Коротышка понял – нужно выбирать слова и осторожно поинтересовался:

– Они платили пошлину за проход?

– Да, конечно, но не это главное. Важнее всего то, что я присоединил к своим владениям Костлявый Лес, землю эльфов и фей. Территория моего королевства почти удвоилась!

Чародей довольно потер руки, а Слюнявый задумчиво почмокал губами.

– Вы собираетесь напасть на них? – спросил Коротышка с тревогой в голосе. – Но ведь они – свирепые воины. Порубят нас и скормят своим детишкам! Они обладают жуткой магией, способной обратить нас в поганки или в кучи навоза!

Волшебник досадливо щелкнул языком, а упырь тяжело вздохнул.

– Старый дурень! – воскликнул Стигиус Рекс. – Неужели ты всерьез веришь детским сказочкам? Да, жители Костлявого Леса действительно обладают магией, но ей не сравниться с моей. Эльфы неплохо стреляют из луков, однако... это не важно. Мы не станем их завоевывать, а построим мост дружбы. Понимаешь – предложим им дружбу!

Коротышка скорчил недовольную гримасу.

– Да, вам и в самом деле привиделся чудесный сон. Я помню, когда–то вам приснилось, как вы превратили всех бабочек в летучих мышей! – Он что–то набросал в своей книге. – Сейчас я запишу этот ваш сон, чтобы он не забылся.

– Ты плохо расслышал? – произнес Стигиус Рекс ледяным тоном. – Я в самом деле собираюсь построить мост через Великую Бездну. Мы преодолеем эту щель в земле, чтобы приобрести новых подданных. Сколько бы времени ни заняло строительство, нам придется ради него оставаться на поверхности.

Гному это уж совсем не понравилось, но волшебник говорил вполне серьезно.

– Ну, а если вся эта затея окончится войной? – предположил Коротышка.

– Какой еще войной? – лениво возразил чародей. – Я не видел никаких следов сражений или других признаков войны. Правда, Слюнявый?

– Кажется, так, – ответил упырь.

Волшебник глядел куда–то вдаль, будто мог видеть сквозь земляную стену.

– Может быть, этот мост поможет разгадать тайну Великой Бездны... Древние предания говорят, что когда–то Костоплюй и Костлявый Лес были единым целым и между ними не было пропасти. Кто же или что же проложило эту черту?

– Подобную загадку нам не разгадать, Ваша Нечестивость! – Коротышка нервно поежился.

– Не важно. Главное, что я соединю эти земли в новое королевство – в мое! – Стигиус Рекс повернулся к упырю и приказал: – Слюнявый, отправляйся за Старой Отрыжкой.

Бледный упырь в мгновение ока будто бы совсем превратился в тень и переспросил, содрогаясь:

– За Старой Отрыжкой?

– Да, и немедленно! – проорал волшебник, поднимаясь на ноги. Одернул плащ и взмахнул руками прямо над головой Коротышки. – Новые подданные ждут меня. Такова моя судьба!

Многих интересовало, почему тролли живут под мостами. Но в Мрачной Топи больше негде было жить. Весь город представлял собой паутину переходящих друг в друга мостов, сотканную из лозы и дерева. И почти всю поверхность земли покрывали остатки мостов, рухнувших много лет назад. Грязь, лоза и корни занимали все так, что уже почти ничего другого не было заметно.

Все остальные обитатели Костоплюя – огры, гномы и упыри – жили под землей и выбирались на поверхность лишь по ночам. Но тролли никак не могли перенять их привычки. Самое большее, что им удавалось – строить навесы между мостами, где всегда было холодно и сыро. И неудивительно – ведь они могли иногда работать днем, делая такие дела, на которые больше никто не был способен.

К тому же прямо у их дверей чавкала болотная жижа. Правда, трясина была в основном неглубокой, но для ужасных хватов и кровососов вовсе не требовалось много места.

Молодой тролль по имени Ролло боязливо поеживался каждый раз, как только думал о том, какие опасности скрываются прямо под ногами. Но едва лишь он ложился спать, как ему виделось то, что он мог бы делать при дневном свете – нюхать цветы, ловить стрекоз или же дремать на ярком солнышке.

Тролль едва помещался в своей спальной ямке, поскольку вымахал не по годам. А было ему всего лишь четырнадцать. В ближайшее время придется либо устраивать себе новое жилище, либо убираться отсюда. Конечно, родители расстроятся, но, возможно, ему удастся найти работу под землей. Пожалуй, она будет поинтереснее, чем бесконечное строительство мостов.

– Как же мне обрыдли эти дурацкие правила! Может быть, сегодня я смогу выбраться наверх и спать на мосту? – проворчал Ролло, но тут же спохватился: – А что, если мне встретится разъяренный козел?

На самом деле, он куда сильнее боялся патруля огров, однако полагал, что сможет улизнуть от них. Но если тебя поймают праздношатающимся при дневном свете, тогда придется искать серьезное оправдание. Конечно, тролли работали днем, но только под присмотром огров или упырей. Так что лучше держаться поближе к земле и не дурить.

«Почему огры и упыри притесняют нас? – думал Ролло. – Мы не такие страшные, как первые из них, и не такие отвратительные, как вторые. Мы довольно красивые – волосатые, носатые и пузатые, а ножки у нас тоненькие. Из–за чего же так относиться к нам?»

Вообще–то сам Ролло не был ни волосатым, ни носатым, ни пузатым, и ноги у него не были тоненькими. Он был довольно высоким и симпатичным. Прочие тролли обладали весьма слабой мускулатурой, а его руки напоминали древесные стволы. И тот, кто не принадлежал к его народу, нашел бы его самым красивым среди сородичей.

Охваченный внезапной яростью, Ролло выбрался из своей спальной ямки, стараясь не задеть когтями соломенные тюфяки. Хотя вход в пещеру тщательно закрывался, сквозь щели в досках все же пробивались солнечные лучи. Тут и там валялись различные обломки. Пахло плесенью, мокрой шерстью и прогорклым жиром.

В центре пещеры находилась яма для костра, где все еще тлело несколько головешек. Земляные стены покрывали древесные корни и лоза. На них были развешены одежда и кухонные принадлежности. Все венчал огромный портрет Стигиуса Рекса – самый большой предмет в жилище троллей.

Ролло остановился, взял ведро, чтобы посмотреть, не осталось ли там от ужина сочных насекомых, но ничего, как и всегда, не обнаружил.

Его родители и старшая сестра Мохнашейка посапывали во сне и казались в темноте лишь бугорками, выступающими над спальными ямками. Не глядя на них, Ролло стал пробираться на цыпочках к полоскам света.

Труднее всего было открыть старую дверь, никого не потревожив. Но молодой тролль все предусмотрел – заранее смазал петли и замок салом. И уже вскоре в пещеру хлынул поток свежего воздуха.

Оставалось еще быстро загородить чем–то солнечный свет. Ролло остановился на пороге, подняв руку над головой, готовый в любой момент скользнуть обратно.

Наконец, он выбрался наружу, прикрыл за собою дверь и окунулся в теплый, нагретый солнцем воздух. Болотный газ обжигал ему ноздри, однако молодой тролль не обращал на это внимания. Он глядел на сияющее солнышко, чистое синее небо и думал: «Ах, до чего же здорово проснуться в полдень!»

От яркого света у него закружилась голова, и он чуть было не ухнул в трясину. Однако в последний момент успел уцепиться за лозу и лишь одной ногой попал в топь. Тут же вытащил ее с чавкающим звуком. Жижа была густой и вязкой, словно сироп из коры, с тем лишь различием, что ее покрывала зеленая слизь.

Поверхность трясины задрожала, блеснула серебристая чешуя. Ролло пробирался среди древесных корней – они казались тонкими, но наверху деревья были толстенными.

Чем выше взбирался Ролло, тем жарче припекало солнце. Над головой гудели какие–то букашки, но он разгонял их руками. Добравшись до свай, поддерживавших южный мост, тролль присел на пенек.

Мосты, тянувшиеся во всех направлениях, опирались еще и на насыпи. Куда ни глянь, виднелись сгнившие деревья, брошенные тачки, пустые кадки для растений. Вдалеке простирался затянутый туманом Заброшенный Лес, а на востоке возвышались покрытые снегом вершины Язвенных Гор.