— Виктор Алексеевич, — запротестовал Жигулин, — дело-то вроде налаживается.

— Нет. В приспособлении есть конструкторская ошибка. Останься после смены и попроси задержаться ребят. Будем переделывать наш стол.

— Я-то останусь. А вот ребята…

— Поговаривают о сверхурочных?

— Было дело.

Светозаров знал, что начальник цеха увеличить фонд заработной платы откажется. Вопрос стал ребром: кто будет финансировать сверхурочные работы?

«Неужели бригада откажется от мечты? — задумался Светозаров. — Нет, такого быть не может. Я подберу ключик к ребятам…»

После смены Виктор Алексеевич заговорил с ребятами о первых коммунистических субботниках в стране. Говорил он просто, доходчиво. Беседу закончил так же спокойно и кратко:

— Дело, ребята, не в рублях. Я, наконец, сам стану за станок и переделаю стол. Неужели мы похороним свою мечту? Мы в двадцатые годы рассуждали немного иначе. А в сорок первом и зимой сорок второго, когда завод выпускал продукцию для фронта, пятнадцатилетние мальчишки и девчонки работали в Фонд обороны по пять-шесть смен в месяц.

Ребята притихли. Виктор Алексеевич понял, что им стыдно и они ждут последнего слова.

— Не будем терять дорогих минут, — закончил Светозаров. — Нам выделили на два часа пять станков.

Утром светозаровцы на вертикально-фрезерном станке снова приступили к испытанию усовершенствованного приспособления. Леонид Ширзоев установил на обработку сразу двенадцать деталей. Фреза на высокой скорости обработала одну деталь, вторую, третью… Стол, медленно вращаясь, подавал к фрезе деталь за деталью. Готовые изделия Алексей Варламов снимал с зажимов и на их место устанавливал новые. Виктор Алексеевич за всеми операциями следил по секундомеру. Все складывалось отлично. Вспомогательное время приближалось к нулю. О такой победе можно было только мечтать!

Готовые детали передавались из рук в руки. Ларин просиял.

«Есть еще один одержимый! — обрадовался Виктор Алексеевич. — Люди начинают верить в наше дело!..»

Радость Светозарова оказалась преждевременной. На станке раздался сухой треск, и фреза рассыпалась на мелкие осколки.

— Вибрация проклятая подвела, — вздохнул Владимир Галинин. — Гидравлические зажимы, пожалуй, слабоваты.

— Точно, — согласился Светозаров. — Снимайте, ребята, стол.

Ларин насупился. Еще час назад он верил в победу. Надеялся наверстать план, а тут снова осечка.

— Вспомогательное-то время, Иван Сергеевич, — утешил Светозаров, — сокращается почти до нуля.

— Начальник цеха даст мне и вспомогательного и машинного. Что?.. Что я ему скажу?..

— Заяви прямо: план выдам на-гора.

— Ой ли!

Ночь перед решающим испытанием у светозаровцев пролетела незаметно. Одни точили на станках вибрационные компенсаторы, другие улучшали конструкцию гидравлических зажимов, третьи колдовали у поворотного стола… Утром улучшенное приспособление бригада снова установила на вертикально-фрезерный станок. Иван Ларин со стороны молча наблюдал за работой ребят.

Владимир Галинин включил вертикально-фрезерный станок и взглянул на бригадира. Тот стоял спокойный, только плечи у него сутулились больше обычного, но глаза улыбались. Станок достиг предельных оборотов.

— Включите стол! — распорядился Светозаров.

Круглый, отшлифованный до блеска стол поднес к фрезе зажатую в держателе деталь. Фреза с визгом врезалась в металл, и сверкающие опилки брызнули из-под нее тонкой струйкой.

Стол прошел один круг, второй, третий, четвертый… Сорок восемь готовых деталей пошли по рукам. Они отливали серебристым блеском и были обработаны с таким классом точности, что все диву давались.

— Фрезерный на самый полный! — скомандовал Светозаров. — И заготовок… Заготовок побольше!..

Крановщица готовые детали ящик за ящиком подавала на сборку. Ребята торжествовали. Еще бы! Фрезерный станок с новым приспособлением только за три часа выдал восемнадцать дневных норм.

— Ну, Иван Сергеевич, — первый раз за три недели улыбнулся Светозаров, — теперь я у тебя на законных основаниях могу высудить три фрезерных станка, и выделяй нам для эксперимента один сверловочный.

Сработать десять тысяч деталей. Все детали по чертежам собрать в узлы, блоки… Собрать станки-автоматы. Станки-автоматы соединить в линии по циклам работ. Наладить механическую и электрическую схемы управления… Но эта работа была не главной. Как покажет себя в деле автоматическая линия по изготовлению шестерен? Не придется ли ее продукцию доводить до нужного класса точности вручную? За какой отрезок времени на линии будет взят рубеж проектной мощности?

Пуск автоматической линии для краснопролетарцев был самым тяжелым экзаменом. И хотя каждый член бригады старался скрыть свое волнение, Виктор Алексеевич одного подбадривал шуткой, другого успокаивал пословицей о богах и горшках, третьему намекал о бутылке шампанского… Ребята в свою очередь тоже подшучивали над бригадиром и обещали первую шестерню приколоть ему на пиджак вместо ордена.

— Тяжеловатой, правда, будет награда, — улыбался Виктор Алексеевич. — Но для моей комплекции подходящая. Носить буду с гордостью.

На пульте управления вспыхнула зеленая лампочка. Она подавала сигнал о готовности к работе каждого узла автоматической линии. Светозаров нажал кнопку «Пуск». Лента подающего транспортера качнулась и медленно поползла вперед. Две механические руки подхватили первую заготовку и мягко поставили на ленту транспортера. Заготовка через несколько секунд остановилась у толкателя, соскользнула с транспортера. Ее гут же подхватили вторые механические руки и установили на обдирочный автомат. Машина защелкала магнитными пускателями, попробовала резцом прочность заготовки и, набирая скорость, заработала на полную мощность.

Ученые, инженеры, рабочие, корреспонденты, тесня друг друга, побежали за первой заготовкой вдоль транспортера. Механические руки и толкатели заготовку быстро и точно передавали от станка к станку. Автоматы ее точили, протягивали, фрезеровали, шевенговали… Отливающую блеском шестерню механические руки сняли с последнего автомата и бережно уложили в магазин готовых деталей.

По транспортеру двигались и двигались новые заготовки. Люди нянчили на ладонях теплую деталь, обнимались и громко кричали:

— Победа!.. Победа, братцы!..

Первую шестерню Владимир Галинин перевязал красной лентой и под аплодисменты наградил трехкилограммовой «медалью» Светозарова. Виктор Алексеевич награду принял с радостью, поклонился людям и глуховатым голосом проговорил:

— А линия работает. Посмотрите, как красиво работает!

Автоматическое изготовление шестерен только за одну неделю помогло сборщикам увеличить выпуск станков на десять процентов. Каждый процент в переводе на рубли составлял тысячи. Хозяева автоматической линии могли ходить в героях, пожинать плоды победы… Но русский человек не мыслит свою жизнь без новых поисков.

Механические руки снимают и подают, подают и снимают заготовку за заготовкой. Крановщица готовые детали увозит на сборку. Николай Шинаев неторопливо обходит автоматическую линию, проверяет качество шестерен… У зубофрезерного автомата он задерживается дольше обычного, делает в записной книжке пометки и минут через десять обращается к Светозарову:

— Есть идея.

— Какая?

— По-моему, для зубофрезерного автомата надо изготовить фрезы с одним углом наклона и одинаковым диаметром отверстия.

— Выгода?

— При Переналадке линии не надо менять оправки и переворачивать фрезерную головку на разные углы.

— Выходит, минут пятнадцать — двадцать можно экономить при переналадке линии?

— Не меньше.

Кончена смена. Бригада собирается на технический совет. Вопрос решается один: как сократить простои линии во время переналадок? Рабочие дополняют друг друга. В споре вскрывается еще один недостаток. На зубофрезерном автомате при замене опорной тумбы затрачивается час рабочего времени.