Луч солнца, пробившийся сквозь узкую щель между портьерами, робко скользнул по моей щеке, заставив тут же открыть глаза и проконтролировать время, неумолимо вращающее тяжелые черные стрелки настенных часов. Если верно, что привычка — вторая натура, тогда первая во мне давным-давно скончалась. И этот солнечный луч, растворяющий в себе мелкие пылинки, пропел ей очередную отходную.

Отдыхать можно еще целых сорок минут, но тем не менее я проснулся окончательно. Мгновенно ушла куда-то сладкая истома расслабленности тела, сходу превратившегося в пружину на взводе. Пальцы непроизвольно скользнули по ребристой рукояти пистолета, лежащего не под подушкой, как рекламируют киноподелки, а под рукой. «Уважаемые граждане! — мысленно декларирую, извлекая обойму. — Никогда не кладите оружие под подушку. Потому что при неудачном раскладе судьбы, из вас успеют сделать гибрид решета и сита. Оружие постоянно должно быть под рукой, готовым к выстрелу».

Пока завершилась эта мысленная пропаганда передового опыта, я успел извлечь патрон из патронника, определил его на место в обойму, вернул ее в исходное положение и воспользовался услугой предохранителя.

Резким движением раздвигаю шторы и невольно зажмуриваюсь от яркого потока света, рванувшегося в полумрак комнаты. Несмотря на раннее утро и относительную прохладу, ноздри приятно защекотал острый аромат даров полей, мирно гниющих в мусорном контейнере под окном. Бросив взгляд вниз, отмечаю: над этой свалкой в миниатюре уже успели напряженно поработать с утра пораньше. Контейнер перерыт основательно, и тротуар возле него покрылся густым слоем вторичного сырья.

Первыми мусорные контейнеры атакуют кошки. Пока еще город спит, освещенный звездами и редкими фонарями, они так ожесточенно роются в этих металлических клондайках — золотоискателям рядом делать нечего: только хвосты торчат, подрагивая в такт наступательному движению вглубь контейнера. Кошки ожесточенно работают когтями, потому что знают — конкуренты не дремлют. И при появлении первой же стаи бродячих собак они разлетаются из мусорного ящика с такой скоростью, словно кто-то, прячась в его недрах, мазанул скипидаром под их тощими хвостами.

Кошки по своей натуре индивидуалисты, поэтому скудна их добыча. Действующие по законам стаи собаки набрасываются на дожидающуюся их добычу всем миром, иной раз даже контейнер переворачивают, чтобы добраться до кучки костей, перемешанных с кусками заплесневевшего хлеба, битыми стеклами, остатками газет с прилипшей картофельной кожурой.

Собаки тоже спешат. Скоро у мусорных баков появятся люди, которые почему-то числятся в их друзьях, но ведут себя при этом очень враждебно. Вооруженные палками пенсионеры разгоняют стаю с таким остервенением, что увидь это зрелище активисты «Общества охраны животных» — затаскали бы их по судам. Однако, пользуясь привилегией сильнейших и отсутствием свидетелей, пенсионеры одерживают чистую победу и право, не торопясь, рыться в контейнере сколько их душам угодно. Они твердо знают: в бою за выживание у мусорных баков других противников не будет. Старики давным-давно поделили зоны своих влияний на эти дополнительные источники жизненных благ и не рискуют нарушать границы чужих владений. Их возраст — явно не для поединков, да и умудренные огромным жизненным опытом люди всегда могут договориться между собой, по крайней мере для того, чтобы сэкономить на дорогостоящих лекарствах.

В тылу моего офиса тоже есть несколько мусорных контейнеров, над которыми в свое время художественно поработал начальник отдела снабжения. Как-то в самый разгар напряженного рабочего дня, когда половина сотрудников уже смылась по своим личным делам, а остальные трудолюбиво наблюдали за завершением внутрифирменного чемпионата по компьютерной игре «Убей зомби», возле этой свалки возникло самое настоящее побоище между пенсионерами и залетными бомжами по поводу бутылок из-под пива. Наши контейнеры пенсионеры пасут с особой тщательностью, один даже громогласно разорялся, мол, эта помойка для него вроде сберкнижки. Все из-за того, что абсолютно целые бутылки ежедневно сыпятся в контейнеры градом. И покушение каких-то бомжей на уже их собственность грозили ветеранам ощутимыми финансовыми потерями.

Словом, турнир у мусорника проходил до такой степени шумно, что начальник отдела снабжения так и не смог сосредоточиться и побить рекорд главного инженера по уничтожению зомби, прячущихся в недрах компьютера. Константин тогда расстроился, и было от чего. Два месяца упорных тренировок насмарку из-за постороннего шума незапланированного соревнования у офиса. И хотя охрана по первому требованию начальника отдела снабжения разогнала всех участников побоища в тылу здания, Константину от этого легче не стало — главный инженер по-прежнему оставался рекордсменом фирмы.

Константин потребовал признать эту попытку стать чемпионом недействительной из-за нелегких условий, и коллектив после часовых дебатов все-таки согласился с ним. С Костей понапрасну никто связываться не хочет. Как говорит один из моих партнеров, не человек, а вагон неприятностей. Но чтобы в дальнейшем никто не помешал начальнику отдела снабжения доказать насколько высоко его мастерство, Костя в этот ж^ день вооружился терпением и банкой краски. А потом все желающие могли прочитать на мусорных баках надписи, которые Константин выводил в меру своих художественных способностей, высовывая язык от усердия: «Самообслуживание», «Ветераны труда обслуживаются вне очереди», «За порядком следит очередь» и даже «У советских — собственная гордость».

В конце концов, может быть, именно из-за этих надписей на помойке царит благодать и порядок. Однако реванш Кости так и не состоялся, потому что наша фирма стала одним из спонсоров другого состязания под названием «Фотомодель Южноморска» Косте пришлось занять место в жюри смотра-конкурса юных дарований, и до того он переутомлялся на своей общественной работе, что после завершения этого мероприятия несколько дней отлеживался.

Очередное красочное шоу позволило выявить наиболее престижные фотомодели, которые тут же заключили трудовые соглашения с ребятами вроде меня, а менее удачливые девочки отправились за кордон, чтобы найти свое счастье в низкопробных варьете и дешевых публичных домах.

И когда мы уже по-настоящему научимся беречь наши природные богатства — ума не приложу. Лично я давным-давно ценю прекрасное и красоту, но, если честно, обратил особое внимание на одну из девушек только из-за ее имени — Снежана. Однако, кроме такого прекрасного имени, эта девочка обладает и рядом других достоинств, позволивших ей стать одной из самых престижных фотомоделей города. Правда, ее почему-то никто не снимает, наверное, только из-за того, что у нас на один объектив приходится несколько сот этих самых моделей.

Яркий свет, заливший комнату, не разбудил Снежану. Она тихо посапывала, лежа на спине, расчерчивая своими длинными ногами в черных чулках белоснежную простынь. Девочка явно пересмотрелась порнухи; не помню, чтобы она хоть раз легла в постель просто обнаженной: корсеты, подвязки, немыслимые сбруи — за время наших свиданий я до того наблатыкался в эротическом белье, что вполне могу вести пропаганду его значения в здоровом образе жизни человека. А быть может, девочка берет от жизни свое; когда мы познакомились, ее гардероб вполне бы уместился в небольшой сумке. Зато сейчас только этих постельных принадлежностей у Снежаны… Несколько сумок «Мечта оккупанта», с которыми наши туристы рвутся в Турцию, их явно не вместят. Один хлыст чего стоит вместе с кожаным бельем, украшенным металлическими цепочками.

Хлыст меня из себя немного вывел. Снежана однажды взгромоздилась на наш сексодром в высоких кожаных шнурованных ботинках, что было в общем-то терпимо. Но когда она продемонстрировала приложение к темно-лиловому корсету в виде этого хлыста, я сразу понял — такие забавы не для моего преклонного возраста. Да и воспитание не позволяет допускать вторжение плетки в область интимных отношений. Это не говоря о природной скромности экс-советского человека и его врожденной тяги к мазохизму в более извращенной форме. Например, стремления заниматься любовью, не снимая спецовки строителя самого справедливого общества на земле.