— Этот живоглот губит наши заводи, съедает на корню наш урожай. Если Царь-Краген не собирается выполнять свои обязанности, то почему мы должны позволять...

— Как ты можешь говорить в таком тоне! — Голос Иксона Мирекса дрожал от гнева. — Ты нарушил Завет!

Склар Хаст заговорил еще убедительнее:

— Как мы видим, Царя-Крагена до сих пор нет и в помине. Сводники, которые заявляют, что имеют над ним власть, все пошли на попятный. Где они? Как только припекло, все разбежались. Нам остается только действовать по собственному усмотрению. В конце концов, разве не это — та самая свобода воли и независимость, которые являются основным правом человека? Так присоединяйся же к нам и помоги прикончить это докучливое животное!

Иксон Мирекс воздел трясущиеся руки:

— Верните крагена в лагуну, чтобы...

— Чтобы он спокойно доел наш урожай? — съязвил Склар Хаст. — Но мы вовсе не этого добиваемся. На чьей стороне ты выступаешь, Арбитр? Кто важнее: крагены или люди?

Последние слова несколько подбодрили его соратников. Те закричали в один голос:

— Да, в самом деле, что важнее — люди или краген?

— Люди правят плотами, а Царь-Краген — океаном, — заявил Иксон Мирекс. — Здесь нельзя сравнивать.

— Но лагуна принадлежит людям, — заметил Склар Хаст, — и этот незваный гость проник на чужую территорию. Где веревка?

Тогда Арбитр возвысил голос, зазвеневший негодованием и угрозой:

— Вот как я толкую обычай плота Спокойствия: крагена надлежит вернуть в воду как можно скорее. Любые другие действия не согласуются с обычаем!

По рядам прошел ропот. Склар Хаст ничего не ответил; вместо этого он взял веревку и смастерил петлю. Ловко скрутив обвисшие, болтающиеся в воздухе щупальца монстра, он несколько раз обмотал веревку вокруг его туловища. Краген попробовал вырваться, но было уже поздно — веревка плотно охватывала его тело, и теперь он мог лишь слабо содрогаться в своем коконе. Склар Хаст приблизился, предусмотрительно держась в стороне от челюстей, и проверил, надежно ли стянуты путы.

— Теперь извивайся сколько угодно, — процедил он. — Это тебе не поможет. Опускайте! — махнул он своей команде. — Теперь посмотрим, как его добить.

Туловище крагена шлепнулось о плот, бессильно вздрагивая связанными щупальцами. Возможно, он уже ничего не чувствовал, и это были просто конвульсии. Никто не знал, что ощущает краген, вытянутый на сушу, и сколько он вообще может прожить без воды.

Тем временем небо на востоке светлело — там восходили синие и белые солнца Тюленьего Котла. Океан засверкал тусклым свинцовым блеском, и сгрудившийся на берегу народ стал беспокойно озираться на далекий горизонт, утопавший в дымке. Люди роптали, слышались беспокойные возгласы, опасливые предположения и жалобы. Были и такие, кто поддерживал Склара Хаста, давая советы, как поскорее истребить неугомонного монстра. Между теми и другими начались яростные пререкания. Зандер Рохан появился рядом с Иксоном Мирексом, и они в два голоса принялись обсуждать недостойное поведение Склара Хаста, навлекающего гнев богов на общину. Из Старейших лишь По Белрод, глава касты Зазывал, и Эл мар Пронейв, Мастер-Заплетчик, защищали возмутительные действия Склара Хаста, преступившего Завет.

Герой дня не обращал на все это внимания. Он с отвращением изучал тело простертого перед ним великана, негодуя на себя за то, что позволил себе затеять такое опасное дело. Чего он, в конце концов, смог добиться? Краген порвал его сети; он отомстил непрошеному гостю и предотвратил дальнейшие разрушения; но вместе с тем он навлек на себя неудовольствие наиболее влиятельных людей на плотах. Более того, он подставил под удар других — тех, кто доверился ему как лидеру, и за кого он теперь чувствовал себя ответственным.

Наконец он поднялся на ноги. Другого выбора не было — чем скорее они покончат с крагеном, тем скорее жизнь вернется в нормальное русло. Он приблизился к черной туше; в этот момент щупальца крагена зашевелились, словно желая схватить его, и Склар Хаст проворно отступил в сторону. Как же прикончить это проклятое создание?

Рядом появился Элмар Пронейв, присоединяясь к его исследованиям. Он также стал осматривать крагена, выбирая место, куда сподручнее нанести удар. Это был высокий человек с горбатым перебитым носом и черными волосами, завязанными возле ушей в две косички, что говорило о принадлежности к старинной касте Поставщиков. Эта каста давно уже не существовала, не считая нескольких агрессивно настроенных одиночек, разбросанных по разным плотам, которые продолжали гордо носить знаки принадлежности к своему вымершему клану.

Пронейв обошел тушу крагена, пнул один из плавников и нагнулся, заглядывая в обращенный кверху глаз чудовища.

— Вообще-то, если его порезать на части, можно наделать массу полезных вещей, — заметил он.

— Попробуй его разрежь — об эту шкуру мы все ножи поломаем, — ответил Склар Хаст. — И шеи у него нет, чтобы придушить как следует.

— Ну, найдутся и другие способы, как его извести.

Склар Хаст кивнул:

— Например, утопить в глубинах океана. Только что использовать в качестве груза? Кости? Это слишком ценный материал, чтобы им разбрасываться. Можно привязать к щупальцам мешки с золой, но где найти столько золы? Даже если сжечь все постройки на плотах, включая маяки, нам не набрать столько пепла. А чтобы сжечь самого крагена, понадобится целая гора древесины.

Какой-то молодой Лепила, выказавший особый энтузиазм при поимке крагена, вступил в разговор:

— Существуют же яды! — воскликнул он. — Надо просто привязать яд к шесту и сунуть ему в зубы!

Элмар Пронейв саркастически расхохотался:

— Яды, разумеется, существуют, — есть сотни различных ядов из различных водорослей и животных, — но кто знает, какой силы должна быть отрава, чтобы она подействовала на этого монстра? К тому же за ядом надо посылать далеко — аж на Ламповый Плот.

Тюлений Котел, вставая в небе, осветил тушу крагена в мельчайших подробностях. Глаза зверя подернулись мутной поволокой. Склар Хаст заглянул в пасть, где желтел частокол зубов, осмотрел присоски, которыми были до самых кончиков усеяны щупальца. Вид зверя с наступлением дня стал еще отвратительнее, возбудив новый приступ тревоги и страха в толпе, облепившей берег.

Склар Хаст дотронулся до горба животного, взглянул на покрывавший его хитиновый панцирь. Он словно был покрыт глянцевым лаком, сверкающим при свете дня. Глаза выпирали из глазниц на твердых стебельчатых трубках.

Толпа вокруг них стала смыкаться. Люди понемогу осмелели. Склар Хаст прыгнул вперед, отталкивая в сторону молодого зазевавшегося лодочника из касты Негодяев, но было слишком поздно — щупальце крагена метнулось, ухватив парня за шею. С проклятием навалившись на гибкую сильную конечность, Склар Хаст пытался оторвать ее от жертвы, но его сил не хватало. Краген двинул еще одним щупальцем — и нога самого спасателя оказалась в плену.

Чертыхаясь, он упал на паренька, отпустив щупальце монстра. Краген стал подтаскивать к себе добычу, собираясь ухватить ее покрепче. Хасту удалось высвободить ногу, но не успел он броситься на выручку, как чудовище, одним рывком подтянув молодого лодочника к мощным челюстям, с хрустом перекусило ему шею, отбросив бесчувственное тело в одну сторону, а голову — в другую.

Дрожь ужаса прошла по толпе. Вопли людей перекрыл рев Иксона Мирекса:

— Склар Хаст, смерть этого человека — на твоей совести! Все из-за твоего тупого упрямства! Тебе за многое придется ответить, да падет проклятие на твою голову!

Склар Хаст не ответил ни слова. Он поспешил на склад, где отыскал набор стамесок и молот из твердой, продубленной в соленых водах древесины корневищ тростника, которые добывают с глубины двух сотен футов[2]. Стамески были изготовлены из тазовых костей, заточенных наждаком из мелко смолотых морских ракушек. Склар Хаст вернулся к туше крагена, выбрал место на панцире и принялся долбить. Вскоре горб треснул, и краген заворочался.