Задольный налил из графина в стакан газировки, но выпить не успел. В кабинет вбежал запыхавшийся Василий Денисович Гришин и, не говоря ни слова, стал комкать в руках старенькую кепку.

— Я тоже не пойму причину, — приуныл Игорь. — Компрессорщики и теплотехники заверяют, что у них полный порядок. Кстати, как работала вторая смена?

— Нарушений технологического режима не наблюдалось.

— Будем действовать так: я бегу в компрессорную и загляну к теплотехникам. Вы остаетесь в цехе. У рабочих химзащитные костюмы в порядке?

— Как всегда.

— Проверьте еще раз.

На улице ветер сорвал с головы Игоря ушанку. Он попытался подхватить шапку рукой и с досадой выругался. Ветер унес ее куда-то в мутную завесу снежной круговерти. Игорь, чертыхаясь, поднял воротник пальто и прямо по сугробам полез к зданию компрессорной.

— Ты чего это как с цепи сорвался? — спокойно встретил Задольного дежурный инженер Валентин Чепуренко. — В снегу! Без шапки!..

— Какое держишь давление на пятой и шестой?

— Выше нормали на пятьдесят атмосфер.

Игорь кулаком протер запорошенные снегом глаза. Посмотрел на манометры:

— Не барахлят?

— У нас, друг, порядок железный!

— Сбрось атмосфер десять.

— Дядя Костя, — окликнул Чепуренко компрессорщика, — сбрось на пятой и шестой десяток атмосфер.

— Это можно.

Стрелки манометров залихорадили и медленно поползли вниз.

— Теперь убедился?

— Не пойму причину. Давление и температура в пятой и шестой колоннах синтеза продолжают падать…

Телефонный звонок помешал Игорю рассказать о неполадках в цехе. Чепуренко подал ему трубку.

— Да. Понятно. Загляну к теплотехникам и бегу обратно.

Валентин Чепуренко, как бы оправдываясь за работу компрессорщиков, посоветовал Игорю:

— Немедленно докладывай начальству.

— Можно еще увеличить давление?

— Нет! Ты, друг, лучше начальству доложи.

Игорь выскочил из компрессорной и через минуту появился у теплотехников. «Промывать мозги» теплотехникам ему тоже не пришлось. Его друг по институту Вася Чайка, худенький блондин в пенсне, чем-то похожий на служащего нотариальной конторы, увеличить температуру на катализаторах наотрез отказался.

Просторное, залитое мягким светом здание теплотехников растаяло в снежной завесе. Игорь, не чувствуя ледяного ветра, возвратился в цех. Василий Денисович встретил его кратким докладом:

— В пятой и шестой прекратился синтез аммиака.

Игорь, отряхиваясь от снега, промолчал. Гришин упавшим голосом посоветовал:

— Докладывай, Николаевич, обстановку главному технологу. Понимаешь, чем это пахнет?..

Пояснять Игорю, «чем это пахнет», не требовалось.

— Директору и главному технологу надо звякнуть, — повторил Василий Денисович.

— Они спросят причину. А мы… Что мы ответим?

Василий Денисович, потирая ладонью изрезанный морщинами лоб, начал сокрушаться:

— Где же собака зарыта?..

— Водород в эти колонны синтеза чистый поступает? — поинтересовался Игорь.

— Николаевич! — в голосе Гришина прозвучала обида. — Водород после отмывки от угарного газа проверяет Подлесная. Лаборантка она опытная, внимательная.

— А что показывают фильтроприборы?

— Порядок.

— Точно?

— Николаевич!..

— Проверим.

Игорь осторожно постучал пальцем по защитному стеклу прибора. Стрелка чуть-чуть вздрогнула и замерла на нуле.

— Проверьте фильтроприбор загрязненным водородом.

— Водород с угарным газом подавать? — насторожилась Аня.

— Для проверки прибора.

— Пишите приказ. — Аня открыла сменный журнал и с тревогой предупредила: — Загрязненный водород может попасть в колонны синтеза…

— Перекройте магистраль. Проверять будем только фильтроприбор.

— Пишите приказ и обязательно укажите время.

Приказ Игорь написал краткий, подпись поставил крупную, разборчивую. Аня сменный журнал спрятала в ящик стола.

— Выполняйте! — тверже повторил Игорь.

Аня отключила пятую и шестую колонны синтеза от магистрали, подошла к автоматическому вентилю и нажала кнопку. В змеевике фильтроприбора раздалось шипенье газа. Игорь, не мигая, следил за стрелкой. Она оставалась мертвой.

— Включите вентиль еще раз.

Вторая подача загрязненного водорода в змеевик окончательно убедила Задольного в самом страшном.

— Прибор, как видите, испорчен! — сдерживая приступ гнева, произнес Игорь. — А чистота азота, Денисович, тоже нормальная?

— Тревожных сигналов с блока разделения воздуха не поступало.

— Возьмите газы на химанализ. Я сбегаю на блок разделения воздуха.

Шаги Задольного гулко простучали на кафельном полу и где-то затихли за жужжащими вентиляторами. Василий Денисович, насупив седые брови, пробормотал:

— Доработались!..

— Пробу, Денисович, надо брать, — напомнила Аня. —

Игорь Николаевич сейчас вернется, а мы ничего не сделали.

— Это факт…

Герметические колбы с газами Аня и Василий Денисович поставили на тумбочку и стали ожидать Задольного.

Сколько раз я предлагал поставить для контроля за чистотой газов на каждой колонне синтеза еще по одному фильтроприбору, — начал сокрушаться Василий Денисович. — Осокин и слушать не хотел. И Пилипчук не лучше: перестраховщиком меня называл…

— Директору и главному технологу доложили обстановку в цехе? — поинтересовалась Аня.

— Николаевич не велит. Я, пожалуй, звякну, а?

— Не советую. Игорь Николаевич переживает не меньше нас, но паники не поднимает.

Задольный с блока разделения воздуха вернулся хмурым, взял колбы и убежал в центральную лабораторию.

— Пилипчук на проводе, — отозвался заспанным голосом главный технолог химкомбината. — Шо?.. Шо там у вас случилось?

— Говорит Задольный, — повторил Игорь. — На втором участке цеха в пятую и шестую колонны синтеза попал угарный газ…

— Да-а?!

— Я прошу вашего разрешения…

— Директору… Андрею Карповичу немедленно доложите!

— Какие принимать меры?..

Главный технолог Пилипчук вместо совета смачно выругался и тихо повторил:

— Директору докладывай.

Дорога от центральной лаборатории к цеху Задольному показалась ухабистой и скользкой. Едва он переступил порог, Василий Денисович вырос перед ним точно из-под Земли.

— В пятой и шестой колоннах синтеза угарный газ, — сообщил Игорь. — Вот акты химанализов.

— Да ну?! — Василий Денисович уставился на Игоря остекленевшими глазами. — Это… Это же, Николаевич…

— Прекратите подачу газа в эти колонны!

Василий Денисович сразу как-то обмяк, побледнел и виновато заговорил:

— Не могу. Не имею права. Инструкция Осокина нам не дает таких полномочий.

Игорь, сурово взглянув на Гришина, направился к пульту управления. Василий Денисович зашагал с ним рядом, приговаривая:

— Я лишен таких прав. Инструкция Осокина…

Дежурный пульта управления прекратить подачу газа в пятую и шестую колонны тоже отказался. Задольный в сменном журнале письменно обязал его выполнить приказ.

— Без личного указания директора не имею права.

— Угарный газ разрушит в колоннах платиновые катализаторы! — вспылил Игорь. — Вы это понимаете или нет?..

— Николаевич. Слышь, Николаевич, — дернул за рукав Задольного Василий Денисович, — Осокин и Пилипчук явились. В кабинет уже вошли.

Доклад Игоря Андрей Карпович Осокин выслушал внимательно и спокойно. Когда Задольный умолк, он снял пыжиковую шапку и, присаживаясь на диван, вытер надушенным платочком блестящую, как бильярдный шар, голову. На диване Осокин просидел минуты три-четыре, затем медленно поднялся, руки заложил за спину, и половицы в кабинете закряхтели у него под ногами.

— Какие будем принимать меры? — спросил Задольный. — В пятой и шестой колоннах синтеза…

— Знаю, — брови Осокина сошлись на переносице, рыхлый подбородок вздрогнул. — Я все знаю, Игорь Николаевич.