

Единственное, что я успел сделать, когда сообразил, что три красавицы в моей спальне — не продолжение эротического сна, а самая что ни на есть реальность — это перевернуться на живот. Ну, утро же… организм молодой, здоровый… нормальная физиологическая реакция молодых кроликов, которых накануне накормили знаменитым маминым супом-пюре… пьён. Правда, было немного поздно переворачиваться — ведь одеяло с меня стянули сразу… Ну и глазастая и языкастая Ренка не замедлила тут же пройтись по этому вопросу (исключительно вербально, увы), обратив внимание подруг на некоторые особенности мужской анатомии.

Это два.

Ну, и третье… Родители, получается, меня неплохо так подставили!

Так, стоп! Не подставлял меня никто! Куртки свалены на письменный стол, а обувь аккуратным рядочком стоит на подоконнике. Девушки пробрались через окно! Однако! Ну, тогда ждем матушку в режиме «Зачистка помещений».

Ну, да! В следующее мгновение дверь распахнулась… В дверях стояла мать в полупрозрачном красном пеньюарчике, пушистых красных тапочках… и с двумя пистолетами, направленными в комнату.

— Ой! — Это сказали одновременно все… включая отца, выглядывающего из-за маминой спины (красные семейные трусы с изображением бегущего на зрителя с обнаженным мечом самураем на «этом самом месте» прилагаются).

— Кхм… Кенчи. — Пистолеты куда-то исчезли из рук… будто испарились! — Не забудь умыться, почистить зубы и предложить гостям чаю!

Девушки сбросили секундное оцепенение, выстроились в ряд — Ренка, Миу, Мисаки — и поклонились:

— Доброе утро, мама-сан, папа-сан!

— Простите за беспокойство! — Добавила Мисаки.

— Доброе утро, девочки! — Приветливо заулыбалась мама. — Идемте вниз, приготовим завтрак. Пусть молодой человек оденется… — Она неожиданно обернулась к отцу, показывающему мне большие пальцы. — Аната! Как ты встречаешь гостей! Как тебе не стыдно перед посторонними женщинами…

— Ну, какие ж они посторонние, дорогая! — Запротестовал было отец.

— Аната-а-а… — Очень ласково пропела Саори Сирахама. — Даже в этом случае встречать девушек в одних только трусах — неприлично!

— О! Ханочка… — Обрадовался Орочи Асамия. — Подай-ка мне пепельницу! И не торопись уйти… скрась своим присутствием наше грубое садово-огородное общество.