— Очень приятно, что вы присоединились к нам. — Радушным жестом Магнус предложил Лахлану и его друзьям сесть. — Я мог бы обидеться, если бы прекрасная Эванджелина не составила мне компанию.

Он провел пальцем ей по щеке и усмехнулся, когда она вздрогнула.

Лахлан крепче стиснул рукоятку меча, желая, чтобы это была шея Магнуса, и если негодяй еще раз дотронется до Эванджелины, то так и будет — и к чертям все правила переговоров Королевств Фэй.

Лахлан сел и пристально посмотрел на Иския, сидевшего по другую сторону от Эванджелины.

— Чего ты хочешь, Магнус? — откинувшись на стуле, спросил Лахлан.

— Того, чего я всегда хотел, — укрепить связи с Фэй — Волшебные острова.

— Зачем?

— Если мы с тобой будем союзниками, Димтри дважды подумает, прежде чем объявить всеобщую войну с целью захвата моих земель.

— И ты ожидаешь, что я в это поверю? — усмехнулся Лахлан. — Разве не ты и Димтри объединили силы, чтобы напасть на нас три года назад?

— Многое изменилось. — Несколько секунд золотоволосый король рассматривал свои руки, а потом поднял голову. — Димтри больше нельзя доверять. Настало время, когда все мы должны объединиться против него.

— Значит, ты полагаешь, что самый лучший способ укрепить наши связи — это похитить Иския, а теперь и Эванджелину?

Лахлан выразительно поднял бровь.

— Нет, ты вынудил меня, отказавшись жениться на моей сестре.

Эванджелина через стол бросила на Лахлана презрительный взгляд. Замечательно. Магнус просто подтвердил ее мнение о Лахлане.

— Я не вынуждал ни тебя, Магнус, ни кого-либо другого.

— Эндрес, приведи в зал Джоранн, — приказан Магнус одному из своих воинов.

Мускулистый мужчина обладал поразительным сходством с королем Крайнего Севера, и Лахлан пришел к заключению, что это его брат.

— Я слышал, ты знаток женщин, Маклауд. Могу тебя заверить, что после знакомства с моей сестрой идея женитьбы на ней не покажется тебе неприятной.

— Я же сказал тебе…

Возражение застряло в горле у Лахлана, когда он увидел божественную красавицу, можно сказать, вплывающую к ним в зал.

Эндрес подвел ее к Магнусу и, прежде чем отойти к дальней стене, украдкой взглянув на Лахлана, что-то шепнул ей на ухо.

Девушка оказалась совсем не такой, как ожидал Лахлан. Крохотного роста и хрупкого телосложения, она выглядела так, будто порыв ветра может сдуть ее. Краем глаза Лахлан заметил, что Бродерик и Гейбриел также, как и он, зачарованы ее красотой.

— Не смущайся, Джоранн. — Магнус похлопал сестру по руке, которой она сжимала его плечо так, что у нее побелели косточки пальцев. — Поздоровайся с нашими гостями.

Она подняла взгляд испуганных голубых глаз, ставших круглыми от страха, бутон ее розовых губок задрожал на милом личике в форме сердца, и она, запинаясь, пробормотала:

— Зд-д-дравствуйте.

Лахлан подумал, что, несмотря на округлые формы под переливающейся серебристой блузкой, по цвету гармонирующей с ее длинными распущенными волосами, она скорее ребенок, а не женщина, и, не желая больше мучить ее, задал вопрос Магнусу:

— Сколько лет твоей сестре?

Магнус встретил его вопрос с самодовольной улыбкой, как будто был уверен, что любопытство Лахлана и то, что он не отверг предложение сразу же после того, как увидел Джоранн, означает, что их помолвка — дело решенное. Лахлан скользнул взглядом к Эванджелине, ожидая увидеть у нее такую же довольную улыбку, как у Магнуса, но ее покрасневшие высокие скулы и напряженные, крепко сжатые пухлые губы сбили его с толку. Разве это не то, чего она все время хотела?

Эванджелина подняла на него взгляд и в это мгновение вернула его в пещеру и к жгучему желанию, которое он тогда почувствовал к ней, — совершенно не похожему на тепло, возникшее у него внутри, когда он смотрел на Джоранн. Нет, чувственная красота Эванджелины пробуждала в нем пылкую, ненасытную страсть, которой не мог пробудить никто другой. Эта страсть поглощала его, уничтожала его тщательно продуманную оборону. Он был околдован Эванджелиной, ее кровью.

Эванджелина была опасностью, Джоранн — спокойствием. Сестра Магнуса не будет ничего ожидать от него, и он не будет ничего ожидать от нее. Смотреть на ее красоту не будет мучением, и будут выполнены требования его дяди и Эванджелины.

— Ей восемнадцать, вполне достаточно, чтобы выходить замуж. Итак, Маклауд, теперь, когда ты познакомился с моей сестрой, ты согласишься с моими условиями — Иский в обмен на твою свадьбу с Джоранн?

— Конечно, согласится! — отрывисто бросила Эванджелина.

Господи, ей не пришло в голову, что он может сам за себя ответить? Лахлан сердито посмотрел на нее и вдруг осознал, что Магнус ничего не сказал о ее освобождении. Как почувствовал сейчас Лахлан, она вполне могла остаться на Крайнем Севере.

— Ты забыл упомянуть Эванджелину. Очевидно…

— Забыть Эванджелину? О нет, как можно забыть Эванджелину? Ее освобождение не обсуждается. Я собирался найти себе жену, но никто, кроме Сирены, никогда не вызывал у меня интереса. До сих пор.

Он окинул быстрым взглядом Эванджелину, которая сидела возле него с утратившим все краски лицом.

— Нет!

Необузданная ярость охватила Лахлана, он вскочил на ноги, и его кроваво-красный меч завибрировал у него в руке.

— Не твое право отказывать мне, — нахмурился Магнус. — Насколько мне известно, она подданная Роуэна. А так как она не королевской крови, то, я уверен, он сочтет за честь мое предложение, это же ясно.

При упоминании имени дяди Лахлан немного успокоился. Роуэн никогда не принудит Эванджелину к союзу с Магнусом. Какое бы обходительное поведение ни демонстрировал сейчас Магнус, и сам Лахлан, и его дядя хорошо знали, каким жестоким подонком мог быть Магнус. Роуэн не принесет в жертву Эванджелину. Но, зная Эванджелину так, как знал ее он, Лахлан понял, что нет, дядя не принесет ее в жертву, но это сделает сама Эванджелина, и про себя выругался.

— Он не может. Она уже обещана мне. Эванджелина — моя невеста.

Глава 13

Эванджелина не могла поверить, что Лахлан только что объявил ее своей невестой, и, судя по выражению его лица, он тоже этому не верил. Стараясь избавиться от головокружения, вызванного его заявлением, она едва смогла сдержать возмущенный возглас. Освобождение Иския было почти гарантировано, и, если бы она не взяла все в свои руки и не объявила о желании Лахлана жениться на сестре Магнуса, он, Эванджелина не сомневалась, в свое время женился бы. Лахлан, как и Бродерик, и Гейбриел, несомненно, был пленен красотой юной девушки.

Если бы Эванджелина была честной, то призналась бы, что его реакция на Джоранн так разозлила ее, что она ответила за Лахлана, чтобы не услышать от него согласия на помолвку, чтобы не услышать, как он скажет со своим бархатным провинциальным акцентом, что хочет другую женщину Ее поведение было совершенно нелепым и просто явилось доказательством того, как сильно одурманен ее мозг из-за отсутствия у нее энергии, и, очевидно, объяснялось почти осязаемым чувством возбуждения, поднявшегося внутри ее при заявлении Лахлана.

Нет, этого не будет. Ради всеобщего блага она должна принять предложение Магнуса и обеспечить освобождение Иския. И не важно, что мысль о том, чтобы стать женой Магнуса, наполняла ее ужасом.

— Это правда? — обратился к ней Магнус.

Эванджелина через стол посмотрела на Лахлана, и под горящим взглядом его янтарных глаз «нет», которое она уже собралась произнести, застряло у нее в горле. Эванджелина задумалась над своим ответом.

Какой бы красивой ни была Джоранн, она не будет настоящей парой Лахлану. Ему нужен кто-то такой, как… как сама Эванджелина. Кто еще, кроме нее, смог бы удержать его от глупого риска, который может поставить под угрозу Фэй? Никто не обладал такой сильной магией, как она, — ну, когда эта магия вернется к ней, а Эванджелина не собиралась позволить Лахлану еще раз забрать у нее ее магию.