Восьмого ноября 1960 года в 6 часов 25 минут пополудни в штаб, расположенный в коттедже Роберта Ф. Кеннеди в поместье семьи Кеннеди в Хайаниспорте, поступили первые неутешительные известия о результатах выборов.

Известия пришли из округа Кэмпбелл: штат Кентуки, главный город — Ньюпорт, основная индустрия — нелегальный игорный бизнес и иные формы порока.

Несколькими месяцами ранее усталый Роберт Кеннеди стоял у окна в номере гостиницы в Цинциннати и смотрел на противоположный берег реки Огайо, обещая себе объявить войну преступности, если его брат будет избран президентом.

Выборы в округе Кэмпбелл интересовали штаб кандидата в президенты не случайно: жители округа на протяжении ста с лишним лет ухитрялись угадывать победителей. Поначалу сообщения звучали оптимистически — в подсчитанных бюллетенях, составляющих половину от общего числа, голоса были отданы Джону Кеннеди, а не Ричарду Никсону.

Четыре года назад республиканцы легко выиграли в Кэмпбелле, получив 64 % голосов избирателей. Можно ли было считать, что новая тенденция означала переворот в национальном сознании?

С каждым часом надежды на победу Кеннеди уменьшались: именно в округе Кэмпбелл он утратил первоначальное преимущество, Никсон получил там 54,2 % голосов. В масштабе всей страны, однако, Кеннеди — с очёнь небольшим, правда, перевесом — вышел победителем.

Промашку избирателей округа Кэмпбелл — в том числе и ньюпортцев — следовало посчитать дурным предзнаменованием. Через несколько месяцев Роберт Кеннеди, став министром юстиции Соединенных Штатов, избрал Ньюпорт главной мишенью в объявленной им «координированной борьбе с преступностью».

Если Роберту Кеннеди и удалось в войне с организованной преступностью сделать больше, чем любому другому министру юстиции, то своими успехами он был обязан по меньшей мере двум особым обстоятельствам. Во-первых, за время сотрудничества с постоянным сенатским подкомитетом по расследованию Кеннеди сумел досконально изучить проблему; во-вторых, как брат президента США, он пользовался большим политическим влиянием.

Работая юрисконсультом в подкомитете, более известном как «Комиссия Макклеллана», Кеннеди занимался профсоюзом водителей грузовиков и двумя его коррумпированными лидерами: Дейвом Бекком и Джеймсом Р. Хоффой. Бекк был посажен в тюрьму, с Хоффой же справиться оказалось непросто. В результате длительного расследования все же удалось установить, что пенсионный фонд профсоюза служил главным источником финансирования Синдиката. На деньги водителей грузовиков были построены отели-казино в Лас-Вегасе, ночные клубы в Майами-Бич и множество иных заведений в окрестностях. Хоффа состоял в приятельских отношениях с такими людьми, как Далиц, а тщательно подобранные им профсоюзные деятели во всей стране тесно сотрудничали с преступными организациями.

Став министром юстиции, Роберт Кеннеди создал в рамках министерства юстиции два специальных подразделения: «Бригаду по делу Хоффы» и «Отдел по борьбе с организованной преступностью и рэкетом». Атмосфера в обоих подразделениях во многом напоминала ту, что царила десять лет назад в Комиссии Кефовера: юношеский идеализм сотрудников сочетался с ощущением реальной силы, обусловленной положением шефа.

Новый дух просочился даже в засекреченные коридоры ФБР. Профессиональный бюрократ Дж. Эдгар Гувер понял, что впервые с 1933 года ему грозят серьезные личные неприятности, и во избежание этого решил изменить тактику.

Раскрыв перед Гувером карты, Кеннеди рассчитывал на быструю победу, которая позволила бы ему доказать свою правоту циникам и приступить к осуществлению собственной программы. Пока он выбирал тактику, события подсказали, что начинать следует с Ньюпорта, штат Кентуки.

Недовольство жителей Ньюпорта назревало уже с 1957 года. Фитиль к пороховой бочке поднес некий Монро Фрай, опубликовав в «Эсквайре» статью, где назвал Ньюпорт «греховным городом». Этот ярлык — еще сравнительно сдержанный — и некоторые пикантные подробности шокировали немногих добропорядочных обитателей города на берегу Огайо. И все же мобилизовать общественное мнение на борьбу с преступностью было нелегко: большинство честных, работящих, набожных нью-портовцев отказывались верить, что их родной город заражен коррупцией. Они редко заглядывали в центр, где не было ни магазинов, ни гостиниц, ни культурных учреждений, способных конкурировать с подобными заведениями Цинциннати, отделенными всего лишь рекой. Двери казино и дешевых притонов были открыты для всех, однако мало кто из богобоязненных прихожан хоть раз переступал их порог. Когда в местной газете промелькнуло случайное упоминание об игорных домах и проституции, городские власти поспешили выступить с опровержением, назвав заметку «газетной уткой». Поверить, что чиновники лгут, выгораживая гангстеров, от которых получают взятки, оказалось не под силу почтенным обывателям. Гораздо проще было согласиться с тем, что газетчики руководствуются корыстными соображениями.

Другое дело — статья Фрая в солидном журнале. Так, по крайней мере, считал Кристиан Зайфрид, ньюпортский почтальон средних лет. Посоветовавшись со своим духовным отцом, он заручился его поддержкой и организовал «Комитет общественных действий». С благословения пасторов других протестантских приходов небольшая группа «мирян» и молодых священнослужителей занялись изучением обстановки в Ньюпорте. Члены комитета посетили легальные казино, дешевые притоны и даже проникли в бордели, соседствующие с полицейскими участками. Убедившись, что дела действительно обстоят неважно, но с прежней наивностью неправильно оценивая причины неблагополучия, они отправились к властям Ньюпорта и округа Кэмбпелл с весомыми доказательствами нарушения закона. Вначале от них пытались отделаться туманными обещаниями, потом выгнали. Однако священники неторопливо и педантично продолжали расследование и через год обратились в большое жюри Кэмпбэлла. Их ждало новое разочарование. Большое жюри полностью подчинялось прокурору штата Уильяму Дж. Уайзу, повторно занявшему этот пост после того, как весь район перешел под контроль Кливлендского синдиката. Опять неудача.

Но Зайфрид и его небольшая команда не сдавалась. И когда осенью 1958 года центральная газета штата «Курьер-джорнэл» направила репортера из Луисвилла за сто миль в Ньюпорт, Крис искренне поверил, что Бог внял его молитвам. Появившаяся в луисвиллской газете ядовитая заметка не только взбудоражила общественное мнение, но и заставила не желавшие отставать от конкурентов цинциннатские газеты включиться в эту кампанию. На протяжении 1959 и 1960 годов возмущение жителей Ньюпорта неуклонно нарастало. Преступные дельцы и коррумпированные власти недооценили степень недовольства и своими ответными действиями только долили масла в огонь. На беду, боссы Кливлендского синдиката в то время были заняты своими делами в Лас-Вегасе, и Ньюпорт оставался в руках их заместителей.

Весной 1961 года мятежные настроения заразили горстку местных дельцов, понимавших, что подпольный игорный бизнес и прочие формы наживы на пороке тормозят развитие города. Население Ньюпорта по статистическим данным 1960 года за последние пятьдесят лет несколько уменьшилось. Пока еще Ньюпорт оставался самым большим городом округа, однако за его пределами численность населения возросла в два с лишним раза. Наиболее практичные из местных бизнесменов, убедившись в связи политиков с гангстерами, решили, что изменить ситуацию можно только одним способом: избрав на ключевые административные должности честных людей. Как раз приближались выборы шерифа: на этот пост уговорили баллотироваться Джорджа Рэттермана, адвоката и биржевого маклера, в прошлом звезду профессионального футбола. И вновь воротилы игорного бизнеса и их политические союзники перестарались. Они накачали Рэттермана наркотиками, отвезли в ньюпортский Тропикана-клуб и сунули в постель к стриптизерке. Купленные полицейские по телефонному звонку нагрянули в Тропикана-клуб. Застукав ничего не соображающего Рэттермана без штанов, они завернули его в простыню и доставили в участок. Однако сфабрикованные дела для жителей Ньюпорта к тому времени уже не были новинкой, и в эту историю никто не поверил. Больше того: у команды Кеннеди появилась долгожданная возможность вмешаться — ведь были попраны гражданские права Рэттермана.