При попытке захватить мосты у Неймегена немцы также потерпели неудачу. Голландцы следили за Рейном настолько тщательно, что немецкое командование не решилось пустить вниз по течению свои баржи, на которых находилась пехотная рота.

Замыслы по захвату мостов в Западной Голландии увенчались успехом.

Мосты у Мурдейка и Дордрехта были захвачены парашютистами. Оборонявшие мосты голландские войска не могли их взорвать, поскольку командование, во-первых, не ожидало высадки немецких парашютных десантов в этой районе, а во-вторых, хотело сохранить в целости автомобильную магистраль на Мурдейк и Дордрехт, по которой должна была подойти на помощь французская армия. Последнее обстоятельство послужило причиной того, что мосты не подготовили к взрыву.

Около Дордрехта немцы сбросили на парашютах манекены с целью внести смятение в ряды обороняющихся; их замысел оправдался: «ложные сообщения поступали со всех сторон». Подобные же дезинформирующие действия предпринимались в районе Роттердама, где чучела сбрасывались близ аэродрома. Здесь мосты без особых затруднений захватила рота немецких солдат, высадившихся с гидросамолетов, которые совершили посадку на реке. Мосты не охранялись.

Немцам удалось вначале овладеть аэродромами. Однако быстрый контрманевр голландских частей не дал им возможности закрепиться. Вместе с тем удар немцев, направленный в самое сердце страны, сыграл положительную для них роль, поскольку голландское верховное командование оказалось неспособным выслать сильные резервы, чтобы усилить оборонительную полосу на востоке страны. Переброска войск происходила как раз в обратном направлении. Восточные укрепления пришлось бросить на четвертый день наступления, после ожесточенных немецких атак. В этот день первые немецкие танки вышли на южный берег реки Маас в районе Роттердама.

Во вторник 14 мая 1940 года центральная часть огромного роттердамского порта подверглась бомбардировке с немецких самолетов. Предвидя возможность подобных бомбардировок других городов и не рассчитывая больше на помощь союзников, главнокомандующий принял решение капитулировать.

Хорошо обученные и лучшие вооруженные немецкие войска одержали быструю и решительную победу в операции, длившейся всего пять дней.

Голландцы капитулировали, хотя их основной фронт так и не был прорван. Угроза налетов немецкой авиации на густонаселенные города ускорила капитуляцию.

(Л. де Ионг. Немецкая пятая колонна во второй мировой войне. — М., 1958.)

В Бельгии немцы использовали ограниченные силы воздушно-десантных войск.

Наземные войска были представлены 6-й армией под командованием Рейхенау, в состав которой входил 16 корпус Геппнера. Для поддержки действий этих сил было выделено всего 500 десантников. Перед ними стояла задача захватить два моста через Альберт-канал и бельгийский форт Эбен Эмаэль.

Внезапное нападение на форт Эбен Эмаэль осуществил отряд из 75 десантников-саперов под командованием лейтенанта Витцига. Потери отряда составили б человек. Форт не был подготовлен к высадке воздушного десанта. С крыши дома группа десантников в течение суток держала под контролем гарнизон в 1200 человек, пока не прибыли немецкие сухопутные войска.

Охрана мостов была застигнута врасплох. На одном мосту охрана успела поджечь шнур для взрыва моста, но ворвавшиеся в бункер немецкие десантники в последний момент предупредили взрыв. Бельгийцы успели взорвать мосты по всему фронту вторжения, за исключением тех районов, где немцы использовали воздушные десанты.

К утру второго дня операции немецкие войска форсировали канал и прорвали оборону бельгийских войск. Затем 3-я и 4-я танковые дивизии под командованием Геппнера по сохранившимся мостам устремились вперед. Их прорыв вынудил бельгийцев начать отступление, хотя в это время к ним на помощь стали прибывать французские войска.

По тем представлениям, которые сложились у людей в 1940 году, «пятая колонна» играла во время немецкого наступления на Бельгию и Францию менее важную роль, чем во время операций в Норвегии и Голландии. В Голландии — думали люди — измена, шпионаж и саботаж сыграли решающую роль. — Что касается Бельгии и Франции, то, несмотря на всю путаность сообщений, поступавших из этих стран в мае и июне 1940 года, успехи немцев объясняли главным образом не действиями неуловимой пятой колонны, а боевыми действиями немецких войск.

Многие понимали, что немцы победили прежде всего благодаря своему военному превосходству. «Пятая колонна» — это небольшое количество отдельных личностей, — заявило бельгийское правительство вскоре после своей эвакуации в Лондон, имея при этом в виду бельгийских фашистов. — Действия этих людей не могли оказать решающего влияния на ход событий». 1 июня 1940 года в лондонской газете «Таймс» появилась статья, в которой отражалось мнение по этому вопросу нескольких бельгийских офицеров. Оно сводилось к следующему: «Строго говоря, активность пятой колонны оказалась ничтожной».

После первой мировой войны Германия оказалась вынужденной уступить Бельгии пограничные районы Эйпен и Мальмеди, большинство населения которых говорило по-немецки. В 20-х годах здесь возникло пронемецкое движение, после прихода Гитлера к власти оно оформилось в Heimatteue Front. (Фронт верности отечеству).

Внутри фронта образовалось ядро, состоявшее из молодых и энергичных национал-социалистов. В целях маскировки они организовали клуб планеристов. После начала второй мировой войны члены клуба дезертировали в Германию. Органы немецкой разведки использовали их в качестве проводников немецких войск; кроме того, из них сформировали отдельные ударные отряды, участвовавшие в нескольких ожесточенных боях против бельгийцев. Когда утром 10 мая 80 немецких солдат — ветеранов первой мировой войны пытались овладеть основными учреждениями города Эйпен, члены клуба планеристов оказали им помощь, захватив городской муниципалитет.

Из других районов Бельгии, расположенных вдоль люксембургской границы, где, подобно Эйпену и Мальмеди, также имелось немецкое национальное меньшинство, о подобных событиях не сообщалось.

Среди населения распространялись слухи о предательском поведении национал-социалистов из числа 10.000 немецких подданных, проживающих на территории Бельгии. После войны не удалось найти никаких конкретных доказательств того, будто они действовали «в светло-коричневой форме, на которой были пуговицы со свастикой и значки с буквами DAP», как это указывалось в официальных сообщениях.

После начала наступления органы немецкой разведки послали некоторое количество агентов для работы в тыловых районах бельгийских, французских и английских армий. Агенты маскировались под беженцев и вливались в потоки гражданского населения, эвакуировавшегося на запад. Они имели с собой автоматы, которые прятали в повозках и машинах. Агенты (общей численностью до 200 человек) разделились на отдельные группы, каждой из которых была поставлена задача внезапно захватывать тот или иной объект, не допуская его разрушения отступающими войсками. Такими объектами являлись основные мосты, а также туннель под рекой Шельдой, близ Антверпена. На последнем этапе боев в Бельгии подобные отряды использовались для предотвращения затопления тех районов, которые прилегали к реке Изер. Большинство таких задач, поставленных перед отрядами, было успешно выполнено.

Подтвердились сведения о сбрасывании немцами специальных трещоток, имитирующих звуки стрельбы, по свидетельству генерала Штудента, командовавшего немецкими парашютистами, в Арденнах сбрасывалось значительное количество чучел (подобно тому, как это имело место в некоторых районах Голландии). Проведение немцами этого мероприятия сыграло значительную роль в создании у людей впечатления, будто немецкие парашютисты приземляются всюду. Даже в дворцовом саду королевы Елизаветы.

Лидер рексистского движения в Бельгии Леон Дегрель, имевший своих сторонников главным образом в той части страны, где население говорило по-французски, ориентировался скорее на Муссолини, чем на Гитлера. Дегрель получал из Рима значительные субсидии. Он сам признал это после войны.